Тени прошлого
– До завтра, товарищ полковник.
Козырев помнил, как с искренним уважением проводил командира и поехал в институт.
Ему повезло, он встретил Ольгу у остановки и окликнул.
Девушка улыбнулась.
Они подошли друг к другу.
– Здравствуй, любимая.
– Здравствуй, милый.
– Как твои успехи?
– Приезжала сдать учебники.
– В курсе, поэтому и направился сюда.
– Еще немного – и опоздал бы.
– Дома нашел бы.
– Тоже верно. А почему мы такие серьезные сегодня?
– Потому, что нам надо с тобой серьезно поговорить.
В глазах девушки мелькнул испуг.
– Что-то произошло? Ты разлюбил меня? У тебя появилась другая? Или она всегда была?
– О чем ты говоришь, Оля? У меня есть только ты. Больше мне никто не нужен.
– Правда?
– Правда. Слово офицера.
– Так ты еще не офицер.
– Уже офицер, только без формы. Пойдем в парк?
Погода в тот день выдалась теплая, комфортная, где-то градусов двадцать, безветренно. Огромные белые облака висели над городом суровыми айсбергами, между которыми пробивалось солнце.
– Хорошо, – согласилась девушка.
– Хочешь мороженого?
– Нет, прошлый раз вечером горло заболело, пришлось маме лечить меня. До сна просидела под полотенцем над кастрюлей с картошкой. Это ингаляция называется.
– Не удивительно, ты за один заход съела три пломбира.
– Я у тебя сладкоежка. Пойдем.
Они прошли в парк культуры и отдыха, присели на скамейку.
– О чем таком серьезном ты хотел поговорить со мной?
– Оля, я еду служить в Афганистан.
Глаза девушки округлились.
– Куда? В Афганистан? Но там же война, Миша. Из нашего класса двое ребят погибли.
– Я знаю, что там война.
– Тебе приказывают ехать в Афганистан?
– Нет, напротив. Сегодня командир предлагал мне остаться в училище.
– Ничего не понимаю. Тебе предложили служить в городе и ты отказался?
– Да.
– Но почему?
– Знаешь, Оля, может, это прозвучит пафосно, по-детски, но я хочу проверить и себя, и наши отношения.
– Это нельзя сделать здесь?
– Нет. Лишь на войне люди узнаются по-настоящему. Только разлукой проверятся любовь.
– Спорное утверждение. Ты про меня вспомнил, когда думал о высоких материях? Каково мне придется здесь, в городе, зная, что ты за несколько тысяч километров от меня и жизни твоей каждую минуту угрожает опасность?
Козырев обнял девушку:
– Не сгущай краски, Оля. По статистике, в Афганистане гибнет в три раза меньше людей, чем в авариях разного рода. А сейчас, когда наши войска контролируют практически всю территорию этой страны, риск минимальный. Можно, конечно, словить случайную пулю или осколок, но я очень постараюсь избежать этого. Так что о плохом не думай. Я вернусь через два года. Ты как раз закончишь институт. Мы сыграем свадьбу и будем жить долго и счастливо. И потом, Оля, у нас много ребят едут в Афганистан. Если я откажусь, то…
– Тебя посчитают трусом, так?
– Примерно.
– Ну и езжай в свой Афганистан. – Девушка надула пухленькие, красивые губки.
– Оля, у нас еще месяц моего отпуска и твои каникулы.
– Они быстро пролетят.
– Я буду писать тебе каждый день, рассказывать обо всем, что происходило за сутки.
– Станешь бессовестно врать, считая, что это ложь во спасение.
– Обещаю, буду писать правду.
– Нет, Миша, ты не станешь огорчать меня.
– Прошу, пойми.
– А если я беременна?
Это было неожиданно. Две недели назад они остались одни в квартире Ольги. Тогда и случилась их первая близость, доставившая обоим огромное наслаждение.
Козырев растерялся и едва смог промямлить:
– Беременна? Это точно?
– Я не проверялась, но такое вполне может быть.
– Так проверься.
– И если беременна?..
Он словно не слушал ее.
– Тебе надо провериться немедленно.
– Но почему?
– Потому, что завтра я должен доложить полковнику наше с тобой обоюдное решение по месту моей службы. В десять часов. Потом что-либо изменить будет нельзя.
