Забыть тебя невозможно (СИ)

Родители, конечно, огорошили новостью. Хотя и сами до сих пор немного в шоке.
Мама родила меня в двадцать один и, по ее же словам, никак не ожидала, что вторая беременность случится, когда ей будет за сорок. С другой стороны, теперь я отлично понимаю смену папиных ориентиров. И в нашей с Азариным ситуации это просто прекрасно.
Засовываю все листочки в папку и шагаю к отцу в кабинет. Стучу пару раз и тяну дверь на себя.
— Привет, — водружаю стопку из папок ему на стол. — Ты помнишь, что я сегодня раньше ухожу?
— Девичник, да?
— Ага.
— Помню.
— Тим машину мою сейчас из дома заберет, и поедем.
— Хорошо.
Развить разговор нам не дает телефонный звонок, и, судя по тому, как папа закатывает глаза, — это надолго. Быстро принимаю душ, переодеваюсь и закрываю свой шкафчик.
Машу рукой и спешу к рецепции. Жанна — администратор улыбается, как только меня видит.
— На обед идешь? — интересуется, сжимая в руках телефон.
— Я же худею. К свадьбе. Платье купила, а оно было в единственном размере. Надо килограмма четыре скинуть. Поэтому, я без обеда сегодня.
— Тебе-то куда? И так пушинка. С твоим весом сложно за две недели такое осилить.
— Я уж постараюсь, — смеюсь и делаю глоток воды.
Бросаю взгляд на стеклянные двери парадного входа и, поперхнувшись, начинаю кашлять. И все это из-за того, кто переступил порог нашей клиники.
Воронин собственной персоной.
Крепко сжимаю стаканчик пальцами, сминая пластик в комок.
— Что он тут делает? — шепчу Жанке. — Папа его взял, что ли?
— Нет. Насколько знаю, никаких новых сотрудников в этом месяце у нас нет.
Жанна в шоке не меньше чем я. Слухи в этом месте быстро расползаются, так что все уже в курсе и о моем романе с Тимом, и о скандале с отцом, и о расставании с Ворониным.
— Тогда что он тут делает? — шиплю сквозь зубы, пока Паша направляется к нам.
— Понятия не имею. Может, к тебе?
Жанна пожимает плечами. Улыбается Павлу в приветствии, а потом и вовсе ретируется.
— Привет, — голос Воронина уже совсем близко.
Выдыхаю. Разворачиваюсь.
— Привет, — выбрасываю в урну стаканчик, потому что хочу занять себя.
— Я поговорить хочу, Арин. Выйдем?
Смотрю на копающуюся в бумагах Жанну и несмело киваю.
Идти начинаю первой. Воронин следом.
Как только оказываемся на улице, Паша предпринимает попытку перехватить меня за руку. Шарахаюсь от него как от чумного и прилипаю спиной к стене.
— Прости, — бормочет едва слышно. — Я хотел извиниться за все, что тогда тебе наговорил.
— Хорошо. Ты тоже меня прости, что все вышло вот так…
— Мы с твоим отцом разговаривали, он четко дал понять, что содействовать мне не будет никаким образом…
Это уже интересно. Значит, Пашу папа сразу отшил, а мне мозг неделю взламывал.
— Это ты к чему?
— К тому, что я должен был раньше прийти и извиниться перед тобой, а не рассчитывать на чью-то помощь. Я люблю тебя, и вся эта ситуация…
— Не надо, Паш, — обрываю его. Не хочу это слушать и чувствовать себя дрянью снова тоже не хочу. — Мы расстались, ничего не изменить.
— Я все же думаю, что…
Не слушаю, потому что взгляд давно прибился к машине. Моей машине, на которой приехал Азарин. Ну почему сейчас-то?
Внутри все сжимается. Еще одного скандала я не вынесу. Очень надеюсь, что Тим не устроит драку…
Наблюдаю, как Азарин приближается, и обнимаю свои плечи.
— Я за тобой.
Тим подходит со спины, поэтому Паша его не видит. А когда слышит голос, на его лице появляется растерянность.
Азарин же на Пашку вообще не реагирует, только кивает ему, а потом даже руку протягивает в знак приветствия. Привстаю на носочки и резко плюхаюсь обратно на пятки. Чего угодно ожидала, а вот на непоколебимое спокойствие даже не рассчитывала.
Воронин отвечает на рукопожатие.
— Арин, опаздываем уже.
— Да-да, — суетливо заскакиваю Тиму за спину. — Пока, Паш.
Воронин кивает, и мы тут же уходим.
Первые секунды молчим. Мое напряжение достигает критической отметки. Если я сейчас не загляну Тиму в глаза, просто с ума сойду. Притормаживаю и, обхватив его щеки ладонями, пялюсь как на пришельца.
 
