Пыль дорог

— Есть у меня теория, — после небольшой паузы, задумчиво произнесла Калинина. — Длинными зимними вечерами делать тут было особо нечего, вот и обдумывала я, что да как. Костя, давай уже поедем, еще пару часов, и стемнеет.
— Давай, — согласился Воронцов. — Как тут коробка передач-то работает? Я первый раз такую вижу.
— Ничего сложного, все, как на обычной механике. Выжал сцепление, вверх — первая, еще выше — вторая, вниз — задняя, ну а сейчас на нейтрале. Это не гоночный болид, а рабочая лошадка, что-то вроде нашей полуторки, больше пятидесяти он все равно не выдаст, уж больно двигло изношенное, я с ней раз в месяц билась, один раз полностью перебирала, совершенно убитый транспорт.
Константин выжал сцепление и, переключившись на первую, плавно тронул грузовик, выворачивая на более широкий тракт.
— Как ты этот руль крутила, да еще семь часов подряд? Что ж не сказала, что это так тяжело?
— Не имею привычки жаловаться, — мотнувшись на очередной кочке, ответила Лада и ухватилась за приваренную к двери ручку. — Ну что, слушать мою теорию будешь?
— Давай, радио тут не предусмотрено, а просто так, ехать скучно. Блин, да как ее нормально вести, если через эту щель видно только то, что перед носом? — возмутился Воронцов.
— Привыкнешь, я довольно быстро приноровилась. Итак, о мирах, и почему этот так похож на наш, или мы на него. Академик, который нас сюда отправил, Эдуард Яковлевич, говорил, что существует тысячи миров, и это факт.
— Факт, — согласился Константин. — Во всяком случае, один точно, если мы не лежим в коме, и нам это не кажется.
— Не лежим, уж поверь мне, — усмехнулась Калинина. — Так вот, миров сотни, а может, и тысячи. А теперь о похожести. Есть теория мультиверсума, мы не на другой планете, мы в параллельной вселенной, и все эти миры — зеркальное отражение материнской реальности. Наша Земля тоже, просто в определенный момент истории произошло что-то, что создало первое зеркало, параллельный мир, за ним еще один, и так далее. И наша Земля тоже зеркало. И в тот момент, когда возникает это зеркало, его история начинает идти своей дорогой. Здесь пробудилась магия, ну это так в виде теории.
— Не вяжется, — хмыкнул Константин, — здесь другая география, и материки, если бы он был зеркалом, то она должна была бы быть такой же, как и у нас.
— Не обязательно, — после небольшого обдумывания, произнесла Лада. — Этот мир мог отколоться раньше, чем разлом изменил контуры континентов. Хотя, честно говоря, ты нанес очень болезненный удар по моей теории, в этой глуши только слухи об остальном мире собирала, сам понимаешь, карты планеты тут не найти. Ты видел ее?
— Видел, в княжеском дворце. Австралии нет и Северной Америки, и Евразия поджата. Южная Америка — здоровенный конус и ближе к Европе, чем раньше. И это только самое очевидное. Короче, география совершенно иная.
— М-да, — задумчиво произнесла Лада, — теория зеркальности посыпалась. Ну, ничего, придумаю что-нибудь новое.
Константин, с трудом удерживающий бьющуюся в руках баранку, ободряюще улыбнулся, но тут же посуровел, прямо впереди в кювете, уткнувшись передком в землю, застыл грузовик с открытой задней дверью, а на дороге рядом с ним три тела.
— Очень милый мир, — произнес он. — Будем тормозить, или на скорости проскочим?
На этот раз он решил посоветоваться со спутницей, прошлое его единоличное решение едва не привело к смерти. И тут одно из тел шевельнулось и попыталось отползти на обочину.
— Тормози, — распорядилась Лада.
Константин кивнул и остановил грузовик. Он знал, что Калинина примет именно такое решение, и не осуждал. Вот только боялся нарваться на того, кто это все устроил.
— Беляш, давай дозор. Если есть, кто рядом, найди и сообщи.
Прислужник материализовался прямо на капоте грузовика и, спрыгнув на дорогу, скрылся в густых кустах.
Лада уже хотела распахнуть дверь и выпрыгнуть наружу, но Воронцов ухватил ее за руку и покачал головой.
— Не торопись. Дай мне карабин, и жди, пока я не разрешу. Сейчас Беляш все осмотрит, и ты сможешь выйти. Ох, не нравится мне это.
Константин активировал тень, хорошая штука, но вешать нужно заранее, в бою слишком долго.
— Опять умение задействовал? — тут же спросила Калинина.
— Что, так заметно?
— Не очень, но силуэт вроде как слегка искажается, словно в легкой темной дымке.
— Понятно, я снаружи никогда не видел. То есть, наблюдательный человек сможет понять, что у меня имеется защита?
— Вероятно, — передавая Константину карабин, подтвердила Лада.
— Хозяин, все чисто, — пришел доклад Беляша. — В деревьях следов людей нет, на дороге пять мертвецов и один раненый.
Воронцов распахнул дверь и спрыгнул на дорогу. Вроде чисто, амулет молчит, он даже попробовал использовать знак поиска сокрытого, которому его научила Авия, сложил пальцы в знак ОК и поднес к левому глазу, прикрыв правый. Увидел защитную руну, выведенную на борту чужого фургона, и какую-то еще на одежде выжившего, но больше ничего обнаружить не удалось. Вот только его что-то скребет, не дает успокоиться. Он поудобней устроил карабин на согнутой руке и медленно направился к пострадавшему.
    
Глава четвертая
Константин не спеша направился к раненому, который замер, заслышав приближающиеся шаги, а может, вообще отключился. При этом Воронцов старался держать в поле зрения разбросанные тела, причем он видел только два, еще три покойника были в не поля зрения. Досталось мужику знатно, две пули в спине, и по одной в правой ноге и в руке, все вокруг залито кровью, правда, каким-то способом раненый смог остановить ее, иначе был бы мертв, и уже давно. С такими ранами от потери крови умирают за считанные минуты, а он выжил… Странно. Ни хрена не ясно, что тут случилось. Следов других людей его разведчик не обнаружил, выходит, они подстрелились между собой? Дерьмо.
— Беляш, давай ко мне, — приказал Константин, происходящее ему не нравилось все больше и больше.
Прислужник вынырнул из леса и заскочил на крышу слегка побитого грузовика.
— Следы тварей видел?
— Нет, хозяин, ни тварей, ни людей. Есть только запах, тяжелый, незнакомый.
— Плохо, очень плохо, к тому же темнеет. Бди, — приказал Константин и, обойдя раненого так, чтобы видеть обе руки, сократил дистанцию.
Раненый был в сознании и следил за приблизившимся человеком.
— Помоги, — прохрипел он.
— Кто это сделал? — в свою очередь спросил Воронцов.
— Не знаю, — ответил подранок слабым голосом. — Просто нас окружила тьма. Грузовик улетел в кювет. Никто вроде не пострадал, мы все выбрались наружу. Видно почти ничего не было, тут все и началось, четверо из наших вдруг схватились за стволы, только как-то вяло, и начали в меня и в Чайку стрелять. Мазали, чуть ли не в упор, — он сделал паузу, набираясь сил для продолжения рассказа. — Чайке не повезло, она получила две пули, в грудь и живот, но прежде, чем умереть, свалила Рома, нашего старшего. Я положил Гарда, и тут мне прострелили ногу и руку. Я убил Эда, а Косой, сука, не такой уж и косой, вогнал мне еще две пули в спину. Я его грохнул, сумел раны заговорить и вырубился. Помоги.