Забыть тебя невозможно (СИ)

— Из дома даже ушла. На пару месяцев, правда, но ушла. Хотелось свободы и безумств. Познакомилась в клубе с парнем, мы поехали в какой-то отель. Короче, он засунул в меня пальцы, и я заорала. Сама не поняла, что произошло тогда. Было больно, мальчик испугался, — смеется, — сбежал. В тот момент я поняла, что что-то не так. Ненормально, короче. С тобой такого не было, — замолкает, — в общем, второй раз было так же. Стала читать, пошла к врачу, та подтвердила мои догадки. Физически со мной все нормально. Проблемы в голове, короче. Все осталось как было, только ненависти стало чуточку больше. Меня распирало злостью оттого, что ты даже уйти нормально не смог, оставил мне подарочек, — шепчет сквозь зубы. — Потом появился Воронин, я ему все рассказала, он решил ждать и не торопить меня. Дальше петтинга особо тоже не заходило. Было неприятно, а его вполне устраивали наши отношения. Говорил, что любит, — будто нарочно подчеркивает.
Киваю. Пока только так могу выражать свои эмоции, потому что внутри адское пекло, варево, в котором крутятся мои кишки. Ревность, которая вообще не к месту, гордо поднимает голову. На куски рвет от Аринкиных слов. Простых, они так легко соскальзывают с ее языка, что мне хочется закрыть ей рот, лучше своим членом. Безумие, которое я сдерживаю внутри себя, рвется наружу демоном. Адские черти пляшут ламбаду, наблюдают за моими метаниями и громко хлопают в ладоши, упиваясь происходящим. Им явно нравится это представление.
— А потом? — сглатываю. Спрашиваю и не узнаю свой голос. Он замогильный, тихий, но даже я слышу в нем стальные нотки. Аринка и подавно, конечно.
— Потом я пошла на наш маленький вечер встречи и увидела тебя. Подумала, что если проблема в тебе, то, возможно, я смогу ее решить уже этой ночью.
— Когда ты пришла с салфеткой, ты хотела со мной потрахаться? Это не спонтанно вышло?
— Нет. Я шла с намерением тебя использовать.
Чувствую улыбку в каждой букве, которую она произносит. Вроде ни черта смешного, но почему-то сам улыбаюсь как придурок.
— Ну тогда снимай трусы, — обхватываю ладонью тонкую шею. Чувствую, как пульсирует венка. У нее пульс зашкаливает. А судя по глазам, которые теперь смотрят на меня, там, внутри моей Громовой, не меньшая буря, чем во мне самом.
— Сейчас? То есть здесь? — хлопает ресницами.
— Ага, — приподнимаю Аринку над полом и усаживаю на край столешницы, в которую вмонтирована раковина. — Ноги разведи.
Она послушно делает так, как говорю, и откидывается немного назад.
— Супер. Привстанешь?
Просовываю пальцы под резинку Аринкиных трусов, и она снова слушается, потом, правда, со смешком добавляет:
— Если я заору, сильно не пугайся…
 Глава 25 
 
Ариша
Тим копирует мои эмоции. Улыбается, а потом, стиснув мои бедра, резко тянет меня на себя. Ойкаю от неожиданности, практически впечатываясь носом ему в ключицу.
Ужас от разговора рассеивается. Это странно, но я чувствую себя как никогда уверенной. Сознание немного плывет. Воздух в ванной влажный, душно. Ладони даже вспотели, хотя это все же от эмоций.
Чуть запрокинув голову, ловлю голодный Азаринский взгляд и покрываюсь мурашками. Понятия не имею, что и как дальше произойдет, но почему-то безоговорочно ему доверяю. Еще месяц назад в подобной ситуации с Пашей я была готова спрятаться и закрыться на тысячи замков, а тут…
С губ срывается вздох. Глаза бегают, я смотрю на Тима и пошевелиться не могу. Это какой-то гипноз?
— Не оглуши, главное, — острит в ответ, хотя пульс, конечно, у него зашкаливает. Касаюсь кончиками пальцев его шеи, там, где пульсирует венка.
Улыбаюсь. Это приятно — понимать, что он тоже на взводе, ему не все равно, он нервничает и выглядит еще более милым, хоть порой и хочет казаться хуже, чем он есть на самом деле.
Выпрямляю спину и перемещаю свои ладони на его плечи. Смотрю в глаза и вижу в них свое отражение. На секунды даже оглушает. Такой у него взгляд — всепоглощающий, давлюсь собственными эмоциями, потому что на грани. Еще немного, и сорвусь, только теперь знаю — он поймает.
 
