Дом Неба и Дыхания

Брайс шагнула вперед. Звезда на ее груди по-прежнему сияла.
– Я не твоя невеста, придурок, и никогда ею не буду. Так что возвращайся в дыру, из которой выполз, и скажи своим королям, пусть они тебе поищут другую кандидатуру. И еще скажи…
– А ты за словом в карман не лезешь, – пробормотал Кормак.
Ханта взбесил одобрительный тон фэйца, но он сдержал бурлящую силу. Даже проблеск молнии, направленной в сторону Кормака, означал бы объявление войны.
Фэйцам была присуща поистине детская капризность, вот только, в отличие от детей, они свои выходки могли продолжать веками.
Брайс учтиво улыбнулась Кормаку:
– Насколько понимаю, ты набиваешься ко мне в принцы-покровители, однако хочу тебя предупредить – больше не смей меня перебивать.
Кормак встрепенулся. Хант подавил усмешку, сознавая: Брайс вела себя в высшей степени непочтительно.
– Мой брат велел тебе покинуть его дом, – продолжала она; кожа Брайс начала светиться. – Не заставляй меня просить тебя о том же.
От этих слов у Ханта зашевелились волосы на затылке. Еще до Нырка Брайс была способна ослеплять противников своим звездным светом. Теперь, когда ее свет подкреплялся внушительной магической силой… Хант не представлял, как это проявится, но отчасти надеялся узнать. И если подопытным кроликом окажется авалленский придурок, он совсем не против.
Хант оглядел Флинна, Деклана и Марка. Все трое были напряжены и готовы ввязаться в драку. А Рунн…
Хант не понимал, почему его удивило явное удовлетворение на лице Рунна. Брайс распоряжалась в доме брата. Это могло бы ущемить мужское самолюбие Рунна. Но лицо наследного принца вальбарских фэйцев светилось гордостью. Казалось, он давно ждал, когда сестра войдет в полную силу, и теперь радовался, что она находилась на его стороне.
Внимание Ханта вновь переместилось на Кормака. Авалленский принц поднял руки и лениво улыбнулся Брайс. Улыбка была такой же мертвой, как и его глаза.
– Я увидел все, что мне требовалось увидеть.
– Что тебе требовалось? – спросил Рунн.
По его плечам скользили тени, резко контрастируя со светом, исходящим от Брайс.
Но тени клубились и за спиной Кормака, более темные и необузданные, чем тени Рунна. Они напоминали табун диких лошадей, готовых вырваться и потоптать всех.
– Я хотел убедиться, что у нее есть дар. Благодарю за показ.
Одной ногой Кормак ступил в пространство теней.
– Встретимся у алтаря, – слегка поклонившись Брайс, сказал он.
Он исчез, и звезда Брайс сейчас же погасла, оставив лишь переливающиеся искры.
Брайс смутно осознавала, как расходятся гости. Они торопились покинуть дом, и каждая пара глаз смотрела на Брайс, которая что-то набирала на телефоне.
– Есть утренний семичасовой поезд, – сообщила она Ханту, стоящему рядом, словно он боялся, что авалленский фэец вернется и похитит ее.
Не просто авалленский фэец. Принц Кормак. Ее… жених.
– Вряд ли твоя мама согласится уехать этим поездом, – сказал Хант. – Если случится чудо и она не заподозрит, что ты торопишься ее спровадить, перенося ее отъезд с полудня на раннее утро… Рандалл догадается.
Рядом с Брайс стояла Юнипера и тоже что-то листала на своем мобильнике.
– Пока социальные каналы пусты, но…
– Хватит одного сообщения, – докончила за нее Фьюри, которая, как и Хант, напряженно следила за входной дверью. – Думаю, я достаточно ясно высказалась о последствиях.
Благослови ее боги, Фьюри умела это делать.
– Если кто-нибудь из вас вздумает поместить сообщение, станет болтать или даже чрезмерно раздумывать о произошедшем здесь, я вас найду и заставлю сильно пожалеть, – тихо и властно заявила она оторопевшим гостям.
Никто не проронил ни слова, но Брайс заметила, как гости на ходу удаляли снимки со своих телефонов.
– Ты хочешь, чтобы родители покинули город на пять часов раньше, ничего не заподозрив и не узнав, – сказал ей Хант. – Затея весьма рискованная, и это еще мягко сказано. – Он склонил голову набок. – А не проще ли рассказать им?
