Мышка на прокачку
— Не имею понятия, — откровенно и по-простому сказала я, так как была далека от процесса организации, тихо сидела в своем юр отделе и пришла на праздник на готовенькое. Сказала так запросто, будто старому другу, а не начальнику, на которого молились сотрудники всех девяти этажей нашей компании и десятка филиалов по стране. И поймала себя на крайне опасном ощущении: мне стало абсолютно комфортно в компании Смолова! — Давай об этом завтра?
Павел «тыкал» мне с самого начала, а вот я перешла на неформальное общение только в середине дня, когда надоело разводить церемонии при каждом обращении. Не до этого было! Босс воспринял перемены спокойно, или же просто не заметил разницы в суете, полностью погруженный в дело.
— Да, завтра от этого не отвертеться… — шеф скосил на меня глаза и подозрительно прошептал: — А ты почему не в нестройном ряду больных? Насколько помню, я один вчера ужинал виски.
— А у меня аппетита не было, — ну не признаваться же, что клятвенно пообещала себе не есть после шести? Что если продержусь месяц, то в следующем пойду брать себе новую иномарку в кредит! То-то же!
— Не верю!
— А сам? Почему отлеживался на лавке в грустной компании луны? — я мастерски перевела стрелки.
Все краски расслабленности будто смазали с лица Смолова. Жесткие линии подбородка и скул тут же выдали высоковольтное внутреннее напряжение, а глаза стали до предела серьезными:
— Эта фуршетная фирма с самого начала доставила неприятности! Надо было гнать их взашей, как только ее узнал!
— Узнал кого? — аккуратно спросила я. И что за знакомая? Она имеет дело к массовой сыпи? Ничего пока не поняла, но любопытство Смолов раздразнил умеючи!
— Узнал. Ту, которую искал много лет, — в словах Павла было столько горечи, как в двойном эспрессо из робусты.
— Твоя девушка? — вопрос выглядел естественно.
— Хуже, — криво усмехнулся мужчина.
— И кто же может быть хуже?
— Мать.
Глава 6Смолов признался и сам словно испугался неожиданного откровения, вскочил на ноги и преувеличенно бодро сказал:
— У меня живот к спине прилип, съест сам себя! Давай смотаемся из этого лазарета прямо в ресторан! Нечего заразой дышать! Все равно праздник окончен.
Действительно, подкрепиться не помешало бы! Уже все равно, что я не ем после шести! Я сегодня и «до» не ела, так что простительно! Исключительно на воздухе мой организм не работает, увы.
— Пошли! — я встала далеко не так быстро, как стремившийся сменить тему шеф. — Ты же сюда на машине приехал?
Я припомнила его низенькую R8, которую видела при въезде в особняк.
— Конечно, — Паша по-свойски положил руку на мое плечо, и я присела от неожиданности. — Ты чего?
— Удивилась! — призналась честно.
— Да ладно тебе, мы же после этого боевого крещения, как братья! — Смолову для полной картины не хватало только похлопать меня по спине.
Братья? А вот это обидно!
До города мы домчались с ветерком — вся пробка толкалась в область. Это непередаваемое ощущение: четыре полосы навстречу стоят, а ты летишь, не замечая скорость. Тебя провожают завистливые и усталые взгляды из встречных машин, а впереди маячит вкусный ужин. М-м-м!
После сегодняшнего стрессового дня я растеклась по сидению лужицей и расслабленно смотрела в окно то на огни вечернего города, то на соседа. Такой Паша нравился мне даже больше: сбросил маску вечного напряжения, по-домашнему расслабился, даже привычных морщин трудового усердия на лбу нет.
— Устал? — мне хотелось позаботиться о нем, но кто я такая? Могу только спросить, и то осторожно, не переходя границ…
— Немного, — Смолов признался со скрипом. — Сегодня день кувырком: впервые за три года утреннюю пробежку пропустил!
Все в компании знали — шеф ежедневно в шесть утра бегает по парку. Некоторые особо прыткие и бесстрашные офисные дамочки не оставляли попыток подкатить к главному во время совместных занятий спортом, а потом гневно сверкали глазами в курилках, делясь с коллегам, какая холодная сволочь наш босс. Смолов давно обозначил позицию каждого сотрудника Буер: никаких служебных романов! Иначе — вон!
Мы очень сытно наелись в безумно уютном и головокружительно дорогом ресторане, разделить счет за который я отстаивала с пеной у рта добрых полчаса. И победила!
Вот только удовольствия от своей победы не получила…
Смолов прилично разозлился, посылая волны недовольства на мою несчастную голову, поэтому я решила принять спасательные меры:
— Давай пройдемся! Сто лет не гуляла по набережной!
— Пошли! — махнул рукой Смолов, зовя за собой. — Тут пешком пять минут!
Я не узнавала шефа. Сегодня он был другим. Оттого и я чувствовала себя совершенно иначе! Еще бы Паша девушку во мне заметил, хоть одним глазком — это был бы лучший вечер за мой последний год!
Набережная встретила нас цветущими арками с петуньями и удобными скамейками. Мы сидели на одной из них и любовались самобытной архитектурой центра Москвы. Город здорово преобразился за последние годы и выглядел как невеста на выданье.
— Сколько здесь живу, и ни разу не каталась на речном трамвайчике!
— Серьезно? Нет, ты шутишь? Не может быть! — не верил шеф, но когда увидел мои честные глаза, замотал головой: — Надо срочно исправлять!
И потянул меня за собой на причал.
— Но тут уже ничего не ходит, слишком поздно… — я оглядывалась на гладкую рябь, по которой прыгали отсветы уличных фонарей.
— Подожди десять минут! — Павел отошел в сторону, сделал звонок и вернулся, сверкая загадочной улыбкой. Настолько гордый собой, что я почувствовала радостное предвкушение, словно в детстве перед праздником.
В ожидании чуда я так вертела головой по сторонам и переминалась с ноги на ногу от нетерпения, что Павел посмеивался надо мной. И совсем расхохотался, увидев мое лицо в момент, когда к причалу подплыла белоснежная яхта.
— Вау! Ты любишь шокировать! — мои глаза были даже не круглыми, они были квадратными!
— Выражение твоего лица стоило того! — Павел был жутко доволен собой, а я — им. Когда я еще бы прокатилась на шикарной яхте? Да только во сне! Меня, конечно, устроил бы и обычный речной трамвайчик. Так же я просто решила: сплю, сладко и беспробудно! Это мой самый лучший, самый удивительный сон!
Мы сидели на носу яхты и наслаждались скоростью, брызгами воды и ночным видом. Улыбки не сходили с наших лиц. Рассказывали друг другу забавные истории из прошлого, делились воспоминаниями о старом городе и сравнивали с новым, болтали ни о чем. И в один миг повернулись друг к другу, практически соприкоснувшись носами…
Этот поворотный момент я запомню навсегда. Как взгляд шефа стал плотоядным, как голубые глаза пленили из завесы темных как ночь ресниц. Впервые Паша посмотрел на меня, как на желанную женщину: его глаза задержались на изгибе рта, скользнули по коже скул, утонули в моих глазах.