Туманы прошлого
– Верно. Но я это уже говорил – я искусственный оборотень. Вспышки гнева или долгий голод пробуждают во мне эту сущность зверя. Вывод: злиться и голодать нельзя. Зарабатываю… зачем? Когда есть природа, лес полный дичи, и озера, полные рыбы.
– Вы вор?
– Раскусил.
– Это логично. Не все можно поймать. Иногда нужны лекарства. И люди. Для человека, давно живущего в одиночестве, вы хорошо говорите. Я молчал месяц, и почти потерял дар речи.
– Моя очередь. Как ты узнал, что я живу в одиночестве, и почему ты молчал месяц?
– В вашем сердце нет связей. Ярких связей. Это видно на просвете. Нет связей с людьми. Живи вы с ними, они бы были. Хотя бы отрицательные, – Карл невольно приложил ладонь к груди. – Как у меня. Молчал потому, что не с кем и не о чем было разговаривать.
– Да ладно, а друзья в школе?
Карл поднял взгляд на Логана, и тот понял всю глупость своего вопроса. У этого мальчишки не могло быть друзей. Почему-то. Это было очевидно.
– В перевалочном пункте неоткуда воровать. Там только маленькая забегаловка. И пара домиков.
– Я не всегда ворую, – Логан запустил руку в карман потрепанных штанов и достал оттуда тряпичный кошелек. – Иногда можно купить на наворованное. Сам я такими мелочами не пользуюсь. Но поскольку у меня теперь есть протеже…
– Я вам не навязывался.
– Карл, все нормально, не воспринимай так агрессивно.
Логана самого поразило, как снисходительно, но по-взрослому он это сказал. Его искренне поражало отношение к жизни этого мальчишки. И ему хотелось понять, что с ним не так.
– Я нормально воспринимаю. Не надо меня упрекать в том, чего я не делал, – резко сказал мальчишка, после добавил чуть тише: – Хотя бы вы этого не делайте. Я не виноват.
– Ты сирота?
– Хотел бы им стать.
Логан коротко кивнул.
– А я сирота. Ну, когда-то был. Давно. Пока был маленький. Даже меньше тебя. Ты вообще как, что-нибудь охотничье знаешь?
Карл вновь нахмурился. Этот ребенок хмурился постоянно. Или почти постоянно – если только не выражал своим лицом абсолютное безразличие и даже презрение.
– Не думаю. Вы научите меня драться?
– Борьба – не первое, чему должен научиться охотник. В первую очередь нужно уметь обороняться. Это куда мудрей.
– Оружием?
– Если на тебя попрет потомок банши, с оружием ты против него не выстоишь.
Карл не отозвался. Логан пожал плечами. Разговор дальше не клеился. Логан пару раз делал резкий прыжок вперед, после возвращался к Карлу и отдавал ему сорванные ягоды или орехи. Мальчишка молча брал их и ел или убирал в карман. Как ни странно, кажется, это молчание совершенно не смущало Карла. Видимо, мальчишка привык подолгу молчать. Увы, как и Логан. Поэтому им не было неловко. Мужчина просто следовал за своим маленьким проводником, который совершенно спокойно и бесстрашно вел его вперед через чащу с завидной уверенностью. Говорящей и о горьком не по возрасту опыте подобных переходов.
– Часто ты так убегал за поселение?
– Хотелось бы чаще.
– Ты поразительно уходишь от ответов.
– Послали два раза. Нашел путь, хотя, наверное, лучше бы не находил.
– Почему?
– Другие были бы рады. Одной проблемой бы стало меньше.
– Маленькой рыжей проблемой?
Логан сразу пожалел, что сказал это. Карл остановился и обернулся к нему, медленно, постепенно подняв взгляд. Мальчишка сжал кулаки. Его глаза начали едва заметно светиться, лицо побледнело от гнева.
– Вам когда-нибудь желали смерти? – сквозь зубы процедил он. – И не те, кто вас вором называет, чужаки. А те, кого принято называть родными, семьей?
– Мои родители погибли, когда мне было восемь лет, но судя по воспоминаниям и рассказам, отец был не особо благосклонен ко мне.
– Пусть лучше так. Так, чем слышать, видеть, что тебя ненавидят!
– Карл…
Из глаз мальчишки хлынул свет, он зажмурился, но не пошевелился. Его трясло. Карл сжал губы, чтобы они не дрожали. Этот ребенок пытался выглядеть взрослым, уже действительно будучи взрослым, но еще никак не справляясь с детской эмоциональностью и страшными детскими обидами.
Логан присел перед ним на корточки. Мужчина был очень высокий, поэтому все равно едва ли смотрел на мальчишку снизу-вверх.
– Слушай, я понимаю, что тебе сейчас тяжко, что жизнь кажется совершенным дерьмом, и что выхода ты не видишь. Его и взрослые-то не видят, что говорить про тебя, ты еще мелкий пацан. Не отрицай очевидного. Просто послушай, что я тебе скажу: если твое решение импульсивное, внезапное, чисто на ссоре дома основанное, то мой тебе совет – повремени. Не бросайся с головой в омут. Попробуй вернуться и потерпеть. Но если ты уверен, абсолютно, что ТАМ ты больше жить не можешь…
– Я уверен.
Карл перебил его, открыв глаза. Которые перестали светиться. Он вновь был спокоен. И Логан понял, что мальчишка не врет и не преувеличивает: пути обратно у него не было. И мужчине вдруг стало его безумно жалко.
– Пойми тогда еще вот это: если ты решишь бросить все, то ты действительно уже вряд ли когда-то туда вернешься. Убедись, что тебе нечего бросать. Глупо как-то задавать такой вопрос ребенку, но что-то мне подсказывает, что ты можешь уже принимать решения. Пойми, что, если ты решишь идти со мной, жизнь какое-то время будет очень тяжелая. Пока ты приспособишься к ней. Будет много непривычных лишений. И потом, я тебе чужак, мы из разных стай, и…
– Я звереныш ничейной стаи. Вы уже приняли меня в свою, так почему выбрасываете из нее?
В этих словах, в этом голосе вдруг прозвучала такая неподдельная обида, боль и досада, что Логан сдался. Он вздохнул, устало улыбнулся и протянул Карлу руку.
– Тогда добро пожаловать, звереныш. Наберись сил и терпения. Не у тебя одного скверный характер.
* * *
Они добрались до деревушки лишь во второй половине дня. Деревушкой, впрочем, это назвать было сложно: пара домов, конюшня, постоялый двор с забегаловкой на первом этаже. Кроме Логана и Карла в ней было пятеро людей, один из которых спал пьяным сном лицом на столе, держа в руках бутыль. Пахло просаленными рамами окон и подогретой пылью. Логан очень хорошо помнил этот затхлый, приторный, гнилой запах – ему как-то пришлось жить в заброшенном доме, страшно пыльном. Пыль за день нагревалась под прямыми лучами солнечного света и начинала очень своеобразно пахнуть. Мужчина огляделся по сторонам, вздохнув. Карл, как ни странно, совершенно спокойно прошел к одному из столиков, самому удаленному от входа, стоявшему у стены.
– И ты сюда один приходил? – спросил Логан, садясь за столик.
– А что?