Не было бы счастья, да... (СИ)

  
Не было бы счастья, да…
   
1
 
В отца стреляли, Кира на моих руках истекала кровью, а я посреди этого кошмара не знала что и думать! А ведь моя история начиналась совсем не так! Она начиналась с красавца босса и моих смелых фантазий. Только вот судьба та еще штучка…
Дина
Я захлопнула дверцу, привалилась к стене. Если так буду злиться каждый день, то не доработаю до окончания договора в этой чертовой фирме, куда отправила меня Майя. От всех грубых слов, вылетающих изо рта временного начальника, я заводилась в считанные секунды, не зная, куда деваться от негодования, еле сдерживая порыв врезать по его наглой, красивой физиономии и втолковать тирану — так обращаться со своими подчиненными нельзя.
Отдышавшись, и распахнув глаза, я уставилась на свое отражение в зеркале. Разъярённая фурия, иначе меня и не назовешь, но честное слово, терпение было на пределе. Открыла кран. Плеснула холодной воды на горящую кожу. Капли тут же стекли по шее, вниз, в ложбинку между грудей, немного остужая злость.
Возвращаюсь на рабочее место.
— Дина! — властный, грубый тон босса раздался из кабинета. — Принеси воды!
Я вздрогнула от неожиданности. Уже даже только от этого низкого, хриплого голоса мурашки охватили всё тело. Так! Успокоиться. Я же не хочу быть обвиненной в убийстве босса?
Графин с водой чуть не выскользнул из рук, стоило только открыть дверь. Упругие мужские ягодицы сжимались в такт резким движениям члена. Длинные, стройные ноги, обвившие мокрую от пота поясницу, глухие стоны, заглушаемые жадными поцелуями, и невыносимый запах секса на всю комнату.
Я увидела слишком многое. Ни стыда, ни совести!
И всё бы ничего. Тихонько поставить воду и уйти. Но тут чья-то огроменная рука проникает под юбку, проходится по ткани трусиков, сдавливает мои ягодицы, одним пальцем надавливая на тугое отверстие, а над ухом раздается вкрадчивый, мужской шепот.
— Ммм! Хочешь так же?
Испуганный, сдавленный крик, звук разбивающегося стекла и злые, потемневшие глаза Дмитрия, на искривленном от гнева, повернувшемся в нашу сторону, лице. Глаза прожигающие меня насквозь.
А я все стою, ощущая грубое прикосновение незнакомца, растерянно взирая на происходящее, словно со стороны и страстно желая поднять один из осколков, после чего отрезать двум нахалам их достоинства.
— Нет, — собственный голос кажется чужим, надтреснутым, — не хочу.
— Все бумаги по новому контракту готовы в нескольких экземплярах, — почти грубо чеканю я скороговоркой, стараясь не смотреть на лицо босса.
— Спасибо Дина, можешь уйти домой пораньше. На сегодня хватит.
Дмитрий забирает папки, поворачивается ко мне спиной и теми самыми ягодицами, которые я полчаса назад видела голыми. Брюки он подбирает что надо, подчеркивают все его неоспоримые достоинства. Знает говнюк, какое именно впечатление производит на женщин.
— Тебе не надоело?
Я не сразу поняла, что вопрос адресован именно мне. Села ровнее. Мужчина пристально разглядывал мое лицо. Можно даже сказать изучающе.
— Я вас не совсем поняла Дмитрий Геннадьевич.
— ты слишком рьяно строишь из себя скромницу и борца за справедливость, при этом я же вижу твой взгляд, заинтересованный скажем так.
Кровь прилила к щекам. Не спорю, внешне он мне нравился, но в целом его поведение вызывало лишь отвращение.
— Как тебе Константин?
Я снова сделала глупое лицо. Весь этот разговор вызывал противоречивые чувства.
— Тот, с кем ты столкнулась сегодня в моем кабинете, — не дожидаясь ответа, напомнил босс.
Подошел ближе, присел на краешек стола, нависнув надо мной, как скала. Широкие плечи заслонили солнечный свет.
— Ваш друг… — я замялась, заерзала в кресле, вспоминая прикосновения грубой мужской руки к своей пятой точке, — друг как друг. Я его совсем не знаю.
— А хочешь? Узнать. Мне кажется, ты в тайне даже от самой себя согласна на определенные развлечения. Так вот хотелось бы уточнить. Со мной. С ним. Или с нами обоими?
 
