Цена прощения (СИ)

Тимур бросил на меня какой-то шокирующий взгляд, на несколько секунд замирая на моих глазах. Казалось, что он даже слегка пошатнулся от моих слов. Но скорее всего мне показалось. А после Тимур кивнул каким-то своим мыслям и ничего не сказав вышел за дверь палаты, оставляя нас одних.
И с хлопком двери внутри меня что-то оборвалось. Что-то очень тонкое. Что-то, что нельзя увидеть. Но это что-то было до невозможности важным…необходимым для меня самой.
— Милая, все в порядке? — увидев мое состояние обеспокоенно спросил Димид.
— Да, — без доли сомнения соврала я.
***
Прошло уже три недели с того момента как меня выписали. Я как и обещала мужу раз в два дня ездила в больницу на перевязки. И меня немного расстроил факт того, что Михал Владимирович не смог заниматься этой процедурой и вместо него работу выполняла медсестра Лена.
Через три дня у меня финальный прием у моего лечащего врача и наконец я буду свободна от стен больницы. Поначалу было сложно следить за сыном из-за раны, что из раза враз напоминала о себе ноющей болью, но я даже не думала говорить об этом Димиду. Ничего, я и потерпеть могу.
Кстати, насчет секретов. За это время я ни разу так и не решилась рассказать мужу о том, что Тимур отец Давида. Я столько раз порывалась все рассказать. Один раз мне даже удалось вымолвить целое "Димид, тут такое дело…" Но после этих слов вся моя уверенность куда-то пропала. Никогда не считала себя трусихой, но сейчас… Я именно ней и была.
Я чувствовала себя отвратительно из-за того, что из-за дня в день я обманывала близкого для себя человека. Он столько пережил за все те дни, что я была в коме. Со стольким справился и чем я отплачиваю ему?! Враньем! Да еще каким.
Тимур виделся с сыном два раза в неделю. Днем, когда Димид был на работе, а я на перевязках. Не знаю почему, но я специально выбрала именно такой график их встреч. Не знаю почему сознание так активно старалось избегать Тимура и любых встреч с ним. Пусть даже секундных. Пусть даже мимолетных. Лариса Витальевна блюдила за всем процессом и торжественно поклялась, что в случае если Тимур будет плохо себя вести, она тут же наберет мне. Не смотря на ситуацию с "предательством" Ларисы Витальевны я ей верила практически как себе. И лишь потому что я знала, что Давида она любит как своего внука и уж не знаю кому, но ему она точно ни за что не пожелает зла.
Вечерами Давид рассказал мне о том, как же здорово он провел время с дядей Тимуром. И я не знаю каким чудесным образом муж до сих пор не узнал о их встречах. Может малыш чувствовал, что это будет лишняя информация для Димида. А может мне пока что все еще улыбалась удача. Но я не представляла, что буду делать когда в один из дней все секреты всплывут на поверхность. Я не представляла, но при этом ничего не пыталась изменить. Потому что трусила. Потому что боялась.
Наверное, по этой же причине я избегала Тимура. За эти три недели мозг порывался миллион раз напомнить мне о всех порочных моментах, но я из-за всех сил не позволяла ни одной из этих мыслей развиться. И мне приходилось приложить невероятные усилия для этого. Потому что кухня, на которой Тимур так горячо трахал меня до сих пор находилась в моем доме. Стол, за которым мы ели каждый день с мужем… Я вспоминала как я истекала соками желания на этом самом столе. Как шире разводила ноги, чтобы почувствовать член Тимура еще глубже в себе. Как я извивалась от желания. Я каждый день слышала стоны удовольствия, которыми казалось пропитались все стены. Я просто сходила с ума…
Сегодня я немного проспала. На целых два часа! Поэтому из дома выходила позже обычного. Ну как, Майя, можно было проспать свой последний прием!
— Все, Лариса Витальевна, я убежала! Не забудьте про витамины, что я, вчера купила для Давида. По одной после еды, — быстро повернула замок, открывая дверь. — Буду вечер…ом, — запнувшись уже себе под нос закончила я.
