Я больше о тебе не мечтаю (СИ)

Наверное, не стоит говорить, как я краснею? Секс. У нас с Каримом будет секс, если мы будем жить вместе? То есть, мы же не обсуждали этот момент... У нас будут полноценные отношения или... не совсем? Черт, как все сложно...
Мы еще какое-то время говорим с врачом, обсуждая план лечения. Она рассказывает, какие процедуры я должна буду пройти в ближайшие дни, после чего уходит, оставив меня одну наедине со своими мыслями.
Покой. Никаких стрессов. Много отдыхать.
Только так я смогу сохранить своего малыша. А как я это сделаю, если откажусь от предложения Карима? У меня нет внутренних ресурсов даже на то, чтобы вступать с ним в конфликт, а он неизбежен, если я буду спорить с мужчиной. Если попрошу помощи у Гаяса, то, вдруг, как сказал Карим, он не станет помогать? Еще одни нервы. Искать работу в срочном порядке и возможность оплачивать собственное жилье - снова много нервов, сил и времени. Да, у меня есть свои накопления, но их разве что на пару месяцев хватит, а этого недостаточно. Одни тольки услуги врача сколько стоят. К Яне обратиться? Она в Америке - перелет тоже не вариант, да и что я ей скажу? Повешу на нее свою проблему? Она сейчас учится, вряд ли ей захочется разбираться с моей ситуацией. Кроме того, ее мужик - лучший друг Карима. Если я Яну начну напрягать, он тоже не станет спокойно за этим наблюдать. Карим сказал, чтобы я не пыталась сбегать, и что он из-под земли меня достанет - уверена, так и будет, с его связями и деньгами, что я имею против него?
Тяжело вздыхаю и сворачиваюсь в позу эмбриона на постели, укрывшись одеялом по горло. Ладонь прижимаю к животу и осторожно поглаживаю пальцами.
"Ты только о себе что ли думаешь?"
Его слова. Примерно так и моя подруга Марисса сказала обо мне, прежде чем прекратить общаться со мной.
Нет. Сейчас я не только о себе думаю. И хотя мне тошно, все же я понимаю, что для моего ребенка и для меня будет лучше не убегать от Карима. Хотя бы до родов. А дальше мы решим вопрос. Может, он посчитает, что будет лучше растить ребенка, все-таки не живя вместе... А еще призрачная надежда больно колет грудь - вдруг все получится у нас? Ну а вдруг? Я столько ждала возможности быть с ним. Да, он меня не любит, сказал об этом честно, да я и так об этом знала... Да, обидел меня. Да, я отчасти из-за него чуть ребенка не потеряла... Но все же, что если все изменится? Хоть что-то.
С этими мыслями я засыпаю. Просыпаюсь через пару часов. Окна закрыты жалюзи, поэтому я не могу точно сказать, какое сейчас время суток. В палату приносят еду, довольно простую, но питательную - молочную кашу, куриный бульон, картофельное пюре и рыбу. Есть мне не очень хочется, но медсестра говорит, что надо, поэтому я не спорю и благоразумно съедаю все, что принесли. Только сейчас понимаю, как сильно я потерялась во времени. Спрашиваю медсестру, какой сейчас день и сколько я нахожусь в больнице? А также уточняю, где мой телефон.
- Телефон я в ящик положила, в тумбу. Вы здесь со вчерашнего дня. Ночью вы очнулись. Сейчас утро.
- Что?! Сутки?!
- Почти.
Сразу в голову лезут странные мысли, если я только ночью пришла в себя, а Карим сразу пришел ко мне в палату, то, получается, он все это время был здесь? То есть, до самой ночи? Ждал, когда я приду в себя?
- Ваш мужчина кое-какие вещи привез, пока вы спали, - она указывает на сумку с другой стороны кровати. - Наверное одежду, белье. Другие необходимые вещи. Заботливый. некоторым пока не скажешь, не догадаются, - хмыкает женщина, складывая грязные тарелки на поднос.
Когда она уходит, я первым дело лезу в ящик за телефоном. Разряжен. Может, Карим положил зарядник? Осторожно встаю с кровати и открываю сумку. Да, есть. Зарядник, наушники, книги, кое-какая одежда, и гигиенические принадлежности. Как не стараюсь, не могу себе представить Карима, услужливо собирающего мне сумку с вещами. Может, домработницу попросил? Гадать ни к чему. Ставлю телефон на зарядку, затем беру мыло, зубную пасту и щетку, после чего иду в туалет. Стараюсь не совершать резких движений, потому что все еще помню, как кружилась голова, когда я пыталась встать и попить воды.
 
