Мой избранник (СИ)

— И отозвал.
— Но подал!
— И отозвал. То есть, проблем нет. — МакГонагалл зверела прямо на глазах. Я же, медленно угорал со смеха. Моё влияние определённо изменило мелкого, превратив в моё небольшое подобие.
— А как же ваш спор с профессором Хуч, по поводу квиддича?
— Так то спор, а не хамство. И прошу заметить, никакой жалобы она не подавала.
— Мистер Поттер! В том споре вы оскорбили чувства всех фанатов этой великой игры!
— А я виноват, что у нас вкусы разные? — мелкий немного оживает, и переходит с планки «пофигист» на планку «где-то что-то сдохло». — К тому же, я ведь никому не навязывал свою точку зрения. Я лишь перечислил недостатки этой игры.
— Но как вы это сделали!
— Через правду, вот как, — огрызнулся он.
— Вот! Вы снова хамите.
— Потому что вы выносите необоснованные обвинения… по крайней мере половину.
— Хорошо! Но что вы скажете насчёт мистера Малфоя и бедного Рональда Уизли? Обоих вы избили.
— Но-но! Рон сам выпал в окно, я не виноват! Я предупреждал, чтобы он не сидел у края. И я не виноват, что Малфой не смотрит, куда идёт. Разве я виноват, что он сам об меня чуть не убился?
— Мистер Малфой и мистер Уизли утверждают обратное. Мистер Малфой говорит, что вы первым затеяли драку, оскорбив его семью. И у него есть целых два свидетеля!
— А у меня их полкоридора. — Тихо пробормотал мелкий, но услышали все.
— А мистер Уизли говорит, что вы выкинули его своей палочкой, предварительно унизив.
— Это я его унизил что ли? Это он меня предателем третий месяц поливает и при этом не стыдится употреблять более весомые оскорбления, и об этом знают все… — и такой взгляд на Минерву, что старушка тут же поперхнулась. Ещё бы, она отчитывает кого-то, а этот кто-то вдруг смеет поднимать на своего декана (!) столь красноречивый взгляд.
 — И я его не трогал. — добавил он. Правильно. Не ты его тогда к окну подтолкнул. Это был я! И если меня спросят, то я честно признаюсь, что такого-то числа, в такое-то время, я осознанно выкинул рыжее г*вно с четвёртого этажа.
— Мистер Поттер!
— Достаточно, — встрял старик. Опа, проснулся. А я уж думал, они друг друга бить начнут.
— Минерва, Гарри. Прошу успокойтесь. Конфликт не решит проблемы.
— Какой? — разом спросили они.
— Гарри, твои успехи конечно похвальны, но ты обязан ходить на уроки. Просто, чтобы их не потерять и не отстать от класса.
 Хрен тебе, старый! Я за эти полгода уже второй курс для него закончил. Так что тут надо посмотреть, кто отстаёт, а кто нет. И при этом мелкий ещё тянет за собой Грейнджер, Забини, Гринграсс и Симуса. Да я вообще поражаюсь вашему образованию! Как это можно проходить весь год?! Хотя… если на ту же самую несчастную Левиосу уходит три занятия, то я снимаю свой вопрос.
— Хорошо, — тихо ответил мелкий, «соглашаясь» со стариком. Если честно, я прямо чувствовал, как этот балаган ему надоел.
— Ну вот и славно. Что ж, прошу, можете быть свободны.
Мелкий кивает и уходит, оставляя двух пожилых людей наедине. Я это говорил, и скажу ещё раз: «Хапсиэля на вас не хватает!».
Альбус Дамблдор. Через минуту после ухода пропажи.
— Альбус! Как это понимать? — декан Гриффиндора вцепилась взглядом в хозяина кабинета.
— Минерва, мальчик очень усердно занимался, и ему нужно было развеяться.
— Да причём здесь это! — не выдержала женщина, вызвав удивление директора. — Почему, нарушая половину правил школы, он не получает наказания?
Эх… хотел бы директор признаться, что толку от этого наказания. Ведь он отлично помнил, как его наказывал в первое время, но мальчику было всё словно с гуся вода, и продолжать это просто не было смысла. Даже отработки у профессора Снейпа превратились в дополнительные занятия, которым оба были только рады. Вот что удивляло директора, так это то, что Снейп и Гарри нашли общий язык. Ведь мальчик так похож на отца, но едва ли это для них что-то значило.
— Потому, что Гарри — мальчик особый. Он действительно лучше других учеников подготовлен к экзаменам, а мелкие нарушения… у кого их нет.
 
— Что ж. Тогда… я пожалуй пойду.
— Конечно.