Тимур стоял на пороге, прожигая мое лицо ледяным взглядом. Нервно сглотнула, пробегаясь по его телу быстрым взглядом. На секунду показалось, что он даже не настоящий. Словно ожившая статуя он возвышался надо мной. Черная водолазка облепила его идеальное тело. Да, идеальное, потому что я все еще помнила, что скрывается под этой тряпкой. Что там помнила… Я даже не забывала. Серые брюки с черным ремнем добавляли общего шарма. Он был настолько красив, что было даже страшно прикасаться. Но одновременно с этим желание коснуться было настолько сумасшедшим, что я едва ли не силой удерживала свою руки по швам. Слаженные черты лица. Практически идеальная кожа цвета кофе с молоком, при этом молока чуть больше кофе. И легкая щетина, что я в нем просто обожала, творили невероятные вещи с моим сердцем, заставляя его совершать кульбиты. Так, Майя, хватит стоять как истукан!
 
Быстро захлопнула дверь, делая шаг к Тимуру, и он почему-то не отступил, чтобы освободить для меня место. Из-за чего теперь я стояла в каких-то жалких сантиметрах от него. Запах его тела сразу же ударил по рецепторам, обволакивая организм теплом, из-за чего ноги с трудом удерживали меня на земле. Захотелось подойти к нему еще ближе, чтобы заполнить легкие до отвала этим запахом. Но я мысленно пригвоздила свои неугомонные ноги к земле.
— Рад, что ты теперь в порядке, — как-то не радостно сказал Тимур, из-за чего на долю секунды я решила, что это сарказм.
— Да… Спасибо, — потерянно ответила я, заправляя непослушные пряди волос за ухо.
Тимур заставлял меня нервничать. Заставлял сердце биться быстрее, а дыхание замедляться. Казалось, что только при взгляде на этого мужчину, там, внутри, запускались необъяснимые процессы. Химические реакции, что из раза в раз толкали меня на необдуманные поступки. И сейчас они заставляли меня сотворить очередную глупость. Хотелось обнять Тимура. Прижаться к нему и носом забрать весь его запах себе. Хотелось почувствовать тепло его тела. Хотелось ощутить вкус его губ. Хотелось, но я отступила.
— Я уже опаздываю… У меня последний прием, так что…я поеду, — сказала я уже трусливо убегая.
Тимур ничего не ответил. Лишь продолжал смотреть мне в спину, пока я быстрыми шагами шла до машины, каждый раз отдергивая себя от желания повернуть назад. И нет, я не видела его взгляда, но я чувствовала как моя спина горела. Я чувствовала его каждой клеточкой своего организма.
Решительно постучала по деревянной поверхности двери и, дождавшись необходимое "Войдите", я осторожно открыла дверь.
— Здравствуйте, Михаил Владимирович, — виновата поздоровалась я. — Простите меня за опоздание…это вам, — и я протянула ему большую коробку конфет.
Доктор сразу же заулыбался, принимая призент. И только сейчас я спокойно выдохнула.
— Ох, Майя Бориславовна, умеете вы задобрить людей. Проходите. Снимайте верх до нижнего белья и укладывайтесь на кушетку.
Я выполнила все наставления. Улеглась на кушетку и в ожидании уставилась на лечащего врача.
— Прекрасно, — заключил доктор, осторожно нажимая подушечками пальцев вокруг раны, что уже практически затянулась. — Продолжите пить курс таблеток, что вам прописала медсестра. Там, вроде, как до конца недели и останется. Ну а после можете забыть об этом происшествие. Правда шрам с вами уже на всю жизнь.
— Ничего, мне он даже нравится, — с улыбкой сказала я.
Я никогда не комплексовала из-за шрамов. Никогда и не морщилась натыкаясь на шрамы у других людей. Мне всегда казалось, что это словно отпечатки нашей жизни. За каждым шрамом следует своя история. Это след, что никогда не позволит нам забыть о случившемся.
— Спасибо вам, Михаил Владимирович. Вы очень многое сделали для меня, — с благодарностью сказала я, натягивая на себя свитер.
— Я сделал лишь малую часть, Майя Бориславовна. Благодарите своего друга. Если бы не он… Вы бы сейчас здесь не сидели.
Нервно сглотнула, пытаясь понять о чем он вообще говорит.
— Вы про моего мужа? — решила я, что Михаил Владимирович просто перепутал.