Любовь Викинга
— Нам пора идти домой Виктория. На сегодня хватит, продолжим завтра с первыми лучами солнца — раздался у меня за спиной голос Гуннара, а потом меня потянули за руку.
От усталости у меня едва передвигались ноги и, в очередной раз, споткнувшись на камне, меня легко и нежно подхватили под колени и прижали к широкой груди. Обхватив руками могучую шею Гуннара, я зарылась своим лицом в воротник его рубашки и широко зевнула. Сил на то, чтобы поесть у меня уже не было и потому, когда Гуннар переступил порог своего дома, я уже сладко посапывала в его шею.
Утро было запоминающимся, как и все последующие за две недели. Мы быстро завтракали и уходили на тренировку, которая была для меня сравнима с боями без правил, бегом по лесу и маханием здоровенного размером ножечка. Так продолжалось до обеда, потом, после того, как нам приносила еду Инга, мы продолжали тренироваться до самого заката. Не знаю, как я все это выдержала, но чувствовала я себя, как будто по мне пробежало стадо слонов. На третью неделю я почувствовала, что накачала плечевые мышцы и спину. Они заметно окрепли на ощупь и стали более округлыми. Жаль, что здесь не было зеркала. Я так давно не видела своего отражения, что мне становилось тяжело, от мысли, что я больше никогда не смогу увидеть свое лицо.
За прошедшее время мы очень сблизились с Эйриком и дочерью Гуннара, Ингой. Поначалу она боялась меня, но потом мы нашли с ней общий язык, чему безмерно была рада Гуда и Гуннар. В его глазах я видела чувства ко мне, его надежду и тоску. Он был замечательным учителем и советчиком, но…его тело и душа не трогала меня. В моей крови не бушевало пламя, а сердце не билось в сумасшедшем ритме танго. Иногда от этого мне становилось жаль его и себя.
Дни шли быстро, листва опадала с деревьев, оставляя их голыми и беззащитными к суровым ветрам севера. На двадцатые сутки выпал первый снег, который быстро покрыл черную землю скандинавского острова. Дни стали короче, воздух холодней, а мое владение мечом совершенней.
Но однажды поутру, едва я открыла глаза, Гуннар сказал, что нам пора проверить мое умение в реальном бою. Не знаю, как я тогда не выпучила глаза от этой новости, не знаю, но факт оставался фактом. После завтрака мой учитель, проверив наши запасы еды и снаряжения, сказал:
— Сегодня мы идем на турнир, который начнется в одной из деревень, что стоит по другую сторону горы на востоке от леса. Путь туда займет у нас около недели. Ешь и собирайся, я буду ждать тебя на улице.
На все у меня ушло минут двадцать, чтобы поесть, пересмотреть свой скромный скарб и вложить в ножны наточенный мною вчера меч. За пару дней я освоила уход за ним и хитрые премудрости его клинка, который слегка светился на солнце. Но самым удивительным было то, что на вид он стал стальным, как и все обычные мечи. Не знаю, чем это обуславливалось, но теперь никто не мог сказать, что этот клинок когда-то принадлежал Валькирии. Этому факту я была только рада. Мне не хотелось привлекать к себе внимания, так и то, что я женщина.
Благо мою фигуру скрывал длинный полушубок из лисы и меховой глубокий капюшон. Волосы я крепко стянула в длинную косу. Накинув на спину мешковатую сумку и взяв в руки меч в ножнах, я вышла на улицу. Заметив меня, Гуннар бросил на меня одобрительный взгляд и двинулся в сторону леса. Впервые мне предстояло пройти длинный путь по непроходимым лесным тропам и заснеженной земле. Дай Бог выйти оттуда живой, а не полудохлым замершим трупом.
Мы шли пятые сутки, когда впереди меня расчищающий дорогу Гуннар неожиданно замер на месте и поднял голову. Я уже хотела спросить, что происходит и почему мы остановились, когда неподалеку от нас разнесся душераздирающий крик юноши и рык медведя. До боли знакомая ситуация. Гуннар резко повернулся ко мне и посмотрел на меня, говоря глазами «Даже и не думай». Ему просто было об этом говорить, а я не могла бросить несчастного в беде.