— Ты чего? — он удивленно приподнимает бровь.
— Я? Ничего, просто…
— Ты про этого, что ли? — ухмыляется, кивая на Пашу. — Чего он приходил?
— Извинялся.
— Супер. Реально опаздываем, Арин.
Я все еще потерянная, но ногами перебираю быстро. Оказавшись в прохладном салоне, выдыхаю. Тим не устроил скандал, не предъявил претензии, ничегошеньки…
— Все нормально? — интересуюсь будто между делом.
— Отлично.
— Просто ты… спокоен, — подбираю слова.
— А у меня есть повод для волнения?
— Конечно нет, — реагирует так, словно он меня в людоедстве обвинил.
— Ну вот видишь.
Всю дорогу я то и дело разглядываю Азарина. Чудо какое-то просто, ей-богу…
На дачу мы приезжаем одновременно с Катей и Янисом. Токман все же притащила его с собой. Логично, если тут действительно появится Дан.
Пока мальчики здороваются, мы с Катюхой идем к зоне барбекю, где сбилась основная масса гостей. Быстро шевелим ногами под нестихающую болтовню, а потом… потом резко замираем.
В двух метрах от нас стоит Кайсаров.
 Глава 32 
 
Катя
Природа. Ненавижу природу. Как и эту дачу.
Выпускаю Аринкину руку, потому что мышцы атрофируются. Я даже лицо держать не могу, а так хочется сейчас выглядеть сукой. Шикарной, недоступной стервой, которая понятия не имеет, кто такой Данис Кайсаров. Мамочки! Как же мне этого хочется. Только вот глаза все равно становятся влажными.
Он стоит передо мной. Настоящий.
На губах едва заметная улыбка. Он еще меня не видит. Не догадывается даже, что я пришла и воришкой краду его образ. Рассматриваю каждую черточку, каждую деталь его черного одеяния. Джинсы и рубашка. На руке массивные часы, волосы уложены назад. Все то же воронье крыло. Меня всегда так бесила его тяга к черному, а он не выносил какие-либо другие цвета…
Во рту горько. Язык онемел. Выдавить из себя хотя бы звук — нереально. Я просто стою и смотрю на него. А когда сталкиваюсь со взглядом темных глаз, готова на шею к нему броситься. И плевать, что он женат. Плевать, что предал. В эту самую минуту мне на все плевать!
Я не видела его жену, не знаю, как она выглядит. Ничего о нем теперь не знаю. Все это одна большая тайна. Все его слова и чувства были ложью.
Данис заносит бокал, делает мелкий глоток какого-то алкоголя, не сводя с меня глаза.
У него даже взгляд другой. Более осознанный, словно не полгода прошло, а десятилетие. Он смотрит иначе. Без эмоций. Так, будто я ничего для него не значу, будто не шептал, как сильно меня любит, в спальне вот этого самого дома!
Наш выпускной. Сорок минут жизни. Только в эти сорок минут она и была, эта жизнь.
Люди, которые не могут быть вместе. Люди, которые верили, что дружат. Я верила. Я так искренне верила в нашу дружбу, но, вопреки всему, так сильно его любила. Люблю. Я до сих пор его люблю. Окончательно и бесповоротно, с самой первой встречи.
Какой друг? Смешно! Жизнь. Свет. Мое все. Без него холодно и одиноко. Без него невозможно, но приходится. Он женат. Он больше не мой.
Зачем он это сделал? Не понимаю. Боже, я последние полгода только и задаюсь этим вопросом — почему? Но ответа нет.
Стискиваю зубы. Теперь нужно собраться, взять себя в руки. Я обязана это сделать. Смотрю под ноги, а перед глазами раскадровка той самой ночи. В стенах вот этого вот дома.
Выпускной.
Мы счастливые, веселые, но уже тогда обреченные.
Знойное июньское солнце опаляет кожу. На мне белая рубашка, короткая юбка и гольфы, в которых можно спариться. Именно поэтому я бегу наверх, в комнату, чтобы переодеться.
Тогда я еще не знаю, что Кайсаров пойдет следом.
Его появление меня не пугает. Это волнительно — предстать перед ним в одном белье. А еще до дрожи желанно. Я много воображаю на этот счет. Мечтаю, чтобы он обнял не как друг, ночами фантазирую о его поцелуях, ведь за годы нашего общения он ни разу не прикоснулся ко мне как парень. Только как друг…