Портрет

С трудом собравшись с духом, он вновь посмотрел на сеньориту, только теперь под другим углом, стараясь найти хоть какие-то недостатки. И нашел. Кричащий макияж, неподходящий к светлым волосам тональный крем, яркие румяна. Серые выразительные глаза уродливо портила черная подводка и накладные ресницы. Красная помада кровавым пятном лежит на плотно сжатых губах. Ух. Отлегло. Сейчас она уже не производила такого ошеломительного впечатления, как минуту назад.
— По-моему я Вас где-то видел, мы знакомы? — поинтересовался рассеянно Джордж.
Девушка кого-то напоминала. Смутно, расплывчато и туманно. Он никак не мог ухватиться за мелькавшее на задворках сознания воспоминание.
— Я топ-модель, — сдержанно ответила она. — Мои фотографии развешаны по городу и находятся во всех мало-мальски крупных журналах. Я работаю в «Эскрибе», сейчас рекламирую «Картье».
— Понятно, — выдохнул Джордж.
Он вспомнил, что действительно только вчера мельком видел какую-то красавицу на обложке «Пипл». Где-то он был здесь. Джордж подтянул к себе стопку газет и выдернул журнал. На него в упор смотрела сеньорита Симпсон. Немного склонив голову набок, с едва заметной лукавой улыбкой на пухлых губах. Маленькое изящное ушко, повернутое к зрителю, украшала серьга-каффа, с россыпью жемчугов от розового к красному. Длинную шею обвивало ожерелье из четырех жемчужных нитей. На фото она была так же совершенна, как и в жизни.
— Значит, топ-модель, — Джордж сипло прокашлялся и отложил журнал в сторону.
Девушка терпеливо ждала на кушетке, скромно сложив руки на коленях. Она сидела так неподвижно, что у него даже мелькнула мысль — он видит не живого человека, а мраморную статую, одетую в костюм.
— И какую картину Вы хотите купить? — произнес он, в конце концов.
— Не совсем картину, — сеньорита Симпсон говорила по-испански с небольшим акцентом, медленно выговаривая слова, словно этот язык для нее не был родным. «Скорее всего, иностранка», — решил Джордж.
— Я хотела бы купить полотно с рамой, которое осталось у Вас после «Лауры», — услышав это, мужчина превратился в камень.
— Откуда Вы знаете о «Лауре»? — отрезал Джордж.
А сам подумал: «Убью Алана. Проговорился, мерзавец».
— Неважно, — девушка легкомысленно махнула рукой, и Джордж завороженно уставился на изящную тонкую кисть, сделавшую круг и вернувшуюся на колено. — Я предлагаю Вам сто тысяч евро за пустую раму.
— Нет, — ответил Джордж, не раздумывая, — рама не продается.
Он сам не знал, почему отказался. Полгода рама валялась у него в шкафу, бесполезная, непригодная ни к чему. Вряд ли он ее еще раз повесит на стену. Просто она была той единственной вещью, которая связывала его с «Лаурой».
— Я слышала, что деньги сейчас Вам не помешают. Вы разводитесь с женой, — вкрадчиво произнесла девушка.
Джордж мгновенно ощетинился.
— Вы подозрительно много знаете о моей жизни, сеньорита Симпсон, — он медленно закипал, — я же о вашей не знаю ничего. Зачем Вам рама?
Девушка замялась. Джордж, словно коршун, наблюдал за прекрасным лицом. Он очень хотел попросить ее снять еще и шляпу, но подумал, что это будет бестактно с его стороны.
— У меня есть хобби, — в конце концов, ответила она, — я собираю древние полотна, куски тканей, вышивку, лоскуты. В общем, все, что касается текстиля средних веков.
Джордж недоуменно скривился. У всех есть свои причуды. Но что бы такая красавица, успешная топ-модель, занималась подобной чепухой?
— И много у Вас лоскутов? — скептически произнес он.
— Достаточно, — девушка сменила позу, и Джордж мимо воли уставился на вытянутые идеальные ноги.
Потом кашлянул и с трудом отвел глаза. Еще ему не хватало увлечься девицей на следующий день после развода. Только утром он думал, что не взглянет ни на одну представительницу прекрасного пола как минимум год.
— Мне жаль, но рама не продается, — категорично заявил он, одновременно желая, чтобы девушка убралась из кабинета, и чтобы осталась в нем навсегда.
— Полмиллиона евро, — раздался хрипловатый голос из глубины комнаты.
Мужчина с изумлением уставился на модель. Он не верил своим ушам. Он сам купил картину за двести тысяч. А сеньорита Симпсон предлагает полмиллиона за пустой холст! Джордж вдруг почувствовал, как у него зашевелились волосы на затылке. Она что-то знает. Что-то тайное, неизвестное никому. А вдруг она как-то связана с похитителем? А вдруг, она замешана в краже?
— Вы знаете, кто украл «Лауру»? — быстро, не дав опомниться красавице, спросил он.
— Украл? — недоуменно произнесла девушка, и немного помолчав, так же спокойно ответила. — Нет, не знаю.
— Откуда тогда Вы знаете о пустой раме? — Джордж не сдавался.
Он чувствовал, что разгадка совсем рядом. Близко, на расстоянии вытянутой руки.
— Тогда лишь двое тайну соблюдают, когда один из них ее не знает, — певуче произнесла она на староанглийском. — О раме знаете Вы, ваша бывшая жена, слуги, знает Алан со своей девушкой, и еще много народу, которых я не буду называть. Какой же это секрет?
Джордж ошеломленно уставился на сеньориту. Топ-модель читает Шекспира в оригинале? Он потряс головой. И откуда она знает об Алане с Джу? Слуги проговорились? Изабелла?
Уже неважно.
— Я в последний раз повторяю, что рама не продается, — Джордж решительно встал, давая понять, что разговор окончен.
Девушка грустно улыбнулась и надела очки. Осторожно встала, держась за подлокотник, словно опасаясь упасть, и так же молча направилась к двери.
— До свидания, сеньорита Симпсон, — Джордж хотел, чтобы она обернулась. Он хотел еще раз увидеть ее лицо. Но она не доставила ему такого удовольствия.
— Прощайте, мистер Олдридж, — тихо произнесла она спиной и выскользнула за дверь.
Через минуту загудела машина, и сеньорита Симпсон умчалась в свой блистающий мир красоты и рекламных журналов, унося с собой тайну «Лауры».
Джордж подошел к кушетке и сел рядом с тем местом, где сидела она. Слабый аромат духов еще витал в воздухе, сердце колотилось, как ненормальное. В голове царил хаос. Потом, спустя время, он обдумает их беседу. Фразу за фразой, слово за словом. Но уже сейчас он понимал, что разговор был важным. Очень важным. Пусть девушка говорила загадками, рассказала о каком-то невероятном хобби, но Джордж не был дураком. Он чувствовал ложь и увертки красавицы. Неумелые, неубедительные. Словно она только пробует себя на этом поприще. Ей очень нужна была рама. Чрезвычайно. Она отдавала за нее полмиллиона евро. Хотя… Джордж хмыкнул. А вдруг для нее полмиллиона это не деньги? А так, мелочь? Кто знает капризы этих топ-моделей?
 
* * *
Я ехала домой в нанятом лимузине и кусала губы. Разговор тяжело дался. Больно было видеть любимое лицо, бесстрастное, пустое. Ощущать безразличие, холодность. Почему он не продал раму? Я предлагала максимум денег, которые у меня были. Даже не были, а которые я смогла бы раздобыть. Но Джордж отказался, значит, дело не в деньгах. Тогда в чем?