Пламя в моей крови
— Но-но! — глаза златовласки встревоженно забегали. — Если не прекратишь угрожать, я нажалуюсь магистру Фортейл.
Шуточки у Грэсси (так мы называем орку), конечно, своеобразные. Но порой весьма действенные — побухтев, Мелина заткнулась и, пересев поближе к лампе, занялась своим излюбленным занятием — уходом за ногтями.
Орка продолжила свой рассказ, но я слушала её вполуха. Постигшее меня горе продолжало больно покусывать изнутри, и я не могла думать ни о чём другом.
А когда мы улеглись спать, чувство одиночества сдавило так, что стало трудно дышать. Слёзы закапали на подушку.
Ну вот за что он так со мной? За что?!
Перед мысленным взором десятки и десятки раз вставала картина, как Астин сжимает в объятиях златовласку.
На смену ей, словно издеваясь, приходила другая — возлюбленный сжимает уже мои плечи и жарко шепчет, что всё будет по-прежнему. По-прежнему…
Я не заметила, как оторвала голову от подушки и уселась на кровати.
Но ведь что бы я ни думала, он хочет быть со мной! Выходит, что его чувства ко мне не угасли. А может быть, даже окрепли на фоне протеста, всколыхнувшегося у него внутри?
Почему я вдруг засомневалась в том, что мой Астин посмел возразить родителям? Он наверняка протестовал. И ему чуточку не хватило, чтобы отстоять бастион — обитель нашей с ним любви.
То есть ещё не всё потеряно, так ведь?
Я должна вернуть себе своего мужчину! Просто обязана! А заодно указать гадине Мелине, где её место.
Надо бороться! Как? Пока без понятия. Но очевидно, что нужно как-то добавить Астину решимости. Чтобы он, глядя в глаза родителям, твёрдо сказал, что его женщина — Лайнис, и ни с кем другим свою жизнь он связывать не собирается.
Надо что-то придумать. Но что? ЧТО?
Окрылённая, но при этом задавленная полным отсутствием конкретных идей, промучилась часа три, прежде чем заснула.
***
Я была бы счастлива, если б момент пробуждения длился вечно. Вернулась в любимый Блонвур, в окно заглядывает приветливое солнце, где-то во дворе по-осеннему негромко щебечут птички… И тут — бах! Осознание жестокой реальности придавило меня каменной плитой. Меня бросили, променяли на какую-то Мелину!
И ничего путного, чтобы исправить ситуацию, я так и не придумала.
Придумаю ли вообще?
С трудом сдержав стон отчаяния, оторвала голову от подушки и приподнялась на локте.
Соседки уже давно встали. Даже златовласка, которая всегда поднималась с кровати последней. Кстати, её не было. Что, упорхнула повидаться с женихом?
Грэс-Ти сидела на кровати, поджав под себя ноги, и с внимательным пролистывала тетради, словно с прошлого семестра в них что-то могло измениться. Или, может, просто освежала знания?
Рина, облокотившись на подоконник, с безучастным видом смотрела в окно.
— О, проснулась, — Грэсси приветливо посмотрела на меня. — А я уж будить собиралась. Вставай, соня, а то на завтрак опоздаем.
Не сказать, чтобы мой аппетит ожил, но провести учебный день на пустой желудок — это явно не вариант.
Я вскочила с кровати, спешно оделась и побежала умываться.
В итоге в Трапезную мы пришли в числе последних.
Сразу заметила, что Астина за нашим столом не было. Он перебрался к Мелине, и теперь восседал в центре «цветника», а именно златовласки и нескольких её подруг.
Меня он увидел. Даже вымученно улыбнулся. Его соседки тут же начали оборачиваться и посылать мне насмешливые ухмылки.
Впрочем, моего появления не пропустил, кажется, никто. Уж с нашего курса точно. Ребята бросали на меня взгляды, о чём-то перешёптывались. Не знаю, может, эти перешёптывания мне мерещились, но одно знала точно — пинок под зад, который я получила от Астина, будет главной темой как минимум сегодняшнего дня.
Стараясь не смотреть по сторонам, донесла поднос с едой до стола и устало опустилась на стул.
Творожная запеканка со сметаной, варёное яйцо, два ломтика сыра и кусок хлеба — всё это я съела исключительно из уважения к своему желудку.
Соседи по столу постоянно что-то говорили, видимо старались отвлечь меня от тяжких мыслей. Два соплеменника Грэс-Ти — Грок и Мита?р рассказывали, как они на каникулах охотились на бизонов, а соседка из 609-ой, наша подружка Кайя, поведала, как накануне её отъезда в Блонвур младший брат поджёг ковёр в гостиной и они всей семьёй тушили пожар.
Я была благодарна ребятам. Вкупе со вкусным завтраком они смогли оторвать моё настроение от плинтуса. Оставалось надеяться, что и занятия не дадут вновь окунуться в депрессию.
Иногда я исподволь поглядывала на Астина, но тот был увлечён беседой с соседками. Пару раз ловила на себе его взгляды, но они были короткими и со стороны казались случайными — конечно, златовласка заметит, по головке не погладит. Но я-то знала, что притягиваю его внимание, и это вселяло хоть какую-то надежду. Оставалось придумать способ, как подтолкнуть Астина к откровенному и безапелляционному разговору с родителями. Только я по-прежнему была в тупике. В голову не приходило ничего умного. Впрочем, и глупого тоже. Вообще ничего не приходило.
Расписание пар я, естественно, посмотреть не успела, поэтому просто топала вслед за нашими.
Первой парой было практическое занятие по травоведению. Этот предмет у нас последний год. А жаль, магистр Ландор очень увлекательно его преподавал. До поступления в Блонвур даже не подозревала, что меня могут настолько заинтересовать травы.
Дальше шла лекция по боевой магии. Вернее, по введению в боевую магию. Это новая для нас дисциплина, поэтому на третьем курсе называлась она именно так. Данный вид магии нам предстоит изучать до самого конца учёбы, с каждым годом всё углублённее и углублённее.
После обеда магистр Верховер прочитала нам лекцию по целительству, а четвёртой, заключительной на сегодня парой была практика по магическим символам. Магистр Килтис решил освежить полученные нами в прошлом учебном году знания, и всё занятие гонял нас по пройденным в последнем семестре символам, чем наглядно доказал, что сданный зачёт никак не является свидетельством добросовестного усвоения предмета. Некоторые студенты, уверовав в то, что второй курс — это перевёрнутая страница их жизни, за лето успешно забыли часть материала. На десерт Килтис изрядно напугал нас обещанием устроить в этом семестре «жёсткий зачёт». Что собой оный представляет, никто пока не знал, но все уже начали бояться.
После окончания пары Астин удалился из аудитории едва ли не в обнимку с Мелиной, что-то нежно нашёптывая ей на ухо. Ещё при этом на мгновение скосил глаза на меня.
За что он так со мной?!
В груди болезненно заныло, а глаза предательски защипало. Нет, плакать прилюдно я точно не буду — ни единой слезинке не позволю выкатиться из-под век!