И поэтому недолго думая, я бросилась через высокий сугроб напролом к кричащему на весь лес парню. Ноги проваливались в снег практически по самую талию. От высокого адреналина в крови и страха не успеть на помощь, я разгребала голыми руками все, что попадалось мне под ногами. Меховые сапоги скользили по мокрым обмороженным камням и корням деревьев. Гуннар видимо поняв, что меня не переубедить, бросился на помощь. Мы быстро, насколько можно было, поднимались в небольшую горку, из-за которой слышались крики и возня. Сделав последний рывок, мы одновременно с Гуннаром выскочили на утоптанную снежную поляну.
Я сразу увидела его. Не такого большого, как убила я, но и не маленького, чтобы принять его за большую собаку. Бурый медведь пытался залезть на невысокое дерево, на котором во всю свою глотку кричал молодой парень, зовя на помощь. Я не стала долго рассматривать, что там скрывалось за меховым полушубком из волка, моя задача была отвлечь медведя, пока Гуннар поможет мальчишке слезть с дерева.
Вытянув из ножен свой меч, и, запихнув свой страх и нерешимость глубоко в себя, я пошла в сторону медведя. Хищник все это время, что мы стояли на поляне, был очень занят своей затихшей на время жертвой, потому как парень, заметив нас, стал, радостно и счастливо улыбался. Мне оставалось около пятнадцати шагов, когда я остановилась и громко крикнула:
— Оставь его — вложив в свой голос силу и властность, приказала я королю здешних лесов.
Медведь резко прекратил свои действия и повернул в мою сторону свою большую морду. На вытянутой руке я подняла перед собой свой длинный меч. Время застыло в тот момент, под наши пристальные взгляды и громкий стук собственного сердца. Огромный хищник медленно двинулся в мою сторону как будто под гипнозом, заглядывая в прорези моей маски, что я носила на лице, чтобы не отморозить нежную кожу.
Мне бы следовало уже провести устрашающую атаку, но почему-то я не могла этого сделать. Чужой страх и животное любопытство сковали мое тело и разум. Мне не было в тот момент страшно и меня не обуревали чувства вины или раскаяния. Мертвое спокойствие и холодный ум руководили мной, заставляя с честью принять бой.
Но медведь не нападал. Он как любопытный несмышленый малыш шел ко мне, опасаясь, что его накажут или поругают. Горячий влажный нос коснулся моей руки, сжимающей рукоять меча. Чувство восторга, заставили меня опустить оружие к земле и спрятать его в ножны. Пальцы обоих рук проредили мягкий густой мех, приводя в трепет. Я гладила огромного хищника, который порыкивал от удовольствия и приятной ласке. Его большая морда упиралась мне в живот, ластясь и требуя еще. Тихий мой смех разнесся по поляне, приводя в недоумение двоих мужчин, что с огромным интересом наблюдали за всей этой картиной.
— Кто ты? — спросил меня спасенный юноша, боясь подойти к нам с медведем ближе.
— Не важно — ответила я молодому симпатичному черноволосому мужчине, который с огромным любопытством рассматривал меня.
— Где твой дом? — спросил его Гуннар, при этом смотря на то, как я едва не целовалась с грозным медведем.
— Я из деревни, что стоит рядом с лесом в пару верст отсюда. Мне хотелось поразить отца своим трофеем в виде туши лисицы или песца, для его очередной женщины, но видимо на мой запах вышел из берлоги медведь. Поначалу я своим глазам не поверил, что это он, ведь ему полагается спать, а потом он бросился на меня и, мне пришлось вскарабкаться на дерево и звать на помощь. Это чудо, что ты пришли ко мне на выручку, мой отец отблагодарит вас — горячо поведал нам юноша.