— Не думаю, что вам известно, на что я согласна, а на что нет, — с трудом выдавила из себя.
— Хм, обычно я не ошибаюсь в людях.
Да что, в конце концов, происходит? Он играет со мной в только ему понятную игру, смысл которой мне никак не удается уловить. Будет смешно, если всё окажется не более, чем шуткой. Или вовсе проверкой. Он же никогда не смотрел на меня вот так.
В любом случае, я здесь лишь на время болезни Екатерины. Так сказать подменный работник. И это значит, что через две недели покину этот офис.
— У тебя когда-нибудь был секс с двумя мужчинами, одновременно? — продолжил он, как бы, между прочим, касаясь большим пальцем моего раскрывшегося в изумлении рта.
— Две пары рук ласкающие с ног до головы, два горячих мужских тела сжимающие тебя между собой?
Палец проник глубже, погладил язычок, выскользнул и снова вернулся обратно. Его глаза потемнели, дыхание сбилось.
— Их тоже два… — голос хриплый, тягучий, — где захочешь, как захочешь, сколько захочешь.… Надумаешь, завтра на даче у Кости. Я за тобой заеду. Если нет, позвонишь и скажешь.
  
2
 
Дина
— Не понимаю тебя Дина, такая возможность, а ты стоишь сейчас здесь передо мной и еще раздумываешь? Или может у тебя есть вакансия лучше, о которой я не знаю?
Начальница смотрела на меня поверх своих огромных очков, недовольно постукивая карандашом по столу. В слегка раскосых зеленых глазах плескалось недовольство. Я заерзала в кресле, посмотрела в окно, где вовсю распускались почки на деревьях, а птички заливисто по-весеннему чирикали, снова перевела взгляд на Майю. Предложение о командировке, если это можно так назвать, свалилось неожиданно. И хотелось полететь, и закрадывались сомнения. Вдруг не справлюсь, или потеряюсь в чужой стране, или меня отдадут в рабство. Мало ли что может случится. Честно признаться, до этого момента я не представляла насколько далеко распространяются услуги нашего агентства.
— Я не люблю лягушек, — неуверенно отозвалась я. — И собак люблю.
— Господи, при чем тут лягушки с собаками? — всплеснула руками Майя и чуть не развернула стоящую на столе кружку с давно остывшим кофе.
Длинные пальцы с идеальным маникюром, на каждом из которых пестрело по золотому колечку, оказались весьма ловкими. Майя женщина весьма привлекательная, но сходство с нарядной новогодней елкой порой портило общее впечатление.
Мы обсуждали новую работу уже минут тридцать. И с каждой минутой я все больше и больше запутывалась в своих решениях. Соглашаться или нет? Принципиально моя работа не изменится, разве что я окажусь далеко от дома, очень далеко.
— Я не хочу их есть.
— Кто же тебя заставляет! — наконец понимая, о чем я, нахмурилась она. — Но, пожалуй, и вправду пусть лучше Савченко летит. Она, как и ты бездетная и незамужняя. А нашему клиенту этого вполне достаточно.
Упоминание Савченки подействовало на меня как отрезвляющий ушат холодной воды.
— Нет! Я полечу! — выкрикнула чересчур громко.
— А как же лягушки?
— Ну, вы же сами сказали мне не обязательно их есть…вот только…
— Ну что еще?
— Мне ведь еще дорабатывать нужно у Дмитрия Диканова. Как же я вот так уйду?
К слову сказать, Диканов мой босс. Был. Последнее время. Я заменяла его помощницу, неудачно сломавшую ногу. Грубый, красивый. Даже сейчас вспоминая его бесстыдное поведение (да и свое тоже) в офисе, я чувствовала сотни мурашек, бегущих вдоль позвоночника.
— Об этом не беспокойся, я все улажу. Всё! Иди уже отсюда Андрейченко, пока я окончательно не передумала. Надеюсь паспорт у тебя в порядке? Вылет в десять вечера. Успеешь собраться?
— Паспорт в порядке, всё успею! — отрапортовала я, и счастливая выскочила за дверь.
Лиля Савченко сидела возле кабинета, тихо переговариваясь с какой-то новенькой девушкой. Я с трудом пересилила и не показала ей кончик языка. Наоборот, сделала лицо посерьезней, и на всех порах помчалась домой.