Тайна Каменного Принца. Том-2

— Ходит слух, что она даже закрывала Шёлковую Долину — лишь бы наследник не смог приблизиться к ней!
— Между ними точно не было никаких чувств.
— Что взять с навязанного брака?..
Хотела бы я сказать, что люди всегда остаются людьми… Но в данном случае лучше уточнить, что толпа всегда остаётся толпой. Даже если это толпа Богов.
Реагировать на их слова бессмысленно.
Поэтому… безмятежность — вот, что этим вечером могли лицезреть боги на моём лице.
Ни больше ни меньше.
— Хочешь, чтобы я заставил их замолчать? — уточняет Синь Шэнь.
— Это всего лишь низшие божества, гэгэ. Не стоит спускаться до их уровня. Намного интереснее узнать, кто распространил весть о том, что я закрывала долину, — отзываюсь безучастно и иду к лавке, чтобы приобрести шляпу с вуалью.
Смотреть представление и чувствовать на себе взгляды всех зрителей — удовольствие так себе…
Когда мы добираемся до площадного театра, представление уже идёт. Мы с Синь Шэнем занимаем места с краю, с удивлением замечая, насколько доходным стало это место! Декорации на сцене, костюмы артистов… даже сама публика была более почтенной: могу поспорить, что среди этих бессмертных была парочка Высших Богов.
— Отец! Наш клан атакован демонами! Что же нам делать?! — нараспев зачитывает свои строчки красавица с каштановыми локонами.
Это определённо была «Чжу Цин». Правда, актрису явно заменили на более хорошенькую; да и её синее платье теперь выглядело в разы лучше, а волосами так вообще можно было пол подметать — настолько длинными они были.
Помнится, раньше за чистоту пола отвечал «Летописец» со своей бородой, но что-то я его сегодня не вижу…
— Дочь моя! Пусть теперь он принадлежит другой, но я верю — Каменный принц придет защитить тебя! — громко отвечает ей карикатурно маленький старичок, которого я никак иначе, как пеньком, и назвать не могла.
Судя по всему, это был «Повелитель Цветов».
За что ж так досталось почтенному старцу?.. Эти артисты Богов не боятся…
М-да…
— А как называется это представление? — уточняю у Синь Шэня, чуть наклонившись к нему.
— Название спектакля — «Погребальный Цветок для Каменного Принца»! — шипит мне совсем седая бессмертная на соседнем ряду.
— И за кого нынче болеет почтенная публика? — интересуюсь, изящным движением приподняв вуаль до уровня губ.
— За главного героя — за кого ж ещё? Он в этой части настрадается… — качает головой старушка, — Даже представить боюсь, что будет в следующей!
Как я её понимаю!..
Так, стоп.
— Полагаете, у этой истории будет продолжение? — с лёгким любопытством спрашиваю.
— Конечно будет! Не могут же они оставить нас с таким ужасным финалом! Я уже третий раз этот спектакль смотрю, и своей монетой голосую за счастливый конец! А как иначе? Пока есть спрос — будет и предложение…
Киваю этой бессмертной и направляю взгляд на сцену, где в этот момент несчастные отец с дочерью бились с целой армией «демонов», описывать которых я бы не взялась даже за отдельную плату. Зрители вокруг едва не в голос обсуждают бедственное положение семьи, недоумевая — где же их союзники из Края Пяти Озёр? — но мгновенно замолкают, когда на сценическую землю «с небес» (с потолка на тросе) начинает медленно спускаться девица лет тринадцати в одном халате на голое тело (напомню — тело ребёнка!) с огромной копной шикарных, но абсолютно седых волос.
— Это что за… — только и вырывается из меня.
— Кажется, тебе решили польстить, о древняя Богиня, — хихикает Синь Шэнь, прикрывая рот рукой, — и вместо старухи на сцену выпустили прекрасную лоли!
— Шэнь-гэгэ… тебе смешно? — очень опасным голосом уточняю.
— Прости, а-Юэ, но это действительно компромисс… согласись? — хмыкает лис, продолжая давиться смехом.
— Компромисс? Почему она в халате?! — возмущенно спрашиваю, поймав на себе несколько недовольных взглядов от зрителей.
— Потому что ты была в халате, когда отправилась на помощь Повелителю Цветов, — по большому секрету делится со мной Синь Шэнь, — ты уже не помнишь этого?
— В тот день столько всего произошло! Мне было не до выбора гардероба!
— Поэтому ты прилетела громить демонов в домашней одежде, — кивает лис, — естественно, в этом нет ничего «ненормального».
Кошу на него глазом.
— Но почему у меня седые волосы? — вновь взрываюсь, но делаю это намного тише.
— Милая а-Юэ, ну, как ещё этим темным божкам изобразить древнейшую Высшую Богиню, которая выглядит так прекрасно, как ты? Посмотри вокруг! Как много бессмертных сохраняют свою красоту ко второй тысяче лет — не говоря уж о третьей!
— Боги нынче обмельчали, — в который раз качаю головой, — в нашем детстве, помнится, к родителям наведывалось много древних Богов с молодыми лицами.
— И многие из них погибли во время войны с демонами, — кивает Синь Шэнь, — с тех пор последние не высовывались: по ним был нанесен сокрушительный удар.
— Ты сам знаешь, что это не так. Они возрождаются. И готовятся к ответу, — произношу совсем тихо.
— Если их уровень будет так же низок, как у тех, что встретились нам на территории Белого Озера, то бояться нечего, — отзывается Синь Шэнь.
— Если среди них укроется пара мастеров из смертного мира с техникой кровавой печати, то трагедия повторится не раз, — вспоминая обстоятельства смерти Тао, произношу ровным голосом, — Что она делает? — неожиданно присматриваюсь к актрисе, изображавшей меня на сцене.
— Кажется, она… танцует с лентами? — склонив голову набок, предполагает лис.
— Они нарываются, — сухо констатирую.
Танец с лентами. Зрелище, от которого можно поседеть от стыда. Собственно, демоны и седели… в смысле — умирали. От зрелища.
Потому что ленты не успевали их касаться.
Естественно.
Это ж были простые ленты из простой ткани…
— Ну, вообще она неплохо двигается, — потирая пальцем подбородок, протягивает Синь Шэнь, — да, что-то в этом определённо есть…
— Я не «двигаюсь», когда использую ленты, — цежу, тяжелым взглядом глядя на это представление.
— Ну, что ты ворчишь, как старушка? Танцует себе — и ладно! Вон, демоны штабелями валятся! — махнув рукой на сцену, беспечно отзывается лис.
— О, Высшая Богиня! Вы пришли на помощь племени цветов несмотря на то, что Его Высочество до сих пор любит меня! — простирая руки к «Хозяйке Шёлковой Долины», восклицает «Чжу Цин».
Какое громкое заявление…
— Ваша взаимная любовь меня не интересует, — неожиданно низким и звучным голосом отвечает ей ребёнок, изображавший меня.