Вперед в прошлое

– Для кого может и доброе, но не для меня. Прошу меня простить, но у меня есть неотложные дела, вынуждена откланяться, – я уверенно зашагала по лестнице.
– Неужели вы вот так уйдете, даже не поздоровавшись? – неожиданно близко произнес герцог Хатон.
Он уже успел подойти к лестнице и стоял, оперевшись одной рукой, на перила. И сверлил меня своим пронзительным взглядом золотистых глаз.
– Здравствуйте, герцог Хатон! Прошу прощения, за то, что моё поведение оскорбило вас. Теперь вы удовлетворены?
– Милая, это я должен просить прощения у вас! Просто Оллрод вызывает во мне странные, иногда неконтролируемые эмоции. Джонатон был моим лучшим другом с самого детства, вплоть до того момента, как предал меня. Он посмел совратить мою невесту, именно с того момента, нашей дружбе пришел конец.  Встретив вас, вы мне очень напомнили ее…
– Именно поэтому вы назвали меня “объедками”? Хотя, конечно вы в чем-то были правы. Но вы не имели право меня оскорблять! Я ничего плохого вам не делала! Ах, да, вы еще сказали, что подобрали меня, как какую-то девку из борделя.  Даже если мое тело уже не невинно и меня вышвырнули как поддержанный мусор, я не давала вам согласия ни на какие отношения. Пускай я девка, но не ваша!
Если честно, мне казалось, что я сейчас ему наговорила полный бред. Просто эмоции переполняли меня. Даже если он ничего не понял, и я не достучалась до него, мне стало действительно легче от этих слов.
Герцог просто молчал, опустив голову, как провинившийся ребенок. Немного поумеря свой пыл, я добавила:
– Мне очень жаль, что так вышло с вашей невестой, искренне и от всего сердца. Где сейчас она?
Герцог печально вздохнул и сказал лишь:
– В монастыре
– Ваши извинения приняты, герцог.
Графиня молча и очень заинтересованно смотрела на нас, ей не хватало только ведерка с попкорном для полноценной картины. Потом Эмили улыбнулась, хлопнула в ладоши, тем самым показывая, что наше показательное выступление подошло к концу. И продолжила свою беседу с герцогом, приглашая и меня в ней поучаствовать. Вот так, обсуждая различные интересы в непринужденной обстановке, мы просидели несколько часов. Тот случай мы больше не вспоминали, и про Джонатана тоже речи не заходило. Как только я пыталась завести разговор о бывшей невесте, Дэвид сразу переводил тему. Он мило улыбался и очень легко и непринужденно общался.
Я не злопамятная, но тот вечер забыть не смогу. Слишком откровенное поведение Хатона и его слова, сильно отпечатались в моей душе. Доверять ему я не хочу и не буду. Кто его знает, что он еще может выкинуть. Сейчас сидит такой весь воспитанный, ни одного неприличного жеста в мою сторону. А то как он вчера наглаживал мне ногу, откровенно прижимался, я должна просто взять принять его извинения, и как ни в чем не бывало, продолжать открыто с ним общаться? Ну уж нет, увольте. Теперь только деловые отношения между просто знакомыми людьми. Да и вообще, похоже он и так понимает, что сблизится со мной больше не будет возможности. А может, он и с самого начала не хотел этого, а я сижу тут и выдумываю. Просто использовал меня, так же как я его, что бы позлить Джонатана.
Пришло время прощаться с Дэвидом, графиня извинилась и, попрощавшись, быстро куда-то удалилась по срочным делам. Ага, так я ей и поверила – срочные дела у нее, сваха тут нашлась. Ну что поделать, пошла провожать гостя, заменяя графиню. Герцог поцеловал мою ручку, потом несильно дернул меня за руку, направляя чуть ближе к себе и сказал:
– Он абсолютно точно к тебе не равнодушен, именно это и спровоцировало меня на такое поведение. Мне действительно очень жаль, дорогая.
Он отпустил мою руку, слегка склонил голову и пошел по направлению к своему экипажу. Я стояла, смотрела ему в след и думала – что это полный бред, если бы Джонатан меня хоть чуточку любил, он никогда бы так не поступил. Просто он жуткий собственник и эгоист. Возможно, ему просто не понравилось, что женщина, которая его совсем недавно боготворила, вдруг взяла и стала любить другого, когда он, такой весь красивый и замечательный, совсем рядом с ней. А она, неблагодарная, даже не обращает внимание.
Пускай эта мысль очень банальна – почему мужчина, который меняет женщин как перчатки, считается нормальным? Почему-то, что он неверен своей жене, это считается нормой? И вообще, меня всегда это злило, что в прошлом, что в настоящем – почему женщины, которые спят со всеми подряд – шлюхи, а мужчины – герои?! Бесит, как они потом собираются вечерком в пятницу за кружкой крепкого алкогольного напитка, и делятся своими "подвигами", как сидят и в подробностях обсуждают где и как они это делали, как какие-то животные. Нет, ну мы девочками тоже обсуждали секс, но для нас это было всегда так романтично и волшебно. А не так: "Засадил ей по самые гланды, что она даже подавилась" – как весело, правда?
Несправедливо, радует только, что не все мужчины такие "Герои". И я рада, что таких встречала – пускай у меня в итоге не получились отношения с ними, но по крайней мере, я не считала себя грязной и использованной как после Джонатана. Ни о чем не жалею, это просто опыт. Просто небольшой фрагмент из моей жизни. Лучше конечно учиться на чужих ошибках, но жизнь будет неполноценной, если в ней не будет черных пятен, например как Джонатан.
 
6 глава
Зашла в дом, решила найти графиню. Большого труда мне это не стоило. Она находилась в гостиной, сидела в кресле напротив камина и задумчиво смотрела на огонь, играющий задорными искорками. В руках она держала бокал вина, и одинокая слеза катилась по правой щеке. Я тихонечко подошла и села в кресло, напротив нее.
– У нас с Чарли была маленькая семейная традиция – каждый вечер собираться в гостиной вдвоем, садиться вот на эти самые кресла и беседовать. Даже если были какие-то дела или говорить было особо не о чем, мы все равно приходили сюда. Могли просто сидеть молча, это не имело значение. Самое главное, что мы, при любых обстоятельствах, ровно в десять вечера, были здесь, вместе…
Графиня сделала паузу и ушла в себя. Тяжело ей пришлось после смерти мужа, похоже, что она его сильно любила. На мгновение, мне тоже очень захотелось кого-нибудь так же сильно полюбить. Джонатана я наверное не любила, это была просто влюбленность. Мой самый первый парень – первый любовник, добрый зеленоглазый красавчик
Паша. Я думала, что люблю его, но когда его семья переехала во Францию, почему-то не ощущала боль утраты. Да, прощание далось нелегко, но как-то быстро отпустило. Мы долгое время созванивались и переписывались. Я даже приезжала к нему в гости один раз, это был прекрасный новый год в Париже – теплые воспоминания, которые до сих пор греют мою душу. Потом расстояние погубило наши отношения окончательно, мы все реже созванивались и все реже переписывались, пока просто не перестали общаться. За кого бы я действительно могла выйти за муж, так это за Пашу. Если бы он только остался в России.
Графиня вывела меня из воспоминаний своим теплым и тихим голосом, тяжело вздохнув, она продолжила говорить: