Горничная для принца (СИ)

— Ты не слишком вежлив со своим принцем, проговорил Луиджи грозно, — не боишься, что когда стану драконом сожгу этот домик вместе с тобой.
— Болтаете тоже, — обиженно сказал стражник и на всякий случай поспешил в дом.
Дверь захлопнулась. Я попыталась выглянуть.
— Саяна, — подошел принц и я, не вставая посмотрела на него, он прильнул к решётке, засмотрелся на меня, — ты очень красивая сегодня.
Я усмехнулась, встала, отряхнула юбку от мелких травинок и сказала:
— Сегодня слишком много событий для меня.
— Ты устала? — он протянул руку и коснулся моего лица, поправил волосы. — Ты должна идти, уже утро, но я ужасно не хочу, чтобы ты уходила.
— Я не уйду далеко, тут неподалёку есть домик, в котором я останусь. Я буду приходить сюда каждую ночь.
Лицо его прояснилась, на нём показалась улыбка.
— Я буду ждать тебя каждую ночь.
— Тогда я пойду, — смущённо проговорила я и покраснела.
— Иди, — сказал он, я сделала шаг от клетки, — Подожди, дай мне ещё раз прикоснуться к тебе.
Я подошла ближе. Он обхватил моё лицо ладонями и долго смотрел, а я смотрела в его глаза цвета лазури. Мы смотрели друг на друга и не могли двинуться. Никто не хотел спугнуть это мгновение.
— Как тяжело отпускать тебя. Целый день я буду тут один, в этой клетке, а ты будешь одна там.
— Я приду вечером. Обязательно приду, обещаю.
— Только на это я и буду надеяться весь день. Буду считать секунды до встречи с тобой.
— Их слишком много, — улыбнулась я.
— А что мне остаётся?
— Ты уже не вредный принц? — спросила я и провела пальцем по его щеке, тронула волосы.
— А я бываю вредным? — сдвинул он брови.
— Ещё каким.
— Прости меня за то, что я бываю вредным, — улыбнулся Луиджи.
— Хорошо, но иногда мне хочется тебя поколотить, — я затихла и он затих.
Где-то закричала птица, запела свою утреннюю трель и это заставило нас расстаться. Он отпустил, а я повернулась и пошла к лесу. Пошла торопливо, не останавливаясь, боясь, что выйдет стражник и заметит меня.
Когда дошла до кромки леса обернулась и увидела стройную фигуру принца. Он стоит и смотрит мне в след. Я махнула рукой, он махнул в ответ. И тогда я смело шагнула в чащу леса.
Всю дорогу я пыталась понять, как могу помочь ему, чем? Как сделать так, чтобы он не превращался в чудовище, чтобы не забывал меня, не становился тем принцем, которого я не переношу. Как сделать так, чтобы он стал нормальным человеком?
Теперь это — моя цель.
Что они там говорили — Спасти королевство?
Нет, я не хочу спасать королевство, я только лишь хочу спасти моего любимого — принца Луи.
‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍51
— Ого, она его целует! — громким шёпотом прокричал Ози.
— Вижу, не мешай, — отмахнулся Бернар.
Они пристроились каждый за отдельным стволом дерева и оказались на расстоянии друг от друга.
— Так быстро, я и не рассчитывал, что все будет так скоро, — удовлетворенно проговорил Ози, пытаясь разглядеть подробности объятий.
— Не забывай про сад, тупица. Она же влюбилась в Луи ещё там.
— Да, но сам принц, как есть, уже давно бы разрушил эту влюбленность. Человек с таким характером обязательно отвадит от себя.
— Это ты прав, но, видишь ли, если любовь настоящая, ее не так легко смутить и выбить из колеи.
— Надеюсь у нее она настоящая, — вздохнул Ози.
— Тихо, пригнись!
Они увидели, как вышел стражник и как пряталась Саяна. А когда стражник зашёл, жадно наблюдали, как прощались молодые влюбленные. Бернар хотел рассмотреть во всех подробностях и точно понять, что это любовь и она настоящая.
— Как мило, — проговорил Ози, — они прямо расстаться не могут.
— Это хорошо, пусть сильнее привяжутся друг к другу.
Саяна пошла в лес и больше здесь в укрытии делать было нечего. Бернар вышел на тропку, которой пришли и двинулся в сторону домика.
