Отринутый от святыни (СИ)

Она взглядом указала на дверь. В холл вошел высокий мужчина, сорока лет, в изумрудном сюртуке и полосатых черно-серых брюках. Увидев их, он приподнял шляпу в знак приветствия и учтиво поклонился.
— Миледи, рад с вами познакомиться, — сказал он, подойдя к ним. — Новые лица в Беррингтоне — такая редкость. Не могу поверить, что миссис Миллс скрывала от нас такое сокровище.
— Довольно лести, Себастьян, — с улыбкой прервала его миссис Миллс. — Мы здесь не ради этого.
Они прошли в гостиную, и Мия познакомила его с Мередит. Через несколько минут к ним присоединились мистер и миссис Хилл. Когда приехал мистер Браун, Мия заметила, что пара отошла от них и начала о чём-то спорить. Их слова невозможно было расслышать, так как они говорили шёпотом.
Мистер Браун, не обращая внимания на их напряжённые лица, начал упрашивать миссис Хилл сыграть им что-нибудь на рояле, вспоминая дни, когда у него была возможность насладиться её прекрасным исполнением. Эти нарочитые, как показалось Мие, комплименты, сказанные им, повлекли за собой появление румянца на пухлых щеках девушки. Миссис Хилл попыталась отвлечь от себя его внимание различными отговорками, но ему удалось её убедить, и они направились к роялю.
Мередит наклонилась к Мие и тихо прошептала:
— Держу пари, у них что-то было.
— Может, они просто старые друзья, — ответила она, пожав плечами.
Миссис Хилл начала играть. Мия села на диван и закрыла глаза, наслаждаясь сплетениями нот, когда звуки рояля начали отдаляться от неё. «Кажется, я засыпаю», — подумала она и мелодия замолкла. Мия распахнула глаза. На мгновение, ей показалось, что все люди исчезли из гостиной, и она оказалась одна в тёмной комнате, затем музыка снова наполнила её уши, и она увидела гостей.
*
Мия курила на заднем дворе, наслаждаясь тишиной и одиночеством. Последний час она провела, знакомясь с людьми, имена которых уже не помнила, выслушивая их комплименты и лесть в её сторону, рассыпаясь в благодарностях, стараясь поддержать пустую болтовню про убранство усадьбы, прекрасный вечер и хорошую погоду. К счастью, Мередит согласилась отвлечь миссис Миллс, так что ей удалось ненадолго вырваться на улицу.
Во время ужина Мия поняла, что замысел миссис Миллс по поводу маскарадного праздника кардинально отличался от того, что она ожидала увидеть. Она думала, что её тётя решила организовать тематическую вечеринку со строгим дресс-кодом (иначе, зачем этим взрослым людям наряжаться в эту неудобную одежду), но на этом все не ограничилось. Она с нарастающим удивлением вслушивалась в разговоры, которые вели между собой приглашённые гости. Пока мужчины говорили о промышленной революции, которая непременно должна привести Англию к всемирному лидерству, женская половина обсуждала образ, в котором королева Виктория в крайний раз появилась на балу.
Так как перед званым вечером ей не выдали сценария со словами, который помог бы ей поддержать их разговоры, во время ужина она молчала, обдумывая план побега из этого сумасшедшего спектакля. Если знакомым миссис Миллс нравилось подобное времяпрепровождение, ей оно казалось бессмысленной тратой времени. Мередит так не думала, её забавляло это представление. С напускной серьёзностью она вслушивалась в разговоры гостей и задавала им вопросы.
После ужина Мия подошла к ней и удивлённо спросила:
— Зачем ты принимаешь участие в этом? Это же бред!
— Ты же знаешь, у богатых свои причуды. Не нам их судить, если им это нравится. Я просто хочу хорошо провести время, всё не так уж плохо.
— Наверное, ты права, — согласилась Мия. — Я сдаюсь. После выпитого за ужином вина у меня разболелась голова. Хотя, может, в этом виноват этот спектакль. Я прогуляюсь немного на свежем воздухе и, как только мне станет легче, вернусь к вам.
