Мама из другого мира, или Замок в стиле хай-тек

Я проводила старой деревянной расчёской по золотистым кудрям Аниты, стараясь делать это той частью, где осталось больше зубцов. Аккуратно распутывала колтуны и убирала застрявшие в прядях соломки.
— Ты спишь на сеновале? — отбрасывая очередную сухую травинку, поинтересовалась я.
— Иногда, — резко кивнула она, и я быстро отпустила волосы девочки, чтобы ей не было больно. — Там мягко и приятно пахнет.
— Хм, — неопределённо отозвалась я, радуясь, что малышка не подвергает себя опасности, ночуя в комнате с покосившимся потолком. — А здесь есть неподалёку деревня? Или город? Где можно приобрести продукты или нанять ремонтника?
Она посмотрела на меня через зеркало и помотала головой. Лицо её приобрело грустное выражение, а глаза влажно замерцали, поэтому я быстро сменила тему.
— Хочешь, я заплету тебе косичку и уложу её как корону?
— Конечно! — радостно подпрыгнула она.
Мне опять стоило больших трудов не сделать ей больно. Вот же непоседливый ребёнок!
— Только нужна заколка... — Осеклась. Какая заколка в мире, где живут в замке и спят на сене? Поправилась: — Какая-нибудь ленточка!
Анита вскочила и подбежала к старому сундуку, где я обнаружила платье. Откинув крышку, достала большие ржавые ножницы и лоскут. Высунув от старательности кончик языка, она неторопливо нарезала кусок ткани на неровные короткие ленты и протянула мне.
— Нужно подлиннее, — покачала я головой.
Отложив ножницы, малышка размяла пальцы и, прежде чем я успела возразить, выпустила маленькую искорку.
Полыхнуло синим, и я зажмурилась. А когда открыла глаза, то увидела облачко из летающих нитей вокруг расстроенной девочки. Синий пух оседал на её золотистых волосах, делая малышку похожей на грустную Мальвину.
Я подошла и, опустившись на корточки, заглянула Аните в наполненные слезами глаза.
— Ничего страшного, Ниточка! — Смахнула тонкие волокна с её чуть вздёрнутого носика. — Можно сделать длинную ленточку и без магии.
— Но остались только небольшие лоскутки, — кивнув на сундук, насупилась Анита.
— Смотри, — подмигнула ей и, выбрав один из кусков, взялась за ножницы.
Они оказались тяжёлыми и тугими.
— Святые пингвинята! — в недоумении ахнула я. — Как ты смогла ими что-то разрезать? Сплошная ржавчина!
Огляделась и, отложив ткань, подхватила с пола кусок камня. Осторожно поскребла им по металлу. На колени мне посыпалась коричневая пыль. Анита поморщилась и, закрыв уши ладонями, воскликнула:
— Какой противный звук!
— Извини, — отбросила я камень. — Да и бесполезно. Таким камнем ножницы не заточишь. Нужен специальный. Или наждачная бумага. Да хотя бы игла!
— Есть! — подскочила малышка и кинулась к сундуку. Покопавшись в нём, гордо продемонстрировала мне толстую иголку длиной с палец. — Вот!
— Отлично. — Я осторожно, чтобы не поранить ребёнка, забрала её и, с усилием разведя кольца ножниц, вложила между лезвиями иглу. — Старый бабулин способ. Если как бы «порезать» иголку, то ножницы будут острее.
С каждым движением металл становился светлее, появлялся блеск, да и поддавались ножницы всё легче. Через пару минут я взяла ещё один лоскут и воткнула в него иглу, чтобы не потерялась. Отложив его, подхватила первый и начала аккуратно отрезать ленточку шириной в пару сантиметров.
— Если не разрезать до конца, — показывала крошке, — а перевернуть и начать делать то же самое с другой стороны, то...
Сделав ещё несколько надрезов, я отодвинула инструмент и растянула получившуюся ленту за концы.
— Вот в этих местах, где мы оставили, — показала Аните, — будет немного перекручиваться. Но для наших целей сойдёт. Садись, я тебя заплету!
— Вот это да! — восхищённо отозвалась Анита. Схватив ленту, она уселась на старый стул и внимательно рассмотрела её. — И даже без магии!
— Не всегда нужно волшебство. — Смеясь, я ещё раз провела расчёской по волосам крошки, зачёсывая её роскошную шевелюру на правую сторону. Выделив три тонкие пряди на левой, начала плести аккуратную косичку. — Иногда достаточно смекалки или знаний. В моём мире, собственно, в основном только ими и обходились. А если что -то казалось фантастическим, было либо фокусом, либо обманом.
Подхватывая в косичку прядки только со стороны макушки, я неторопливо и аккуратно выплетала вокруг головы девочки золотистую корону.
— Красиво получается, — глядя на себя в зеркало, прошептала Анита.
— Мама меня так заплетала, — с улыбкой поделилась я. — А её бабуля.
— А теперь ты меня.
Девочка посмотрела на меня такими лучистыми глазами, что я не выдержала и обняла её.
— А что вы тут делаете?
В комнату важно вошёл кот. По-хозяйски осмотрелся и, заметив ленточку, вдруг бросился на неё. Схватив зубами, метнулся к выходу, волоча разрезанную ткань по грязному полу.
— Это моё! — закричала Анита. — Мне мамочка подарила!
Пустившись в погоню за воришкой, она подняла руку, и с её тоненьких пальчиков сорвались две искры разных цветов. Фиолетовая врезалась в стену, отколов кусок камня, а розовая влетела в проём двери. Со стороны коридора послышался жуткий грохот и дикий кошачий вопль.
— Кажется, я знаю, как замок пришёл в такое состояние, — коснувшись выбоины на стене, ошеломлённо проговорила я. И вздохнула: — Надо спасать кота!
    
Глава 8. Призрачная поддержка
В коридоре меня ждало потешное зрелище. Вальдемар, помахивая длинным пушистым хвостом и вцепившись всеми четырьмя лапами в стену метрах в двух от пола, громко урчал и упрямо удерживал в зубах злополучную ленточку. Внизу до неё пыталась дотянуться Анита. Девочка подпрыгивала, стараясь схватить за закрутившийся конец, и кричала:
— Вальдемар, отдай! Или запру в подвале, будешь мышей ловить!
Кот косил на девочку диким взглядом, будто в упомянутом подвале водились мыши величиной с крокодила, но держался изо всех сил. К чести малышки, больше магию она не применяла, а то от кота давно бы остался лишь рыжий пух.
И первый её выстрел, как я догадалась по выбоине в стене, был лишь запугивающим — чтобы попасть в кота, девочке нужно было выпускать искры ближе к полу. Скорее всего, Вальдемар заорал от страха... Но розовый искрящий шарик всё равно нашёл свою цель, пусть и случайную.
Напротив меня неподвижно стоял граф Офигейро. Не знаю, каким чудом, не имея головы, он выражал эмоции, но от рыцаря так и исходили волны обиды. Казалось, железная жестянка вот-вот расплачется. А всё потому, что грозное оружие, которое он держал в руках, стало розовым и сверкало так, будто его обклеили камешками от Сваровски.
— Получилось. очень миленько, — поддавшись сочувствию, сказала я. — Вам идет.