Ерзаю на твердом покрытии и развожу ноги еще шире. Мои телодвижения не остаются незамеченными. Тим склоняется ближе. Целует.
Мимолетно касается губ, щеки, подбородка. Его язык скользит по моей шее прямо к ключице. Дрожу, понимаю, что хочу большего. Внутри извергается вулкан желаний. Я просто мечтаю, чтобы его пальцы спустились ниже, но он не торопится, гладит мои бедра, спину.
Ловит губы. Проникает в рот языком. Конечно же, отвечаю со всей присущей мне страстью. Упиваюсь происходящим, забывая о том, что все может закончиться плохо.
Может быть, нет? Нужно максимально расслабиться, и у меня даже получается.
Я все еще сижу в его футболке, но уже без трусов. На Азарине только джинсы. Голый торс, к которому прилипают мои ладошки, уже давно покрылся испариной. Мне и самой очень жарко. Невыносимо просто.
Тим ловит мое запястье, подносит к своим губам. Целует.
— Я очень тебя хочу, — шепчет, продолжая прикасаться губами к моей коже.
— Я тоже, — киваю и смотрю в его глаза, придвигаюсь ближе, практически прилипая к его широкой груди. Веду пальцами вдоль лопаток. Тим не улыбается, но мурашками покрывается.
Закусываю губу и запрокидываю голову.
Если бы на мне все же были трусы, их бы точно пришлось выжимать. Не знаю, что там с мозгом, но тело точно уже готово. Смазки хоть отбавляй…
А дальше наружу рвутся инстинкты. Тим подхватывает меня под бедра. Целует в губы. Скользит ладонью по промежности, на секунду замирает, прежде чем начать медленно проникать в меня пальцем.
Снова ерзаю и кусаю губы. Не понимаю, что чувствую, но он и не дает. Убирает руку и стягивает с меня футболку, в прямом смысле облизывает мою грудь. Сжимает.
Рваные вдохи и полная потеря ориентации. Я теряюсь в пространстве и времени. Все слишком остро. Зарываюсь пальцами в ежик темных волос, охаю, когда его зубы обхватывают сосок. Удовольствие на грани боли. Пальчики на ногах поджимаются. Стон смешивается с гулкими ударами сердца, а жар внизу живота лишь нарастает.
Тим перехватывает мою руку, которую я хочу положить ему на плечо, а потом делает то, чего я совершенно не ожидаю. Облизывает мои пальцы. Смотрю на него во все глаза и даже не с первого раза понимаю, что он мне говорит. Вижу, что губы двигаются, но звуков нет.
— Сама, — звучит теперь громче, почти как приказ.
— Что? — ошеломленно прослеживаю за своей рукой, которую он успел приложить мне к промежности.
— Сама. Пальцами.
Начинаю себя гладить, но нарываюсь на его огненный взгляд.
— Не так, — произносит хрипло, наблюдая за моей рукой. — В себя.
Нерешительно засовываю в себя пальцы. Это непривычная ласка. Раньше все крутилось у точки клитора, сейчас же…
Почти не дышу.
— Расслабься, — он снова смотрит в глаза, целует мои губы. При этом рука его все еще внизу, накрывает мою.
Он трахает меня моими же пальцами.
Под взглядом темных глаз становится невыносимо жарко. Я горю. В эту самую минуту мое тело обугливается, а пространство вокруг сжимается. Наш маленьким мир сужается до метража ванной комнаты.
— Умница, — хвалит и снова целует грудь. Мучает соски.
Мое бедное сердце готово вырваться наружу, оно скачет по грудной клетке так же быстро, как события, что между нами развиваются.
Меня потряхивает от похоти. От осознания, как он на меня смотрит. Я вижу в его радужках что-то дьявольское, нечеловеческое и распаляюсь лишь сильнее. Настолько зацикливаюсь на этом, что не замечаю, как моя рука упирается в край раковины. Та самая, которой я себя ласкала.
Рука уже не там, но чувство наполненности еще присутствует. Потому что теперь во мне его пальцы. Он же…
— Я… нет, я, Тим, — бормочу что-то несвязное. Удовольствие медленно ускользает. Боль не приходит мгновенно, не накрывает темным одеялом, но я чувствую ее зарождение.