Ленинградец

Сталин несколько минут просто молча расхаживал по своему кабинету, обдумывая услышанное. Все это было для него новым, и вскрытые вопросы действительно были важными, и тем было неожиданней, что они были подняты совсем молодым специалистом, можно сказать мальчишкой. Похоже, что он действительно не ошибся, решив дать возможность Новикову проявить себя и сделать свой танк. А Павлов тоже неплохо разбирается в этой теме и, судя по всему, нашел в Новикове единомышленника по созданию и внедрению новой бронетехники.
– Товарищ Павлов, есть мнение назначить вас командующим танковыми войсками с сохранением за вами должности начальника ГАБТУ. Судя по всему, из всех наших военачальников вы лучше всех разбираетесь в этой проблеме. Товарищ Новиков будет вам помогать. Как, не хотите взять его к себе своим заместителем?
Ненадолго задумавшись, Павлов ответил:
– Нет, товарищ Сталин, не хочу. Товарищ Новиков еще слишком молод, его никто не знает, и если я назначу его своим заместителем, то основная масса командиров примет его в штыки. Да и звание его слишком маленькое для этой должности. А вот сделать его своим советником и куратором разработки бронетанковой техники можно: тут он, мне кажется, будет на своем месте. Но по-любому сначала надо дождаться, когда он сделает свой танк, и только после этого, если его танк действительно окажется хорошим, можно будет вернуться к этому вопросу.
– Не возражаю. Подождем, пока товарищ Новиков сделает свой танк. Но по крайней мере со своим прибором по закалке электротоком он нас не обманул.
– Прибор одно, а танк – совсем другое. Но думаю, товарищ Сталин, что вы правы, и Новиков играючи справится с разработкой своего танка: больно много у него уверенности в этом, и кажется мне, что она основана не на пустом месте.
– Держите меня в курсе, товарищ Павлов. Как только Новиков представит свой танк приемной комиссии, сразу сообщите мне.
– Слушаюсь, товарищ Сталин.
Павлов вышел из кабинета, аккуратно закрыв за собой дверь, а Сталин стал еще раз прокручивать в голове прошедший разговор, и главный акцент он сделал на предложении Новикова по концессиям. По месторождениям нефти и алмазов было проще всего: послать туда экспедиции, ориентированные именно на поиск указанного, было делом нескольких дней. А вот с концессиями было намного сложней. Главной проблемой были его соратники по партии, старые коммунисты, которые закостенели в своих догмах. Он уже избавился от многих, кто ставил ему палки в колеса, но все равно еще оставалось много влиятельных членов партии, которые могли создать ему оппозицию. Надо потихоньку подбирать на их место молодых, вроде того же Новикова, кто не закостенел в догмах и для кого главное результат, а как его добиться, не так важно.
И ведь Новиков прав: другого пути, чтобы быстро построить так необходимые стране заводы и получить лицензии на необходимое оборудование и технологии, похоже, нет. Надо подумать, как лучше это сделать, и наверно, лучше всего будет представить это, как предложил Новиков. Не настаивать на этом решении, а предложить соратникам создать другой вариант, при котором мы сможем в течение пары лет построить необходимые заводы и получить лицензии на необходимые машины и технологии. А пока стоит поручить доверенному человеку подготовить сведения, у кого и что можно будет заказать в Америке.
Я сидел в приемной Сталина и ждал Павлова, благо ждать пришлось недолго.
– Пошли, Олег. Надо сказать, что ты произвел впечатление на товарища Сталина, он тобой доволен. Но сам должен понимать: не оправдаешь его доверия – можешь обо всем забыть.
– Прекрасно это понимаю, Дмитрий Григорьевич, и приложу все усилия для скорейшего создания танка.
Я сам в этом заинтересован в первую очередь. Только я ведь вам уже говорил, что сам корпус и трансмиссию я сделаю, а вот новое орудие: как с ним быть? Делать его с нуля долго. Я слышал, товарищ Грабин создал новую дивизионную пушку калибра 76 миллиметров, вот ее и взять, просто уменьшив калибр до 60 миллиметров, но оставив старую гильзу.
– Почему гильзу старую оставить?
– Для повышения мощности выстрела. Кроме того, меньше мороки с производством новой гильзы: только обжимать под снаряд больше будут, и всё.
– Да, практично и просто. Я завтра свяжусь лично с товарищем Грабиным и дам ему задание на разработку на основе его орудия танковой версии под меньший калибр.
– Дмитрий Григорьевич, у меня в портфеле лежат чертежи одной новинки. По моим прикидкам, она должна сама, чисто за счет разности давлений отсасывать после выстрела пороховой дым из орудия. Там ничего сложного нет. Передайте это, пожалуйста, товарищу Грабину, и пускай он поэкспериментирует с этим на орудии. В идеале это будет отсасывать пороховые газы после каждого выстрела из ствола орудия и самого танка при открытом казеннике. Штатного вентилятора может не хватить, или он может сломаться, поэтому это усовершенствование точно не будет лишним. Да, оно удорожает стоимость орудия, но в бою может спасти танк.
– Хорошо, передам. Мне самому интересно, сработает это или нет.
Ненадолго установилась тишина, а потом Павлов заговорил снова.
– Я должен тебя поблагодарить.
– За что, Дмитрий Григорьевич?
– Товарищ Сталин, с твоей подачи, назначил меня командующим танковыми войсками; теперь они все, в том числе и разработка новой техники, в моем ведении. Товарищ Сталин также предложил мне назначить тебя моим заместителем, но я от этого отказался. Вместо этого тебя назначат моим советником и куратором разработки бронетанковой техники. Ты, наверно, будешь обижаться на меня за это?
– Наоборот, Дмитрий Григорьевич, вы поступили абсолютно правильно. Назначение меня вашим заместителем было бы глубоко ошибочным: у меня пока нет необходимого для этого авторитета. А вот быть вашим советником и куратором разработки новой бронетехники – совсем другое, это как раз по мне. Так что все сделали правильно.
– Это хорошо, а то я немного боялся, что ты обидишься.
– Будь я глупее, обиделся бы, а так пока не по Сеньке шапка. И да, Дмитрий Григорьевич, поздравляю вас с новой должностью.
– Спасибо.
– Вот только забот и проблем у вас с этим значительно прибавится. Теперь надо разрабатывать новые уставы, а также тактику и стратегию применения бронетанковых войск и их взаимодействия с другими родами войск, иначе добиться от них максимальной эффективности будет нельзя. Главное, это надо помнить, что воюет не техника – воюют люди. И если командиры и экипажи не обучены, то они просрут любую технику, даже самую совершенную.
– А у тебя, как я понял, есть идеи по этому поводу?
– Есть.
– Тогда, как мой советник, напишешь мне в течение месяца докладную о том, как и что нам надо менять и как взаимодействовать. Справишься?
– Постараюсь. По крайней мере, распишу все, что я думаю по этому поводу, и, разумеется, с обоснованием, почему именно так, а не этак.