— Вы думаете уже пора, — нагнал его Ози и вприпрыжку пошел за быстро шагающим магом.
— Рано. Конечно рано. Она ещё не видела его в образе дракона.
 
— Ну, тогда она точно его разлюбит. Одно дело красавчик принц, а другое чудище. Б-р-р. Я бы не хотел оказаться на её месте.
— Не скажи, любовь это такое чувство, которое до конца не изучено. И кто знает, как поведет себя Саяна.
— Даю руку на́ отсечение, что она первая сбежит от него.
— Не нагнетай. Если она сбежит, ты знаешь, что это значит. Нам придется искать другую Саяну. а я уверен, что это она. И что именно она рождена для того, чтобы полюбить Луи.
— Так далеко закидываете.
— Что остаётся. Надежда и удача единственное, на что нам стоит уповать.
Они пошли тихо, и когда впереди показался домик, ускорили шаг. У самой двери прислушались. В доме тишина. Ози аккуратно открыл дверь, заглянул внутрь.
— Спит, — тихо сказал он.
— Не будем её будить. Пошли.
И они пошли к повозке.
52
Он хорошо помнит когда именно это началось. В день его рождения, несколько лет назад. Тогда ему исполнилось двадцать один. Замок сотрясали салюты, люди вокруг ликовали, когда ровно в полночь Луиджи увидел, как всё вокруг закрутилось, полетело и исчезло.
Когда он снова открыл глаза, то чувствовал себя кем-то другим. Тоже человеком, но другим.
Странные ощущения тела, новые звучания звуков. Он слышал даже те, что случались в отдалении или на другом этаже его башни или даже за стенами башни. Слышал, как ползёт паук и звук рассекающих воздух крыльев пролетающей в небе птицы.
Запахи. Особенно четко он различал запахи. Как пес, что бежит за ветром, уносящим аромат жареного мяса, так и Луиджи шел туда, где хорошо пахло едой. Пахло чем-то ещё, но тех новых запахов, которые начал различать он не знал. Едва ощутимые, ускользающие и возвращающиеся, они давали сознанию ощущения вездесущности. Иногда Луиджи останавливался, принюхивался. Даже закрыв глаза, мог бы сказать, что происходит и кто рядом.
А ещё зрение. Оно как будто расширилось и углубилось. Глаз стал воспринимать почти все, что было перед ним сверху, снизу, справа, слева. Луи видел так далеко как никогда раньше.
Ощущения тела обострись. Оно стало сильное, наряженное. В мышцах происходило что-то такое, что нельзя было объяснить и распознать. Они натягивались и в обычных вроде бы движениях, давали ощущения силы, невероятной и разрушительной.
И чешуя. На руках и плечах появлялась чешуя.
Сначала это пугало, потом привык. Отец объяснил это болезнью. Её периодичностью. Так сказали лекари.
С того дня всё это приходило периодами и тогда, когда отпускало Луиджи становился раздраженным и злым. Словно не в себе. Не в том состоянии, в каком желает быть. А потом снова ощущения менялись, тело начинало ломать и перестраиваться в новое состояние. И так постоянно, вот уже несколько лет.
Но всё это время никто и никогда не говорил ему, что он становится драконом.
Теперь он понял, что случается, когда вдруг теряет землю под ногами, а потом просыпается и чувствует себя попавшим под камнепад. Всё стало ясно, когда Саяна сказала, что он превращается в дракона.
Её он почувствовал ещё до того, как она появилась в парке. Втягивал ноздрями воздух и различал единственную крупицу её запаха среди сотни других крупиц, запахов других людей.
В самый первый день, когда она оказалась в замке, он проснулся утром и понял — что-то не так. Что-то происходит, кто-то есть в замке, кто так ему необходим больше всех других и главнее других.
Он чувствовал её, знал скоро она придёт и ждал. Потому что сам не мог пойти на этот запах. Ограниченный и закрытый в помещениях своей башни он не мог проникнуть туда, куда вёл её аромат.
А потом менялся и забывал о ней, как будто её и не было.
В тот день, когда он её увидел, понял, чего именно ему не хватало в жизни. Кого.
Не хватало Её. Она должна быть рядом. Всегда. Каждую минуту.
Но это оказалось невозможным.