Симфония времён

Я пыталась протискиваться между музыкантами незаметно. Напрасный труд: к тому времени как я добралась до Верлена и жреца, на нас смотрели все собравшиеся в зале. Я мало-помалу начала осознавать, что мне полагается играть свою роль. У меня нет выбора вне зависимости от того, хочу я танцевать с Тенью или нет – мои желания сейчас не имеют никакого значения…
Не сказав ни слова, даже не удостоив меня взглядом, Верлен протянул мне руку; выражение его лица оставалось суровым и замкнутым. Я уцепилась за его локоть и молча пошла вместе с ним, опустив голову. Мне стало не по себе, когда разговоры вокруг стихли, сменившись едва уловимыми шепотками, так что их почти заглушила музыка, по-прежнему звучавшая под каменными сводами.
Мы прошли по боковой галерее вдоль всего нефа и наконец оказались перед троном, на котором восседал император. Только теперь я поняла, что мы не присоединимся к другим танцующим, потому что Первый Палач, какой бы властью он ни обладал, не может даровать такую привилегию обычной фаворитке – тем более что он, похоже, совершенно этого не желал.
– Ваше Величество, выполняя вашу недавнюю просьбу, представляю вам госпожу Сефизу Валенс, мою официальную фаворитку, – объявил Верлен невозмутимым тоном, в котором явственно сквозило равнодушие. Закончив фразу, он презрительно фыркнул. – Она обучалась в Академии священных искусств, однако на прошлой неделе ей предложили занять место Первой Скрипки в императорском оркестре.
Меня охватило смущение, кроме того, в душе кипели негодование, горечь и обида. Тем не менее мне пришлось поклониться этому великану, сидящему на гигантском мраморном троне цвета крови, – вблизи Орион производил еще более величественное и гнетущее впечатление. Владыка всего сущего взирал на меня с высоты своего престола с любопытством и надменностью.
– После такого представления я начинаю лучше понимать твой выбор, Верлен, – произнес Орион с явной снисходительностью. Кажется, он откровенно развлекался. – Ты всегда отличался страстной любовью к музыке. Неудивительно, что эта маленькая человеческая самка привлекла твое внимание и сразу выделилась из общей массы – ведь у нее в руках скрипка. Тем не менее я, признаться, не думал, что Залатанным позволено обучаться в Академии. Впрочем, в данном случае талант важнее твоего состояния, дорогая моя. Превосходное выступление.
Я склонила голову и вперила взгляд в пол. Меня удивляли фамильярность и благожелательность, с которыми император обращался к своему Палачу. Еще я изо всех сил старалась подавить гнев, поскольку мое самолюбие изрядно пострадало – пусть я и не знала значения слова «самка», что-то подсказывало мне, что это устаревшее именование женщины, причем весьма уничижительное.
Орион откинулся на спинку трона и продолжал, на этот раз тише:
– Однако постарайся не обижать твою невесту, Верлен. Полагаю, ты понимаешь, насколько это деликатный вопрос, не так ли? Ни при каких обстоятельствах твои связи не должны помешать осуществлению нашего проекта.
– Разумеется, Ваше Величество, – согласился молодой человек.
Он коротко кивнул монарху, повернулся и зашагал прочь от трона, увлекая меня за собой.
Я, не раздумывая, последовала за ним, ошеломленная перекрестными взглядами собравшихся, перешептываниями, звучавшими со всех сторон, и собственными противоречивыми чувствами, грозившими вот-вот разорвать меня изнутри.
От переживаний у меня уже начинала болеть голова…
Даже сквозь рукав сюртука от руки Верлена исходило необычное тепло, согревавшее мою ладонь. Я уже успела забыть, что температура тела у него гораздо выше, чем у обычных людей…
Пока я боролась с охватившим меня оцепенением, мы успели вернуться к оркестру, после чего Верлен снова ушел, так и не удосужившись сказать мне хотя бы слово.
 
Глава 15
Сефиза
«Верлен обручен?»
Не знаю почему, но эта информация дошла до меня лишь теперь. Меня захлестнуло чувство пустоты, ощущение, что меня бросили, совершенно вытеснив из головы все прочие мысли.
Повинуясь указаниям жреца, я машинально вернулась на свое место среди музыкантов, как раз доигрывавших очередной вальс, и заиграла следующее произведение вместе с ними. Через несколько минут разверзшаяся в моей душе пропасть стала еще глубже, потому что толпа танцующих в центре зала расступилась, давая место очень необычной паре.
Верлен вел в танце высокую, стройную богиню: одной рукой он обнимал ее за талию, а другой осторожно сжимал ее тонкие, изящные пальцы. Партнерша улыбалась своему кавалеру и что-то шептала ему на ухо. Слегка наклонившись к молодому человеку, она двигалась с удивительной грацией, а грива волос цвета бледного золота покачивалась у нее за спиной.
От ее красоты перехватывало дыхание. Я еще никогда не видела столь совершенного существа с такими гармоничными чертами лица, с такими чарующими светлыми глазами. От этого неземного создания исходил необыкновенно сильный магнетизм. Казалось, всех вокруг покорил этот необычный, но от этого не менее великолепный дуэт, который эта богиня составляла вместе с Первым Палачом.
Я ощутила укол горечи, немедленно сменившийся давящим стыдом вкупе с чувством вины.
Мне не следовало бы испытывать эту нелепую ревность…
Это непристойно. Возмутительно. Унизительно. А самое главное, просто омерзительно!
Я была круглой дурой, воображая, будто у меня будет возможность отвергнуть предложение Верлена потанцевать или, наоборот, принять его. Этот мужчина был Тенью. Пусть он и предложил мне защиту, наделив официальным статусом при дворе, у него есть другие обязанности, гораздо более важные, по сравнению с которыми официальная фаворитка – это ничто.
Верлен собирается жениться.
И, по всей видимости, не абы на ком…
Будучи полубогом, он женится на богине Эвридике, самой очаровательной дочери Ориона, с которой он, очевидно, обручен.
Меня сильно ткнули локтем в бок: это сделала моя соседка, глаза у нее округлились от страха. Я вдруг поняла, что сбилась с такта.
Быстро собравшись, я стала прилежно водить смычком по струнам скрипки, извлекая из нее жалобные трели, куда более красивые и чувственные, чем мне хотелось бы.
Внезапно я ощутила внутри черепа знакомое давление.
Подняв глаза, я встретилась взглядом с Верленом: юноша почему-то решил посмотреть на меня, продолжая танцевать со своей величественной партнершей.
Я не успела ничего сделать, даже не предприняла попытку сопротивляться.
В следующую секунду я вместе с Верленом провалилась в мир занесенных снегом колонн, где нас разделяла только извилистая река. Наши тела остались под сводами Собора, а разумы очутились в этом странном месте, где время отсутствовало.
Верлен совершенно не походил на равнодушного, самодовольного человека, с которым я столкнулась на балу. Он глядел на меня с таким беспокойством, с такой тревогой, словно хотел уловить мою реакцию; на его лбу проявилась морщина беспокойства.