Минерва вышла из помещения, оставив величайшего волшебника Англии наедине со своими мыслями. А мысли были не утешительны. Мальчик рос и самосовершенствовался прямо на глазах. Он с лёгкостью обходил магические следящие чары замка, а те что были в гостиной, почему-то развеивались при первом же его приходе. На самого же мальчика, как и ожидалось, ни одно заклинание не клеилось. Словно кокон его окружала невидимая преграда, тщательно оберегающая мальчика. И если раньше она была еле заметна, то теперь при сканировании чётко определялась.
— Лили слишком любила своё дитя, — тихо пробормотал директор. Ведь он отлично знал эти чары, наложенные матерью на ребёнка, но он рассчитывал, что со временем они развеются, однако что-то их восстановило. И директор отлично знал что или кто.
Вспомнив о палочке, Альбусу захотелось чертыхнуться. Этот древний демонический артефакт делает всё, чтобы сдвинуть мальчика с намеченного директором пути, и он должен признать, не безуспешно. Однако, как любят говорить магглы «ещё не вечер». Мальчик по-прежнему под контролем директора, он беспрекословно его слушается, а это хороший знак. Кроме того, он продолжает быть его опекуном и имеет кое-какую власть. А стоит намекнуть в министерстве о незарегистрированной палочке, как всё решится само собой. У мальчика заберут незаконный и опасный артефакт, а взамен выдадут самую обычную, и тогда всё сразу станет, как надо.
Но есть ещё одна деталь. Мальчика не берёт ни одно зелье. Неужели родовая сопротивляемость зельям, которой так славились Поттеры, передалась и ему? Но этого не может быть. Родового поместья нет. Директор позаботился о том, чтобы Джеймс его продал, и он лично видел, что связь с родовым источником порвана. Но тогда откуда у мальчика такая сопротивляемость?
Однако кроме этой, есть другие проблемы и странности. Философский камень был похищен, а древний артефакт варварски разбит. Сначала директор подумал на Тома, но увидев, в каком состоянии находится Квирелл, он понял, что Том тут не при делах. Следующим на подозрении был Гарри, но и он оказался непричастен. Мальчику просто неоткуда было знать о камне, а даже если бы он и знал, то зачем бить зеркало? Странно… всё очень и очень странно.
— Фоукс. Ты не мог бы отнести письмо моему старому другу? — спросил директор птицу, мысленно создавая письмо для одного друга с большим магическим глазом и деревянной ногой.
 Комментарий к Глава 7. Новые перспективы И народ, ну не скупитесь на отзывы. Подкармливайте автора. Что не нравится, какие детали запомнились, чего мало или много, детали в общем. Он ведь от вас вдохновляется. Не всё же мне его пинать! (Муза)
====== Глава 8. Слуги ======
— Но-овы-ый год к нам мчится. Ско-оро всё случится. Сбу-уде-ется что снится, что опять нас обманут, ничего не дадут… — напевал я одну песню, исконно на русском языке в преддверии нового года.
Как мелкий и обещал, эту неделю он не вы*бывался и вёл себя крайне вежливо. Причём настолько вежливо, что у МакГонагалл на втором занятии задёргался глаз.
— Аид, я конечно всё понимаю, но может, хватит?
— А что? Клёвая же песня.
— Ты её поёшь в тринадцатый раз. Кроме того, что это за Новый год такой?
— Новый год, мелкий, это такой праздник у русских.
—  Такое ощущение, что ты оттуда. — Хе-хе. Твоя правда, мелкий. Твоя правда. — Но почему именно новый год? Сейчас же Рождество!
—  Праздника не знал, не знаю и знать не желаю.
— Почему?
— Я не христианин, не католик и не православный, так что для меня этого праздника — нет!
— Э-э-э…
— Короче, не парься, а иди расслабля… тьфу ты, то есть прощайся. Как только своих по домам распустишь, пойдём в банк за материалами. Уже крайний срок, как ни крути, вышел. Неделя с лишним прошла.
Мелкий кивает и направляется к своим. В течение часа я был свидетелем небольшой то ли комедии, то ли мелодрамы. Расположившись с удобством в своём внутреннем мире, я с удовольствием наблюдал за реакцией детей. Гермиона, например, путанно и многословно благодарила мелкого за то, что он для неё сделал. Мол, здорово помог. Дафна же предпочла просто обнять (с чего бы это? Хм…), с милой улыбкой на губах. Блейз и Симус просто пожали руки, и пожелали хорошо встретить новый год. Что интересно, вся четвёрка предлагала Гарри поехать к ним, но мелкий сослался на то, что это семейный праздник и ему там делать нечего. Конечно, некоторые выражали свой протест, но мелкий не стал слушать, а просто добавил, что его и не отпустят. На вопрос слизеринцев он сослался на Альбуса и то, что тот его «опекун», так что…