Прячем лица в дыме

Тот равнодушно пожал плечами:
— Сказал, что сделает так, что сюда больше никто не придёт, и тогда я сам прибегу к нему с просьбой купить «Вольный ветер». Ага, сейчас. Да, людей почти нет, но я придумаю что-нибудь. Это не обсуждается, ясно?
— Почему Орманду так нужна таверна? Не меньше, чем тебе.
Рена всегда задавала этот вопрос, уже который год. Хотя борьба за дом началась задолго до того, как её подхватил Найдер. И дело было вовсе не в отказе платить королю Цая, не в удачном расположении, не в ненависти к оша. Ответ лежал глубже, но Найдер крепко держал его при себе — даже Раз узнал правду не от друга, а от сестры того.
«Одна тысяча один, одна тысяча два, одна тысяча три…» — он начал считать, чтобы привести сознание в порядок, мысленно пробежался взглядом по такому красивому, стройному ряду чисел, дошёл до второго десятка, затем быстро спросил:
— Най, ты ведь думал о том заказчике? Музей — хорошая идея, но пройдёт немало времени, прежде чем мы продадим украденное. Нам нужны деньги как можно быстрее. Пора заканчивать это топтание на месте. Если сейчас мы вдвоём пойдём против Орманда, наш шанс будет оцениваться, только как одна тысячная. А если к нам двоим присоединятся деньги, он возрастёт до двух целых трёх десятых процента.
Найдер ухмыльнулся:
— Ты правда это высчитал?
Раз улыбнулся самыми уголками губ. Нет, он не мог сделать точных расчётов, но даже приближенные значения давали ему уверенность. Однако парень всё равно ответил:
— Да. Но даже два и три десятых лучше, чем испытывать терпение Орманда.
— Ты же сам первым сказал, что мы не должны ввязываться, дело противоречит нашим принципам.
— Я не знал, что на кону наш дом. Думаешь, я позволю кому-то отобрать его? Нам нужны деньги на войну — мы их достанем.
— Раз, это что за милости? Ты свои таблетки забыл принять?
Парень снова запустил руку в карман, нащупал железный футляр и провёл пальцем по резному краю. Нет, таблетки он пил каждый день — по одной ровно в семь утра. Они не давали боли вернуться, а ещё превращали воспоминания в дым и делали чувства слабее. Не будь их, то, что так отчаянно пытались уничтожить в больнице, вернулось бы. И стоить это могло слишком многого и слишком многим.
— Заткнись-ка, пока я эти таблетки тебе в горло не затолкал. Я пытаюсь помочь. Выйдешь на заказчика?
— Да, Раз, — Найдер, прихрамывая, отошёл в сторону. — Выйду. Устроим встречу завтра. Не будем тянуть.
Рена вскочила со стула.
— Ну, а меня добавить в расчёты вы забыли, или что, думали, я оставлю вас вдвоём — вас, самых бедовых мальчишек на свете? Сколько я накину — ещё одну тысячную? Одну сотую?
Девушка улыбнулась, Раз улыбнулся в ответ. До «Вольного ветра» ему было не на кого полагаться, кроме Рены, и она даже стала для него всеми ста процентами — всей жизнью. Но это было давно, очень, и с тех пор пропорции изменились.
— Эй, — послышался женский голос.
Раз обернулся. В дверях остановилась Джофанка — Джо, как её называли. В одной руке — обгрызенное яблоко, в другой — гитара, на плече — потёртая сумка. Девчонка уставилась на трупы, затем, тряхнув чёрными кудрями, лихо улыбнулась и продолжила:
— Видимо, я вовремя
Раз вздохнул. Про народ оша говорили — приходят и беду ведут за собой. В приметы он тоже не верил, но мог сказать: если уж явилась сестра Найдера — шуму будет много.
Показалось, что на этот раз ограбление от нового заказчика выйдет за рамки обычного дела, но хотелось ошибиться. К сожалению, вероятность ошибки стремилась к нулю.
    
2. Чувства, которые не заглушить никакими таблетками
Джо застыла внизу лестницы.
— Я тоже хочу идти!
— Мало ли чего ты хочешь, — буркнул Найдер и шагнул на ступеньку ниже. — Отойди, нам пора.
Раз прислонился к стене, скрестив руки, и молча наблюдал за пререканиями. У этих двоих отцы были братьям, но общего у Ная и Джо нашлось больше, чем у прямых родственников. Впрочем, и противоположностей было немало. Наверное, даже немного больше — пятьдесят один на сорок девять.
— А на дело возьмёшь? — спросила Джо, с хрустом откусывая от яблока.
Найдер вздохнул:
— Возьму. Пора тебе привыкать к городу и учиться зарабатывать, верно?
Девушка закатила глаза. В ней было столько переменчивости и крайностей, что Разу она напоминала двойку.
— Я здесь ненадолго, ты же знаешь. Закончится зима, и я снова уйду.
Джо была настоящей дочерью народа оша. Такая же вспыльчивая, свободолюбивая и неугомонная. Годами она колесила по Арлии вместе со своим племенем, и поэтому в совершенстве овладела всем, что было так характерно для оша: отлично ездила верхом, стреляла и с удивительной ловкостью могла пробраться куда угодно. Но про таких, как она, говорили: «жизнь помотала». Пережила Джо немало — длинная дорога учила лучше любых университетов.
— Перебиралась бы в город, — заворчал Найдер. Этот спор между ними длился годами. — Ладно, вечером поговорим. Отойди давай.
Он взмахнул рукой. Джо показала ему язык и отскочила в сторону.
— Пожалуйста, дан Найдер, — произнесла она насмешливо. — Пожалуйста, дан Раз. Да будет дорога легка, и осветят звёзды ваш путь.
Её брат вздохнул и вышел. Он не любил пожелания и поговорки своего народа — слишком дорого они обходились в городе.
Трость застучала по мостовой. «Один, два, три, четыре, пять…» — Раз принялся считать в такт шагам Найдера. Тот прихрамывал на левую ногу, и это было его вторым и последним слабым местом. За «калеку» и «грязного оша» он не жалел ударов. Из-за травмы, полученной при рождении, отец Найдера и принял решение оставить кочевую жизнь и обосноваться в городе — хотел заработать и вылечить сына.
Раз зацепился взглядом за красную табличку на углу дома: «Переулок Светлячка 11». Впервые увидев название, он улыбнулся — оно показалось ему каким-то детским и даже милым. Но уже давно эта надпись — да и другие тоже — перестала вызывать чувства.
Кион был прост: одно море, два крупных канала, ещё десяток поменьше и четыре района. В Цае, принадлежавшем бандитам и беднякам, улицы называли в честь животных и растений — как будто те ценили красоту названий! В Арионте — гнезде учёных, торговцев и ремесленников — имена давали в память о революции, о культурных и научных достижениях. Маленький промышленный Тьянтал был связан с географией и историей. Раз любил только жилой район Фьянол — улицы назвали в строгом порядке: от первой до шестьдесят третьей. К сожалению, шли они не в Фьянол с его красивыми названиями, а в Арионт, которого Раз сторонился.
«Вольный ветер» стоял всего в двух улицах от него, и вперёди уже показались высокие шпили, резные башенки и стрельчатые крыши. Центр был выполнен в едином бело-серо-чёрном стиле и производил впечатление строгого, величественного города, а ещё — мистического. По улицам и вдоль каналов часто клубился туман, одевая всё вокруг в приятную серость.