Лик полуночи

– Боги, помогите мне! Если ты хочешь уйти отсюда со всеми своими пальцами на ногах и на руках…
– Забирайте его, – решил Носик, выпуская нож из рук. – Можете его освободить, повесить, передать любому из великих маркизов в качестве подарка на юбилей, мне все равно. Просто, забирайте его.
– Спасибо, – ответила она, почти спокойно.
Если бы не кровь, стекающая по ноге, и не трое взрослых мужиков, стонущих на полу, можно было бы подумать, что она просто выиграла на спор.
– Прочь с дороги!
Молодой человек понял, что приказ лучше выполнить.
Разобравшись с хлопотливым стражем, Крона занялась Тибо. Сначала осмотрела раны на голове – они были неглубокими. Когда она убрала прядь его светлых волос с пореза, он зашипел, напрягшись всем телом.
– Что, щиплет?
– Да, сэр.
– Хорошо.
Она похлопала его по подбородку, стараясь не попасть по разбитой губе, и не упрекнула его за «сэр».
Даже избитый и закованный в наручники, Тибо вел себя как человек, которому принадлежит город. По части помпы и высокомерия он мог бы победить в турнире, обыграв самих маркизов. В этом отчасти и заключалась его привлекательность: ничто не могло испортить его настроение или омрачить взгляд на мир. Он всегда оставался позитивным.
Необычная черта для вора, эскортника-прелюбодея и вечной угрозы для общества.
– Молодец, регулятор, – сказал он, разглядывая ее раны и одобрительно кивая. – Кого я должен благодарить?
– Не твое дело, преступник.
Это было шоу, которое пришлось устроить из соображений безопасности. Информаторы очень быстро переставали быть информаторами, если слишком близко знакомились с констебулярией. Эти стражи будут молчать – зачем им распространяться о своем позоре? Но сокамерникам Тибо скрывать и стыдиться было нечего.
– Лучше скажи мне, что говорят о банкирах, – сказала Крона все еще резким тоном.
– Понятия не имею. Видела, как у него глаза полезли на лоб из-за этого предположения?
Крона беззвучно засмеялась в шлеме. Нахальный ублюдок.
Убедившись, что его видимые раны не опасны, она принялась за скрытые под одеждой. Стянула с него через голову нарядную куртку, оставив ее болтаться на запястьях. На теле Тибо осталась свободная туника с глубоким V-образным вырезом. Брюки и ботинки были грязными, но на них не нашлось разрезов или разрывов, и он все еще был в своих фирменных кожаных перчатках зеленого цвета.
– Прислонись-ка к стене, – приказала она, приподнимая ему рубашку.
– Хочешь быть сверху? – подколол он, приподняв бровь, но тем не менее подчинился.
– Я не хочу, чтобы ты обрушился на меня на полпути к участку.
На его животе волнами расцветал синяк.
– Если тебе понадобится целитель, то лучше знать об этом заранее.
Она сдавила его бока, проверяя, не сломаны ли ребра. К счастью, кости остались целы.
– Где еще больно?
– Только плечи – снимешь наручники, и все пройдет.
– Старая хороша шутка. Часто ею пользуешься?
– О, ха-ха.
Она притянула его к себе и помогла подняться. Он слегка прихрамывал, когда она вывела его из камеры, но больше из-за того, что долго был в неподвижности, а не из-за ран. Вместо того чтобы перешагнуть через Пузо, он пнул его.
– Тебе повезло, что меня опередили, – сказал он. – Я бы отделал тебя как джентльмен – вдвое быстрее, чем госпожа регулятор.
– Тебе не кажется, что на сегодня уже достаточно вражды, вор?
Когда они уже почти дохромали до двери, Тибо притормозил.
– Подожди-ка минутку.
Он подошел к одной из занятых камер и прошептал:
– Виндом?
«Спящий» бродяга крякнул.
– В моей койке ничего не было, если ты понимаешь, что я имею в виду. Пожалуйста, проверь свою.
Куча серо-коричневых лохмотьев, прикрывавших голые кости, неловко доковыляла до кровати и ощупала ее нижнюю сторону.
Крона взглянула на стражей. Двое точно были без сознания. Беззубый застонал и перекатился на спину, но не попытался подняться или стряхнуть с колена Неряху.
Раздался глухой «чпок» – сухой воск оторвали от твердой поверхности. Виндом достал конверт.
– Тебе это нужно?
– Да, именно.
Крона схватил Тибо за воротник, прижавшись к его уху.
– Ты хочешь сказать, что тебя притащили сюда специально? Вот за этим?
– Я ж не идиот. Неужели ты поверила, что эти набитые дерьмом мешки могли бы притащить меня сюда, если бы я не захотел?
– А как вы думаете, почему я здесь? – спросил Виндом, усаживаясь.
У него были длинные густые волосы, по моде того времени, но сильно спутанные с бородой.
– А я вам скажу. Здесь сухо, здесь можно поспать. И кроме того, мне дадут тарелку бобов.
Он положил конверт на каменный пол и толкнул его, отправив под решетку.
– Госпожа регулятор? – сказал Тибо, повернувшись, чтобы показать кандалы.
Она фыркнула, и он хихикнул в ответ.
– Хочу сообщить, что я открыл вам тайное средство связи. Меньшее, что вы можете сделать, это поднять письмо.
– Если я к нему прикоснусь, я его заберу, – сообщила она, присев на корточки.
– А кто сказал, что оно адресовано не вам? – с ухмылкой спросил Тибо.
– Учитывая, что мы никогда не встречались, преступник, я в этом сомневаюсь.
Вспомнив, что им надо играть роли, он убрал улыбку с лица. Но Крона задумалась, правда ли это. Неужели он дался в руки Дозору ради нее? Конверт был чистым, гладким, с черной сургучной печатью. Дополнительный воск на обратной стороне удерживал его на койке.
Она положила конверт в карман и поволокла Тибо к выходу. За столом сидел все тот же молодой страж, робко притворяясь глухим, поскольку это было единственное разумное объяснение, почему он не услышал драку и не пошел помочь. Носика нигде не было видно.
– Напомнишь им позже, – сказала она, проходя мимо стража. – Мы все забываем, что произошло, они держатся подальше от моего пленника, и не нужно будет привлекать к делу мартинетов. И если мне когда-нибудь придется снова заглянуть сюда, я надеюсь на приветливый прием.
– Да, сэр.
Снаружи ее лошадь щипала траву, росшую на тротуаре. Людей на улице стало больше – день был в самом разгаре. Кроне казалось, что ей никогда не добраться до постели.
– Ты что, думаешь, что я поеду вот так? – спросил Тибо, глядя на кобылу.
– Конечно, нет, – ответила она, доставая из сумки веревку.