На улице уже начало темнеть. Солнце заходило за горизонт, забирая с собой тепло дня, Мия почувствовала прохладный воздух, обволакивающий её открытые плечи. Она не решилась вернуться в дом, для того чтобы взять какую-нибудь накидку, чтобы не натолкнуться на тётю. Вдохнув насыщенный ароматами трав и цветов воздух, она потушила окурок и пошла в сторону сада.
 
За время, проведённое в Беррингтоне, миссис Миллс не расспрашивала её про жизнь в Америке и в Англии, что было странным, потому что изначально она хотела познакомиться с ней поближе. Возможно, ей не было это интересно, но скорее всего она уже знала все интересующие её детали. В конце концов, она смогла найти её местоположение в Йорке.
Она заехала в эту квартиру полгода назад с Максом. После смерти матери она возненавидела Джексонвилл, натыкаясь на места, которые хранили в себе тяжёлые для неё воспоминания, поэтому на предложение Макса — уехать с ним в Англию, она согласилась, не раздумывая. Тогда она уволилась с работы в издательстве, окончательно приняв решение посвятить свою жизнь писательству. Макс поддержал её идею. Раньше Мия думала, что причиной этому была вера в её талант, но сейчас понимала, что работа тогда была единственной нитью, связывающей её с Джексонвиллем. Он просто хотел её обрубить, понимая, что так ей будет легче покинуть родной город.
Они приехали в Йорк и он познакомил её с родителями. Они назвали его безответственным ребёнком, когда услышали, что он больше не хочет быть частью их семейного бизнеса. В их глазах, конечно, Мия была причиной его безрассудного поведения. Она была стервой, сбившей их бедного сына с истинного пути.
Первое время он отказывался обсуждать с ними свой выбор, всячески избегая разговоров с родителями. Они сняли квартиру, он устроился в школу учителем английского, предоставив Мие возможность заниматься творчеством. В конце концов, он изначально настаивал на том, что ей суждено быть писательницей (было бы некрасиво отказываться от своих слов). Через 5 месяцев, Макс осознал, что поговорка «с любимым рай и в шалаше» в действительности крайне преувеличена, и его чувства к ней начали гаснуть. Он сказал, что они не подходят друг к другу, и вернулся к родителям, которые, наверняка, встретили его с распростёртыми руками, снова открыв ему доступ к их банковским счетам. Мия осталась одна, обвиняя себя за надежду на прекрасное будущее с ним.
Её воспоминания оборвались, когда Мия услышала хруст гравия за спиной. Она обернулась, ожидая увидеть кого-нибудь из гостей, но по тропинке шёл незнакомый ей молодой человек. Когда расстояние между ними сократилось, Мия отступила в сторону, чтобы уступить ему дорогу, но он остановился рядом с ней. Он был одет в тёмный фрак, свободные брюки, клетчатый жилет и цилиндр. На шее у него был шейный платок, заколотый булавкой, а в руке, в качестве аксессуара, — элегантная трость.
— Мисс Марш? — спросил он. Когда Мия кивнула, он представился:- Меня зовут Джек Андерсон.
Мия вспомнила эту фамилию. Миссис Миллс упоминала её за ужином, рассказывая про своих близких друзей, графа и графиню, которые должны были присоединиться к ним после ужина. Джеку не было и двадцати пяти, поэтому она предположила, что это их сын.
— Приятно познакомиться. Вы приехали с родителями?
Он бросил недовольный взгляд в сторону усадьбы, оставляя её вопрос без ответа.
— Плохой вечер?
— Мягко сказано, — кратко ответил он, поправляя рукой непослушные каштановые кудри, растрепавшиеся из-за ветра.
Мия собиралась попрощаться, понимая настроение Джека, но он продолжил:
— Видимо, ваш тоже не очень, раз вы предпочитаете проводить его здесь в одиночестве.
— Подобные вечеринки — не для меня, — призналась она.
— Обычно, девушкам вашего возраста нравятся балы и званые ужины. Они стараются не пропускать подобные мероприятия, лелея надежду найти подходящую кандидатуру на роль будущего мужа.
— Видимо, я необычная девушка, — осторожно ответила Мия, чувствуя агрессивный настрой Джека.
Он опустил взгляд на её руки.
— Не мне вам говорить это, но для дамы не прилично выходить в свет без перчаток. Или вы настолько необычная девушка, что предпочитаете пренебрегать правилами этикета?