Корона из жемчуга и кораллов

Я пришла в сознание в лодке после того, как Сэми выкачал воду из моей груди. Крик, вырвавшийся из моего горла, был настолько громким, что Сэми чуть не опрокинулся назад. Зейди была рядом со мной, рыдала и извинялась, но я ничего не замечала, кроме пульсирующей боли, распространяющейся от щеки по всему моему телу. К тому времени как мы добрались до дома, я потеряла сознание и не приходила в себя в течение двух дней.
После того несчастного случая, произошедшего много лет назад, жизнь моя разделилась на до и после. Мама держала меня дома несколько недель, пока рана не покрылась корками и не появилась розовая кожа под ней. Она старалась еще больше защищать нас, а Зейди стала сдержанной и осторожной.
Что касается меня, то в тот день я многое потеряла, но кое-что и приобрела. Сначала шрам был источником стыда. Но я начинала понимать, что красота – по крайней мере, в том смысле, в каком ее определяли в моем народе – была скорее бременем, чем даром. Для одного из нас это давало возможность покинуть Варинию, но было ли это свободой в полном смысле слова, если мы не могли выбирать свою судьбу сами?
Я знала, что сказала бы Зейди, если бы кто-нибудь потрудился ее спросить.
Когда воспоминания о несчастном случае поблекли, я схватила устрицу, находящуюся всего в нескольких дюймах от меня, и поднялась на поверхность. И в тот момент я услышала крик.
 
4

– Нора!
Я повернулась на звук голоса Зейди. Она быстро кружилась, а ее глаза метались в разные стороны.
– Что случилось? – спросила я, уже пробираясь в воде по направлению к ней.
– Это медуза волосы девы! Талос, они повсюду!
– Не двигайся, – отозвалась я. – Оставайся там, где находишься.
Медуза волосы девы была одной из самых опасных в океане, но обычно они поднимались на поверхность только по ночам. И тогда легко было избежать опасной встречи, благодаря мягкому голубому свечению, излучаемому ими, но при свете солнца их тела сливались с водой вокруг них.
– Стой! – завопила Зейди. – Взгляни.
По крайней мере, эта маленькая медуза – волосы девы была небольшого размера. Колокол был всего пару футов в диаметре, почти полупрозрачный комочек, плывущий на поверхности воды, в нескольких футах от Зейди. Длинные щупальца, такие же тонкие, как волоски, из-за схожести с которыми медуза и получила свое название, обвивали ее. Я и представить не могла, чтобы она всплыла на поверхность, только если бы погибла, но даже мертвая медуза все еще могла быть опасной. Я нырнула под воду, чтобы оценить величину щупалец. Они дрейфовали по течению в стороне от нас обеих.
Я с облегчением вздохнула.
– Плыви назад, – сказала я Зейди. – Все будет хорошо.
Зейди сделала так, как я сказала, и я также поплыла назад, пока мы обе не отплыли подальше от медуз. К тому времени как мы вернулись к лодке, обе были ужасно измождены.
– Ты в порядке? – спросила я, потянувшись к ее руке.
– Я в порядке. Знаю, что я слишком остро отреагировала. Я просто приблизилась к ним на несколько футов, и это испугало меня. Я думала…
Что у тебя появятся шрамы.
– Ну, хорошо. Я же говорила тебе кричать, если я тебе понадоблюсь, – поддразнила я.
Мы перевалились через борт лодки и плюхнулись на дно, прилив страха медленно покидал нас. Вывихнутой ногой я пнула три собранные мной устрицы.
– Закончим на сегодня?
– Я ничего не нашла.
– Ты нашла моллюска. Мама сможет использовать шелк для перчаток, которые она шьет для тебя.
Плетение из морского шелка было одним из многих ремесел, которыми владела наша мама. Нити шелка, собранные из жабр особого вида моллюсков, в воде были коричневыми, но после особой обработки они становились золотистыми при свете солнца.
– То есть я нашла то, что приносит пользу только мне? Вряд ли это можно назвать ощутимым вкладом в семью.
Сэми предлагал продать в порту что-то из того, что сделала из морского шелка мама, – эти работы в определенных кругах ценились даже выше, чем жемчужины, – но мама отказалась. В отличие от кровавого коралла и жемчуга, которые существовали благодаря Иларии с принцем Лаэфом и всем последовавшим за ними варинийцам, морской шелк был даром моря и, следовательно, мог быть только отдан в дар, а не продан.
Я вручила Зейди меньшую устрицу.
– Держи, теперь она твоя.
Мы спрятали устриц в тени под скамейкой, чтобы они не испортились, но как только мы добрались до дома, я нетерпеливо очистила наибольшую из найденных мной возле кровавого коралла. Мы с Зейди обе ахнули, когда обнаружили внутри раковины ряд из пяти жемчужин, все они были ярко-розовыми.
– Они прекрасны, – сказала Зейди. – Одни из лучших за многие годы. – Она потянулась за раковиной и остановилась. – Должно быть, она находилась очень близко к кровавому кораллу.
Я пожала плечами.
– Я была осторожна.
– Нора. – Она неосознанно коснулась своей щеки.
Я знаю, что она до сих пор чувствует вину за случившееся, хоть я и пыталась в течение нескольких последующих месяцев убедить сестру в том, что в этом не было ее вины.
– Сейчас это не имеет значения, Зейди. Ты стала избранной. Ты… – я оборвала себя на полуслове. Мы обещали не говорить об Иларии. Я с трудом улыбнулась. – Моя красота, или же ее отсутствие, больше не является тем, о чем стоит волноваться, – мне или маме и, конечно же, тебе. Теперь я могу стать настолько безобразной, насколько захочу.
– Джовани может считать иначе, – сказала она, смеясь.
– Да, что ж, тогда я скоро смогу убедиться в этом и в ближайшее время у нас состоится помолвка, не так ли?
Она улыбнулась.
– Мама будет в восторге, если у обеих ее дочерей будет помолвка до их восемнадцатилетия.
Зейди даже не подозревала, насколько она была близка к истине. Но, вероятно, моя судьба еще не была предрешена. Возможно, все еще оставался шанс на то, что мама с отцом поймут меня, если я скажу им о своем нежелании выходить замуж за Сэми.
Я оставила жемчужины в раковине и бросила мясо устрицы в миску для отца.
– И где, на твой взгляд, наша любящая мама в этот час?
– Перед нашим уходом она сказала мне, что у нее и отца днем дела с губернатором Кристосом.
Я едва не высыпала зерно из мешка, который пыталась поднять изо всех сил.
– Она сказала, что это за дело?
– Нет, но я предположила, что это как-то связано с подготовкой к моей поездке. Посланник из Иларии прибудет сюда через…
– Шесть дней. Я в курсе.