Огненная Лилия для дракона

- И какова будет плата за помощь? - решила уточнить внезапно пришедший в голову вопрос.
- Мешок золота и поцелуй в придачу, - задорно подмигнув, ответил дракон, и тут же рассмеялся, глядя на моё вытянувшееся лицо. - Не переживай, Цветочек, ничего ты мне не будешь должна, так что стой смирно.
Я, конечно, знала, что магия - штука хорошая, но чтоб НАСТОЛЬКО!
Уже через пару минут платье на мне сидело как влитое. Мало того, что Родерик его уменьшил, сделав по размеру, так ещё и ткань подновил, удаляя потёртости на краях. Короче, не мужчина, а мечта… ой, в смысле не магия - а мечта хозяйки.
- Спасибочки! - выдохнула я, крутясь возле зеркала, - как же здорово! Не такой вы, оказывается, и злой, как думалось сначала.
- Да и ты не такая вредная, как мне показалось, - усмехнулся дракон. - Ну, так что, готова отправляться на поиски отца?
- Конечно, готова, - откликнулась я решительно, и, якобы невзначай, провела ладонью по своим многострадальным рёбрам, проверяя, а готовы ли они к повторному полёту в драконьих лапах, и тут же немного побледнев от резкой боли, прикусила губу.
- Да уж не сомневаюсь, - нахмурился он, скользнув взглядом по моему лицу и задержавшись на губах, - но на этот раз полетишь на драконьей спине.
- Как так? - побледнела ещё сильнее. - А если я не удержусь и свалюсь? С такой вышины от меня и мокрого места не останется.
- Ты мне доверяешь? - заглянув в глаза, поинтересовался парень.
- Что? - моргнув, переспросила я, на миг выпав из реальности, разглядывая яркую зелень его необычной радужки.
- Ты мне доверяешь? - задал он повторно свой вопрос и, вскинув руку, потянулась к моей щеке, но тут же, словно опомнившись, опустил её вновь.
- Э-эм, да, наверное, доверяю, - кивнула, покраснев, и ведь даже не соврала.
- Вот и хорошо! - ласково улыбнулся он, и моё глупое сердце от этой улыбки забилось ещё сильнее. - Тогда отойди к стене, чтоб я невзначай тебя не задел при трансформации и, когда перевоплощусь, забирайся по крылу на спину.
Следуя его совету я, на трясущихся ногах, отошла к каменной стене утёса и, выдохнув, сжала руки в кулак. В конце концов, чего я боюсь? Даже если упаду, поймал же он меня в первый раз, там, над рекой, значит, поймает и во второй. Но как себя не уговаривала - страх не отступал.
Задумавшись, я пропустила момент обращения, и очнулась только тогда, когда наглая шипастая морда выдохнула мне в лицо облачко дыма, заставив закашляться.
- Да иду я, иду, - вытерев рукавом набежавшую слезу, проворчала я, - надо же было прочувствовать торжественность момента: не каждый день приходиться летать на драконах.
Нет, ну а что я ещё могла сказать? Не признаваться же, что мне страшно.
Хотя, судя по раздавшемуся в могучей чешуйчатой груди рокоту, отдалённо напоминающему смех, мне никто не поверил.
Неуклюже забравшись по крылу на спину и устроившись между костяными наростами гребня, при этом подпихнув под себя подол платья, чтоб не развевался при полёте и не пугал пролетающих мимо птиц откровенными видами моих панталон, я, вздохнув, немного поёрзала, усаживаясь поудобнее, на что дракон раскатисто заворчал, видимо недовольный моими телодвижениями.
- Сам бы попробовал здесь посидеть, - проворчала я, замерев на месте, - это тебе не бабушкина перина, и даже не деревянный стул.
Но уже через пару секунд мне было не до ворчания, поскольку этот чешуйчатый тип, сложив крылья, шагнул прямо с обрыва.
Забыв как дышать, я вцепилась в роговую пластину, зажмурив глаза, и с силой сжала ногами тёплые бока, только тогда ощутив, как раскрылись по сторонам могучие крылья.
Ловя восходящие воздушные потоки, дракон взмыл в небо и устремился к долине, а меня накрыло подобием кокона, из магических силовых нитей, который оберегал от резких порывов ветра и нечаянного падения.
Только спустя несколько минут я нашла в себе силы открыть глаза и посмотреть вниз.
Внизу, под драконьим крылом, мелькали небольшие рощицы, и зеленели изумрудные луга, расцвеченные пёстрыми полянками цветов. Небо окончательно разъяснилось, и теперь, в лучах заходящего солнца, всё приобрело мягкий золотистый оттенок. Над крышами редких поселений кое-где поднимался дымок протопленных к вечеру бань, в которых уставшие селяне приводили себя в порядок после тяжёлого трудового дня, усердно поддавая парок и парясь с дубовыми веничками.
Когда-то так делали и мы с отцом, пока не появилась Марфа и не заставила сделать в доме умывальню, утверждая, что баня вредна для её хрупкого здоровья.
Я часто скучала по тем безоблачным дням, по своему босоногому детству, когда могла прибежать зарёванная к отцу и, уткнувшись в его плечо, найти защиту от всех навалившихся бед, будь то ссора с соседскими мальчишками или жалость к выпавшему из гнезда птенцу, которого, однажды, пыталась выхаживать, пока тот куда-то не исчез.
Отец, утирая мои слёзы, тогда утверждал, что его забрали обратно домой пернатые родители, и он снова живёт со своей семьёй где-то под крышей амбара. И только став гораздо взрослее, я узнала, что, на самом деле, птенец стал добычей соседской кошки. Но нужна ли мне была на тот момент эта правды? Нет! Батечка, как иногда я ласково его называла, всегда мог найти нужное слово, чтоб успокоить и поддержать, подарить надежду, а для маленького человечка - это главное!
А мама… Маму я не могла вспомнить, как ни старалась, каждый раз, будто натыкаясь на некий барьер, надёжно хранивший память о ней. Лишь изредка мне казалось, что в мыслях всплывает её тихий ласковый голос, с любовью и нежностью напевавший мне колыбельные. Было ли это правдой, или навязчивым желанием ребёнка, лишённого материнского тепла, я не знала, и, если честно, даже не уверена, что хотела бы знать точно, боясь разрушить единственное светлое чувство, связанное с ней.
Многое изменилось с женитьбы отца на Марфе - он перестал говорить о маме, уделял мне гораздо меньше внимания из-за того, что всё время приходилось зарабатывать деньги, поскольку запросы мачехи росли не по дням, а по часам. Но от этого отец не стал мне менее дорог, наоборот, как только я смогла быть ему полезной, начала помогать, чтобы чаще находиться в его обществе… но меня чуть не лишили даже этой малости.
Поэтому, новость о том, что после падения он выбрался на берег, несмотря на ледяную воду и каменистые пороги, стала для меня путеводной звездой, которая заставляла двигаться вперёд несмотря ни на что.
Время в полёте пролетело быстро, и когда солнце коснулось горизонта, дракон начал снижаться над небольшой деревенькой в низовьях реки. Наше прибытие не осталось незамеченным, поскольку явление чешуйчатого ящера народу, в этих краях, было редкостью, а уж то, что на его спине сидела я, и подавно. Так что уже через минуту на нашу диковинную пару вышли поглазеть все жители поселение - от старого до малого. Даже карапуза в одной рубахе по колено, родители вынесли на руках, и теперь тот с восторгом разглядывая зверя, растопыривал пальцы и кричал «дать».