Ты моя пара!

– Малолетние уроды. – Директор распахивает дверь. Надо отдать ему должное, он быстро приходит в себя и вместо злобного выражения, предназначенного кому-то из учеников, на лице появляется маска спокойствия. – Ах, это вы. Добрый день, – отступает внутрь, пропуская. – А я как раз разговаривал с вашим… э-э-э, с вашим, – тщательно подбирает слово, прекрасно зная, что Ник мне не сын. Парень стоит напротив стола, на лице красноватые пятна, рвано дышит. Все, нужно прекращать балаган. Все признаки скорого оборота. Сентябрь доучится и на домашнее обучение, от греха подальше.
– Племянником, – помогаю Филиппову.
– Племянником, – повторяет за мной и продолжает, я останавливаюсь рядом с Ником, отказываясь присесть. – К сожалению, ваш племянник… – Мужчина опять испытывает замешательство, вспоминая мое имя-отчество.
– Господин Рокотов. – Филиппов кривится, но все же обращается ко мне, как я просил.
– Господин Рокотов, ваш племянник нарушил устав школы.
– Я ничего не нарушал! – вспыхивает Ник.
– Молчи, – обрываю. – Продолжайте. – Мужику явно неудобно, вальяжно развалившись в кресле, приходится задирать голову, чтобы встретиться со мной взглядом.
– Он избил девочку.
Чувствую, как от Ника исходит волна раздражения на грани с гневом.
– Очень громкое заявление, Сергей Аркадьевич, вам не кажется?
– Нет, – отвечает мне уверенно, а мой зверь рычит, чувствуя ложь.
– Это правда? – интересуясь у племянника.
– Нет. – Глаза парня вспыхивают желтоватым, определенно, это его последний день в школе. Протягиваю ключи от машины и указываю на выход. – Музыку громко не включай.
– И это все ваше воспитание?
– Воспитывать я буду после того, как разберусь в ситуации и узнаю все подробности. А где родители «избитой» девочки? Как можно с ними встретиться и переговорить? И хотелось бы увидеть ее саму.
– Лизочка сейчас в медкабинете, ей обрабатывают рану, – с прискорбным лицом отвечает на вопрос.
– Лизочка?
– Да, Лизочка, моя дочь.
Час от часу не легче. Дочь директора…
Меня отводят в медпункт. Как и предполагалось, никаких травм я не вижу и не чувствую запаха крови, но голову девчушке забинтовали, как участнику активных боевых действий.
– Ну, что будем делать? – Директор смотрит на меня выжидающе, закрывая за нами дверь медпункта.
– А что делать? Сейчас отвезем девочку в больницу, пусть оказывают первую помощь, я лично все оплачу, если это понадобится. А вы переведете племянника на домашнее обучение. Он больше не будет вас доставать и появится только на экзамены и позже – получить аттестат, – выдаю, хорошо все продумав. Судя по выражению лица, такой расклад не устраивает.
– Вы же понимаете, что наша школа – пятая за последний год, и вряд ли вы сможете попасть в более-менее приличное заведение, если Никиту отчислят и у нас.
Точно жирный козел, как брат и сказал.
– А вы забываетесь, что моего племянника переводили и ни разу не исключали. И я всегда смогу оправдаться переездами. – Филиппов поджимает полные губы. – Давайте договоримся: моя фирма обновит спортивный инвентарь, и Ник учится дома. – В светлых, практически блеклых глазах блеснула жадность.
– Господин Рокотов. – Тон, с каким обращается ко мне директор, подразумевает торг. – Я надеялся, что в этом году в спортзале появится нормальная вентиляция, сами понимаете, дети дышат пылью и потом, – сокрушенно качает головой и с наигранной грустью смотрит мне в глаза, высоко задрав подбородок.
М-да, аппетит волчий. Одно дело купить с десяток мячей и совсем другое – оплатить полный ремонт.
– Пусть не дышат пылью. Санитарные нормы еще никто не отменял. Тряпка, швабра, ведро, вода, – перечисляю, а сам иду по направлению к выходу, – плюс тетя Дуся прекрасно справляются с пылью.
– Значит, мы прощаемся с вашим племянником?
– Нет, это значит, что мы сейчас вызываем скорую и едем в больницу. А там квалифицированные специалисты, а не ваши, что йод от зеленки вряд ли отличают, обследуют, снимут побои и поставят диагноз, – улыбаюсь широко-широко, демонстрируя крупные зубы, и кручу телефон в руке. – Как поступаем?
– Я пришлю вам список инвентаря, – со злобой выдыхает, отводя взгляд.
– Отлично. И не забудьте образец заявления, последний год племянник будет учиться дома. Всего хорошего.
Слышу в спину сдавленное: «Козел».
    
Глава 5
Стоит мне появиться на ступенях школы, Ник откладывает телефон и внимательно за мной наблюдает. Пытается понять, гаденыш, как сильно ему влетит.
Я молча завожу мотор и выезжаю с территории.
– Что еще наплел дир? Опять искать новую школу? – легко спрашивает, а за наглой ухмылкой прячет испуг. Я продолжаю многозначительно молчать, для усиления эффекта бросаю короткий хмурый взгляд и больше не отвлекаюсь от дороги.
– Да не бил я эту овцу… Лизочку, – быстро поправляется, зная, как я отношусь к оскорблению женщин. – Ее же можно соплей перебить. Я что, похож на дурака, чтобы трогать сорокакилограммовую девчонку, даже если она конченная овца?
Хлопаю ладонью по рулю, не проронив ни слова.
– Нет, ну она реально конченная, – оправдывается, не сводя с меня взгляда. – Королева школы. Они с подружками зажали какую-то малявку в сортире и втирали ей жвачку в волосы.
– И поэтому ты ее ударил? – решаю, что клиент созрел и пора поддержать разговор.
– Не бил я эту…
– Овцу, – хмыкаю я.
– Именно. – Племянник оживает, улавливая в моих словах насмешку. – Зашел в туалет и вывел девчонку, а Филиппова сама на меня кинулась. Я лишь отошел в сторону.
– И сама нанесла себе травмы? – я уже откровенно смеюсь, вспоминая с усердием замотанную голову девчонки.
– Да упала эта Лизочка. Поскользнулась на кафеле и максимум, что она могла себе повредить, это жо… локти.
– А с малявкой что?
– Ничего, сделает короткую стрижку. Реально волосы испоганили. Отец знает?
– Знает, он мне и позвонил.
– Хре… плохо, а мама?
Я жму неопределенно плечами в ответ. А я действительно не знаю, сказал Ар Лиле или нет.
– Не говори матери, – Ник чуть не скулит и строит жалобное лицо. Бездомные псы на свалке и то жизнерадостней выглядят.
– Не скажу, но при одном условии.
– Каком? – Племянник с надеждой вслушивается в каждое сказанное мной слово.
– После оборота все выходные и лето ты работаешь на складе. Отрабатываешь расходы.
Недовольное мычание вынуждает меня вскинуть брови и повернуть голову.