– Не знаю, возможно ли это. У мамы, по-моему, есть подруга. Она гинеколог. Только как?..
– Придется сказать.
– Ладно, но если обследование покажет, что я беременна?
– Тогда завтра я приму предложение полковника и останусь в городе. Ведь рождение ребенка все меняет. Нам надо будет расписаться. Потом тебе придется брать академический. Я должен быть рядом. Надо идти к маме.
– Я лучше позвоню ей.
– Она дома?
– Да.
– Телефон-автомат у входа в парк. Пойдем.
Ольга довольно долго разговаривала с матерью. Михаил не слышал ее слов, в будку она его не пустила. Но по лицу девушки было ясно, что разговор не из простых.
Наконец она повесила трубку, вышла из будки и спросила:
– У тебя деньги на такси есть?
– Трешка найдется. А почему такси?
– Придется ехать в больницу, а мамина подруга-гинеколог принимает до двух часов.
– А она успеет сделать анализы до утра?
– Мама ее очень попросит. Мы будем терять время?
Они поехали в больницу. Там Ольгу уже ждала степенная, серьезная женщина в белом халате.
Она бросила взгляд на Михаила и сказала приказным тоном:
– Вы, молодой человек, оставайтесь здесь, а ты, Оля, иди со мной.
– Извините… – начал было Михаил, но докторша перебила его:
– Результаты будут в семь вечера, если это вас интересует.
– Да, спасибо.
Они ушли, а Михаил нервно курил у больницы.
Ольга вышла через полчаса.
– Все! Анализы сдала. Елена Владимировна передала их в лабораторию, теперь остается ждать. Она сама позвонит маме.
– Понятно. Что будем делать сейчас?
– Вообще-то, я проголодалась. Ты потратил деньги на такси. У меня только мелочь. Значит, в кафе нас не ждут. Поэтому предлагаю поехать домой.
– Там меня возьмут в оборот твои родители.
– Афганистана не испугался, а родителей боишься. Ничего они тебе не сделают. Конечно, если анализы будут положительными, то это сначала не обрадует их. Они очень хотят, чтобы я закончила институт. Но потом все изменится, причем очень быстро. Ведь у них скоро будет внук или внучка. А то и двойня. У нас в роду такое случалось.
– Неважно, один ребенок или два. Главное, чтобы с тобой все было в порядке и роды прошли успешно. Ну и, конечно, чтобы ребенок был здоровенький, на тебя похожий.
– Почему на меня?
– Потому, что ты самая красивая девушка в мире.
– Уже женщина, Миша!
– Да, родная моя.
Он поцеловал ее, и они на троллейбусе поехали в центр.
Дома их встретили тихо и мирно. Козырев видел, что это спокойствие напускное, но не услышал никаких претензий.
Зато известие о намерениях Михаила служить в Афганистане вызвало бурю эмоций. Но Ольга, чего Козырев раньше не замечал за ней, быстро всех успокоила, взяла ситуацию в свои маленькие нежные ручки.
Елена Владимировна позвонила в семь вечера и сообщила, что Ольга не беременна. Мать с отцом вздохнули с нескрываемым облегчением.
А вот Ольга вдруг расстроилась и заявила:
– Почему так? Я должна была забеременеть. Вот Галя из группы переспала с другом и тут же… Отчего такая несправедливость?
Теперь уже родители успокаивали Ольгу.
А потом она ему сказала:
– Хорошо. Пусть будет, как решил ты. Только помни свои обещания и за меня не беспокойся. Я стану тебя ждать. Сколько надо, столько и буду. И приму таким, каким ты вернешься. Даже если – не дай бог, конечно! – будешь тяжело ранен или, извини, станешь инвалидом, знай, я останусь с тобой. Не брошу, не променяю ни на кого.
Ночевать Михаил остался у нее. Родители не препятствовали, но в эту и последующие ночи Козырев предохранялся.
В десять утра он был в кабинете Зуева.
Полковник с ходу спросил:
– Решение?
– Афганистан!
– И невеста согласилась?
– Так точно!
– Не ожидал, честно говоря. Был уверен, что девушка сумеет повлиять на тебя. Но это ваше решение. Пусть будет Афганистан. Я внесу тебя в список, только смотри, Миша, не пожалей потом.