Негатив. Том II
Я лишь пожал плечами, не став доказывать собственную правоту. Было бы перед кем распинаться! Опять же — не время и не место.
На кафедре феномена резонанса я надолго не задержался, лишь показался на глаза профессору Палинскому и сразу откланялся, поспешив на следующее занятие. Второй парой стояли основы криминалистики. Читали её в аудитории существенно меньших размеров, а среди студентов совсем не оказалось представительниц слабого пола. Худой будто щепка преподаватель беспрестанно курил папиросы и покашливал, его усы от табачного дыма сделались рыжевато-сизыми, а сам он совершенно точно не был оператором. Но слушали его внимательно, никто не отвлекался на разговоры с соседями и не скучал. Такое впечатление, кроме меня первокурсников тут и не было вовсе.
За окном потемнело, принялись стучать по отливам капли дождя, и с непривычки начало клонить в сон, чуть челюсть не вывернул, пытаясь справиться с зевотой. Впору было порадоваться, что на заднюю парту сел. Наверное, задремал бы даже, но приходилось прилагать постоянные усилия, дабы удержать под контролем внутренний потенциал.
И ведь не слить его тут никак! Придётся алхимической печью пережигать, иначе точно голова лопнет…
Вторую длинную перемену решил потратить на поиски столовой. Найти — нашёл, но хоть в просторном помещении и работало сразу несколько раздач, очереди к ним выстроились изрядные, да и свободных столиков уже не осталось. Подозреваю, спокойно перекусить тут реально было только во время лекций, но у меня окон в расписании сегодня не было. Ещё в целях рекогносцировки прошёл по этажам и наткнулся на буфет, где было далеко не столь многолюдно, но талоны не принимали, а цены не порадовали категорически. Поймал ртом струйку фонтанчика с питьевой водой да и двинулся обратно к лестнице.
По пути обратил внимание на компанию крепких молодых людей с одинаковыми стрижками, отчасти напоминавшими мой собственный «бокс». Говорили они на рубленном тяжеловесном языке — в гимназии изучал оксонский, узнал его сразу.
Я несколько даже растерялся. Почему-то полагал, будто после провозглашения независимости их квоту от Лиги Наций закроют, а учащихся вышлют, но вот они — пьют кофе, лопают булочки и кажутся вполне довольными жизнью. Странно.
В запасе оставалось минут пять, и я заскочил перед парой в туалет, а когда уже споласкивал руки, вновь хлопнула дверь. Оглянулся и обнаружил, что ко мне присоединился худощавый паренёк в просторных брюках и пиджаке нараспашку.
— Новенький, да? — спросил он с неприятной такой ухмылочкой.
Внутри всё заныло в предчувствии неминуемой драки; удивился даже этому полузабытому ощущению. Не иначе атмосфера учебного заведения свою роль сыграла, снова гимназистом себя ощутил.
— Чего молчишь? — продолжил наседать на меня паренёк. — Новенький же?
— Допустим, — коротко ответил я, ожидая развитие событий.
— У нас тут свои порядки! Если что-нибудь выкинешь — мигом в бараний рог скрутим! Усёк?
И тут я его узнал. Сначала вспомнилась отрывистая жестикуляция, а потом и наглая физиономия. Точно! Именно этот задохлик с двумя приятелями пытался взять меня в оборот тем летом в городском парке. Тогда вмешался Карл, а сейчас…
Я улыбнулся и шагнул вперёд.
— Малыш, у тебя от рождения с памятью плохо или часто по голове били?
— Чё?
Коротышка нахохлился, но я был выше и — кто бы мог подумать! — тяжелее, поэтому заставил его попятиться к входной двери.
— Да ты знаешь, с кем связался, а?
— Знаю, — подтвердил я, наступил пареньку на ногу и легонько пихнул плечом.
Отступить тот не смог, опрокинулся на дверь, распахнул её и вывалился из уборной. Я шагнул следом и протянул руку, но коротышка предпочёл подняться с пола самостоятельно.
— Тебе конец! — выкрикнул он излишне громко; начали оборачиваться студенты.
— Ты аккуратней давай. Падение на задницу сотрясение мозга вызвать может, — заявил я с улыбкой, столь же безмятежной, сколь и фальшивой. — А ещё копчик сломать можешь, тогда вообще беда.
— Поговорим ещё! — многообещающе прозвучало в ответ, и паренёк отошёл к компании студентов, наблюдавших за нами со стороны.
Среди них обнаружился и тот, которого Карл поименовал Северяниным. Но удивило другое: там же стоял и торопыга с бугристым лицом, и вот это обстоятельство на простое совпадение уже нисколько не походило.
Послышался смех, и от группы спортивного вида студентов донеслась ехидная реплика:
— Ну что, Север, съел?
Я воспользовался моментом и двинулся к лестнице. Ситуация показалась какой-то очень уж наигранной. В институте куча народа учится, а цепляться в первый же день начали именно ко мне. И ладно бы на общем фоне как-то выделялся — так нет же! Но вот кто выделялся — так это Лев. Его появление в чёрных очках и с тросточкой точно событием дня стало. Быть может, дело именно в этом?
Предположение показалось небезынтересным, решил при первом же удобном случае поделиться им с Альбертом Павловичем. Ну а сейчас пора было бежать на лекцию.
Третьей и последней на сегодня парой у меня были основы психологии, заскочил в аудиторию уже непосредственно перед самым звонком, и три последних ряда оказались заняты, пришлось садиться чуть ниже.
— Представляешь, он два года в лучшей психиатрической клинике Ведуны стажировался! — поведала соседке барышня с соседней парты, но подробностей не последовало, поскольку через вторую дверь зашёл лектор.
Это был молодой человек лет двадцати семи — тридцати, стройный и подтянутый, в отлично пошитом костюме. Он положил небольшой кожаный портфель на стол, встал за кафедру и, разрешив присутствующим садиться, представился:
— Меня зовут Эрнест Карлович Рейс, я — магистр психологии…
Хорошо поставленный голос, негромкий, очень ровный и мягкий, легко перекрыл шепотки, и студенты враз смолкли, шепотки как отрезало. Первый академический час лекция шла под аккомпанемент едва слышного шуршания грифелей карандашей и скрипа стальных перьев, а вот на второй половине занятия магистр стал работать с аудиторией, вовлекать в обсуждение студентов с первых рядов, приводить примеры из древней и классической литературы, и я даже не заметил, как пролетели эти сорок пять минут.
— Такой красавчик! — шепнула подружке моя соседка и предложила: — Давай подойдём!
Барышни начали спускаться по проходу, и пообщаться с лектором на перемене захотели отнюдь не только они одни. Среди окруживших кафедру девушек затесалось и несколько молодых людей, ну а я быстренько собрался и поспешил в столовую, пока туда не успели набежать оголодавшие студенты. Мои талоны на питание вопросов не вызвали, рассчитался ими за обед, ещё и с Мишей Поповичем скооперировался. Я взял картофельное пюре, он тушёную капусту, вот и сообразили сложный гарнир.
— Не цепляли тебя? — уточнил, когда приступили к трапезе.