Призрак пера
– Поясните мне вот что, – тем временем говорит Берганца. Часы уже давно пробили семь, в кабинете сидим только мы с ним и совсем юный агент, ведущий записи в уголке за моей спиной. Берганца выглядит уставшим. Кто знает, во сколько ему пришлось сегодня встать. Хотя представить его отдохнувшим и цветущим я не могу: он будто родился для того, чтобы ходить с изнуренным видом и бокалом бурбона в руке.
Вообще лицо этого мужчины – целый спектакль. Не могу удержаться от разглядывания. Не то чтобы оно какое-то по-особенному красивое, а… не знаю, как лучше объяснить: просто с того момента, как он вошел в кабинет Энрико, каждый комиссар, детектив или частный сыщик, о ком я когда-либо читала, уже не мог выглядеть по-другому, только так. Он будто сошел со страниц книги, даже нет, из тысячи книг сразу. Передо мной сидит не просто человек: это прообраз. Я едва сдерживаю улыбку. Ну, хорошо, не улыбку – в конце концов, я сижу на допросе как подозреваемая в похищении человека, но что-то в этом мужчине напротив, в его лице, таком… литературном, необъяснимо успокаивает.
С другой стороны, двойник Лисбет Саландер вполне может чувствовать себя комфортно в обществе двойника Филипа Марлоу, что тут странного, верно?
Если бы я еще и одета была как обычно, кабинет напоминал бы слет косплееров.
Комиссар трет глаза кончиками большого и указательного пальцев.
– Поясните, – повторяет он. – Покажите, как вы это делаете.
О том, что именно делаю, в плане профессии, мы уже поговорили. Примерно около часа, и это без учета того, что Энрико уже ему успел сообщить. Пока что ему ясно (яснее неоновой лампочки над головой), что по профессии я притворяюсь Бьянкой или каким-либо другим автором по очереди и пишу за него книгу. В плане юридическом, техническом и договорном ему больше о моей работе знать нечего. Но теперь комиссару интересно не что я делаю, а как. И это не самый легкий вопрос.
– А вы как думаете? – увиливаю я, притворяясь, что ничего особенного в этом нет. – Пишу.
– Будьте добры, поточнее.
– Думаю о том, что написал бы автор, и пишу сама.
– А можете выражаться еще точнее?
Вздыхаю. Ну что ж.
– Возьмем, к примеру, вас.
– Меня?
Киваю.
– Предположим, что вам нужно подготовить сообщение для пресс-конференции или краткое интервью для выпуска новостей о ходе расследования, а времени заниматься этим у вас нет, поэтому вы просите меня написать его за вас. Какие бы вы подобрали слова, чтобы звучать убедительно и правдоподобно? Я бы отталкивалась от этого.
Замолкаю, но Берганца тоже молчит. Говоря «точнее», он имел в виду именно это. Так что приходится продолжать:
– Что ж, начнем с того, что говорите вы очень хорошо, словарный запас богатый, в речь не въелся канцелярит, как часто бывает при работе в силах правопорядка.
Комиссар бросает быстрый взгляд поверх моего плеча, и я догадываюсь, что это был знак продолжать записи, потому что возражать Берганца не собирается.
– Таким образом, вы человек образованный и, думаю, какое-то время изучали гуманитарные науки. Не будем забывать, что в этом интервью вы будете обращаться прежде всего к фанатам Бьянки, людям все-таки читающим, пусть и читают они всякую хрень. Ох, простите, я хотела сказать, глупости… да нет, кого я обманываю, я хотела сказать именно «хрень», но вы и так это знаете. – Слегка улыбаюсь, и Берганца непроизвольно улыбается в ответ. Но тут же, будто пожалев об этом, снова становится серьезным и сосредоточенным.
– Именно по этим причинам я не стала бы использовать полный бюрократизмов полицейский жаргон, потому что и вам он не идет, и тем, перед кем вы будете выступать, тоже не понравится. Во-вторых, вы человек немногословный, долго объяснять не любите. Я видела, как вы недавно говорили с вашими подчиненными, когда они принесли те бумаги. Так что я бы использовала эту черту, чтобы выглядело так, что у вас нет ни желания, ни интереса болтать впустую, а не просто нечего сказать. Я бы предложила вам сохранять несговорчивый вид, манеру речи слегка ворчливую, но так, чтобы показаться не раздраженным, а просто резковатым от природы. И… думаю, что вам это будет совсем несложно.
Берганца прищуривается.
– И в-третьих…
Он выглядит искренне заинтересованным, но я медлю.
Вообще, я не из тех, кто ищет проблем. В жизни мне, в принципе, хватает того, чтобы не мешали выполнять мою работу и не выводили из себя. Десятки личных примеров со всей откровенностью подтверждают, что именно этим принципом я руководствуюсь при принятии решений.
И все же по какой-то причине, которую я не могу определить, глядя на Берганцу, меня тянет играть с огнем. Зайти дальше, просто ради удовольствия проверить, угадаю ли, и что случится, если да.
Так что да, я медлю, но всего полсекунды. А потом слышу свой голос будто со стороны, и часть мозга спрашивает, какого фига я творю.
– И в-третьих… Знаете, вы один из тех крутых парней. Конечно же, знаете. То, как вы трете глаза, как говорите «поясните мне вот что»… У вас даже плащ есть. Возможно, вы постоянно читаете нуар, потому что только эти книги не вызывают у вас чувства вины, когда вы не работаете, хотя и немного стыдитесь этого, потому что сами каждый день боретесь с искушением представить себя на месте персонажей. Вероятно, у вас вызывает отвращение разница между выдуманным миром художественной литературы и повседневными неприятностями, скукой и бумажной волокитой вашей профессии в реальной жизни. Скорее всего, человек вы разочаровавшийся, но с подспудной тягой к приключениям. Кроме того, вы слегка похожи на Роберта де Ниро, и, чтобы добавить к списку еще одно «вероятно», вероятно, вы об этом знаете и никак не пытаетесь скрыть.
Взгляд Берганцы тем временем превратился в прищур.
Я цепенею на своем стуле. Только что я перечислила все черты и особенности мужчины, которого: 1 – знаю всего три часа, если при этом вообще можно сказать, что я его знаю; и 2 – от которого зависит моя свобода. Вот. Теперь мне точно неловко и ужасно хочется сморозить какую-нибудь идиотскую шутку. Но я не могу. Единственный выход – продолжать, постараться собраться и выглядеть уверенной в себе.
– Поэтому в завершение скажу, что я бы выбрала для вас изысканные, точные и лаконичные слова, даже резковатые, если понадобится; читающим людям покажется, что они знакомы с вами всю жизнь, они будут вам доверять, сравнивая с Марлоу, Валландером и Монтальбано. А вы сможете сказать только то, что сочтете нужным, не боясь при этом навлечь на себя и на полицию в целом общественное недовольство.
После этого я наконец прикусываю свой дурацкий язык.
Берганца несколько секунд просто молча смотрит на меня. Я жду, что он в любой момент достанет из-под стола… откуда мне знать, диплом инженера по электротехнике и автоматизации, ежедневную спортивную газету, «Словарь вычурных, но понятных терминов для демонстрации начитанности, которой не обладаешь». Что угодно, способное ударить меня по голове суровой действительностью. В этот раз, несмотря на свои методы Шерлока Холмса для бедных, я в самом деле ткнула пальцем в небо, основываясь только на ощущениях, просто в попытке поразить комиссара.