Отдельного туалета в палатах интенсивной терапии нет, поэтому я иду в тот, что в конце коридора. Медсестры на посту спрашивают, не нужно ли проводить, и я отказываюсь. Вроде хорошо себя чувствую.
На стенах коридора замечаю много фотографий-коллажей - на них мамы с малышами, с малышами и врачами, с медсестрами, много надписей благодарности, Екатерине Ярославовне тоже. Я не могу не остановиться и не поразглядывать их. Эти люди тоже однажды были в похожих ситуациях, как у меня. А на этих фотографиях они такие счастливые. У меня тоже так будет. Снова прижимаю руку к животу. У меня родится здоровый малыш. Я все для этого сделаю.
Я все сделаю, малыш. Все, что нужно, чтобы тебя защитить.
  
4 глава
 
Время в больнице тянется мучительно медленно. Возможно, это из-за постоянного беспокойства. Каждый раз, когда я сдаю какие-то анализы, иду на узи или осмотр, я испытываю страх, что вот сейчас мне скажут что-нибудь плохое. Я настолько привыкаю к мысли, что через девять месяцев стану мамой, что не могу себе представить иного поворота событий. Я уже знаю, как назову дочь - Аревик. Так звали младшую сестру Карима. Она трагически погибла вместе с мамой. Я вовсе не собираюсь отказываться от этого имени, и если у меня действительно родится дочка, буду ласково называть ее Ариша. Над именем для мальчика я тоже размышляла, но так и не смогла определиться - Артур или Саид? И откуда у меня такая любовь к восточным именам? Может, из-за того, что я так долго была влюблена в Карима, и это сыграло свою роль в выборе имен для моего ребенка.
То есть, нашего.
Нашего с Каримом.
Он все время мне об этом напоминает. Сводный брат довольно часто появляется в больнице, чему я не перестаю удивляться. В основном он говорит с врачом или приносит мне каки-либо вещи. Иногда вещи приносят его работники, но чаще он сам. Спрашивает, как я себя чувствую. А я отвечаю всегда одно и то же: нормально, и у моего ребенка тоже все нормально. Карим поправляет "нашего". Это меня злит, но я не показываю, исключительно чтобы самой не нервничать. Он ведь не хотел, чтобы ребенок родился. Порой мне кажется, что он будто бы сам пытается привыкнуть к мысли, что скоро станет отцом. Будто для него это непросто, сложно, особенно учитывая тот факт, что ребенок от меня, а не от его драгоценной Мадины.
О ней, кстати, Карим не говорит. Да, в принципе, он ни о ком больно-то не говорит. Только состоянием моим интересуется. Пару дней назад сообщил, что скоро возвращаются родители из своей романтической поездки на острова. Нам предстоит серьезный разговор с ними, чего я одновременно жду и боюсь, ведь я понятия не имею, как они отрегаируют на известие о том, что я жду ребенка, да еще и от Карима.
В инсте Мадины пропали фотографии с ним. Когда я впервые захожу к ней на профиль из некоего мазохистского любопытства, меня поражает, что сторисы у нее наполовину стерты. Значит, он все-таки отменил свадьбу. Или она. Я побоялась честно расспрашивать об этом Карима. Пока, во всяком случае.
С Яной я тоже пару раз списываюсь и созваниваюсь, но о своей беременности подруге не рассказываю. Хотя очень хочется поделиться. Думаю, сделаю это, когда приеду домой и страх потерять малыша немного отпустит.
Выписывают меня спустя две недели. Екатерина Ярославовна, как и обещала, дает мне свой номер и необходимые рекомендации. Я благодарно обнимаю женщину, потому что просто не знаю, как еще выразить все то, что я чувствую. Она первоклассный врач, внимательный к пациентам и знающий свое дело. Это дает мне твердую надежду на то, что все у нас с ребенком будет хорошо. А теперь пришла пора возарщаться в реальность, где мне предстоит разговор с Каримом насчет того, что будет с нами дальше. Разговор с мамой и отчимом и, возможно, осуждение со стороны их ближайшего окружения и даже со стороны моего собственного.