– И сделать мою мамочку неуправляемой? Толкнуть на безрассудные поступки?
 
Брайс умолчала о том, как поведет себя Рандалл, узнав, что Король Осени угрожает счастью Брайс и пытается вмешиваться в ее жизнь. Если от короля что-то останется после Эмбер, пуля Рандалла оборвет его бессмертную жизнь.
– Я не хочу рисковать.
– Они же взрослые люди, – сказала Фьюри. – Поверь, что они способны принимать разумные решения.
– Ты помнишь мою маму? – не выдержала Брайс. – Применимо ли слово «разумный» к ее поступкам? Она делает фигурки младенцев, лежащих в колыбельках из латука. И как тебе такая разумность?
– Они ведь все равно узнают, – задумчиво произнесла Юнипера. – Так, может, лучше, если из твоих уст? Раньше, чем услышат от посторонних?
– Ни за что, – замотала головой Брайс. – Когда они узнают, я хочу находиться как можно дальше от них. И чтобы они находились как можно дальше от Короля Осени.
Хант что-то буркнул в знак согласия, заработав ее одобрительный кивок.
Деклан шумно захлопнул входную дверь и привалился к ней спиной.
– Моя система безопасности официально уничтожена, – объявил он.
Флинн уселся на нижних ступеньках лестницы, покачивая бутылкой виски:
– Тогда начнем сооружать новую.
Прильнув к горлышку, Флинн передал бутылку Рунну. Тот стоял со скрещенными руками. Горящие синие глаза его стали почти фиолетовыми. Все это время он молчал.
Брайс не знала, с чего начать разговор с братом. С Кормака, с выплеска ее магической силы в доме Рунна, со звезды, вспыхнувшей при появлении авалленского принца… Все темы казались одинаково щекотливыми.
– Я так понимаю, это и есть твой дальний родственничек, с которым ты схлестнулся во время Испытания, – сказала она.
Рунн, Дек и Флинн мрачно кивнули. Брат припал к бутылке.
– Кормак действительно был близок к тому, чтобы убить тебя на Испытании? – спросил Хант.
Должно быть, летом Рунн сам ему рассказал.
– Весьма, – ответил Флинн, заработав сердитый взгляд Рунна.
– Погано все это было, – признался Рунн, стараясь не смотреть на Брайс. – Кормак столько лет мечтал, что однажды заполучит Звездный меч. Что войдет в Пещеру Принцев и покажет себя достойным меча. Он изучил все сказания и легенды, перешерстил все родословные, перечитал все отчеты, где говорилось, на какую именно магию откликается меч. И… ничего не помогло. Меч достался мне.
– А теперь на меч претендует и его невеста, – добавил Флинн.
Брайс сердито посмотрела на него. Только еще не хватало, чтобы кто-то так ее называл!
– Это правда, – подтвердил Рунн, заставив себя взглянуть на Брайс. Значит, видел, как она прошлась глазами по Флинну. – Меч настолько же твой, насколько и мой.
– Не волнуйся, я буду щеголять с ним по выходным и праздникам, – отмахнулась Брайс.
– С его помощью ты сотворишь сразу два зимних солнцестояния, а значит, и подарков будет вдвое больше, – вставил Хант.
Рунн и другие посмотрели на них так, словно у Брайс и Ханта было по десять голов. Но потом Брайс улыбнулась Ханту, и ангел улыбнулся в ответ.
Он ее понимал: этот юмор, страхи, стремление загородиться. Что бы с нею ни происходило, Аталар ее понимал.
– Так это правда? – спросила Юнипера, беря Брайс под руку и прижимаясь к ней. – Я о законности помолвки вопреки желанию Брайс?
Вопрос мигом прогнал улыбку с лиц Ханта и Брайс. Ее мозг лихорадочно заработал, и каждая мысль проносилась со стремительностью метеора.
– Рунн, скажи мне, что существует способ выбраться из всего этого.
Брайс подошла к брату и взяла у него бутылку. Звездный меч за спиной Рунна слегка засветился. Послышался легкий звон, какой бывает, если водить пальцем по кромке стакана.
Рунн вопросительно и настороженно посмотрел на сестру. Брайс отошла, и пение меча смолкло.
«Ты же знаешь, он не кусается».
Брайс едва не вздрогнула, когда в мозгу зазвучал голос брата. Рунн редко пользовался мысленным общением, и она успевала забыть, что он обладает этим даром.