Док и Муся

По клинку шла замысловатая вязь из иероглифов.
В голове сразу мелькнула мысль о каком-то жутком древнем проклятье, связанном с кинжалом, и я сразу же завернул обратно клинок. Решив при случае продать его от греха подальше.
Следующая находка тоже представляла собой артефакты древности: десяток старинных монет в кожаном мешочке. Круглых, с квадратной дыркой посередине. Тоже очень древних и великолепной сохранности, правда не золотых, а бронзовых и чугунных.
Ну а завершили находки в каюте Сунь Хуя, расшитые бисером домашние тапочки, в одном из которых лежало триста британских фунтов стерлингов мелкими купюрами, свернутые в трубочку.
Обыском я остался доволен и даже простил торговцу костяную елду.
Вышел на палубу подышать воздухом и обнаружил личный состав в полном безделье. Мари загорала, Жонг на носу мирно раскуривала косяк, Мусичка дремал, а джонка телепала сама по себе.
— Я подпер руль лопатой! — поспешно начал оправдываться китайчонок.
Я плюнул, дал ему подзатыльник и спустился обыскивать трюм.
В машинном отделении было нечего смотреть, а вот плотно задрапированный брезентом штабель в корме меня сильно заинтересовал.
Скинул брезент, распорол джутовый мешок и вытащил из него плотный квадратный сверток из пальмового листа, уже примерно понимая, что в нем.
Я никогда не видел опиум-сырец, но бурая спрессованная масса почти без запаха могла быть только опиумом-сырцом.
И по самым быстрым прикидкам, этой самой хрени на джонке было не меньше трех центнеров. Теперь я понял, что Сунь Хуй убивался не по костяному члену, а по наркоте.
— Твою мать… — до меня только сейчас дошло во что я вляпался.
Первый полицейский катер и пошел Док Вайт по этапу. Да что там полиция, при входе в порт досмотрят и все, небо в клеточку, друзья в полосочку. А азиатские тюрьмы — это даже не полная жопа — это сплошной ад. Если не шлепнул на контрабанду наркоты.
Сразу очень захотелось домой в Монтану.
— Выбросить за борт? — вслух озадачился я. — Да, это большие деньги, но толкнуть партию опия в незнакомом городе я не смогу, сразу спалюсь либо полиции, либо триадам. Ну и что сделать? Да ну ее нахрен, не хватало еще наркотой барыжить…
По результатам раздумья было принято решение выкинуть опий за борт.
Но когда я вытащил первый мешок на палубу, стало ясно, что с утилизацией появились проблемы — по бокам, сзади и спереди, в непосредственной близости шли другие посудины, так что выбросить незаметно опий не получилось бы.
— Твою же мать… — вырвалось у меня.
— Какие-то проблемы, мистер Вайт? — Мари сладко потянулась.
Я мельком глянул на ее длиннющие ноги и буркнул:
— Никаких проблем. За исключением того, что у нас на борту почти полтонны опиума-сырца.
Русская француженка резко стала серьезной.
— От него надо срочно избавиться. Мне плевать на дохнущих как мухи наркоманов, но за контрабанду наркотиков в Гонконге дают пожизненное заключение.
— Как избавиться? — я показал взглядом на шедшие рядом суда.
— Может ночью? — Мари повертела по сторонам головой. — Но нашему азиату ни за что нельзя говорить, что у нас опий на борту. Боюсь, он потеряет над собой контроль.
С последним ее словом, на палубу с ошалелой мордой выскочил Жонг.
В руках он держал раскрытый кирпичик опия.
— Господин Ва-ит!!! — сдавленно зачастил он. — Там такого еще много! Очень много! Мы богаты, очень богаты…
Как выяснилось, он зачем-то полез к двигателю, обратил внимание на штабель мешков и нашел наркотики.
— Не дури, — попробовал я его вразумить. — От опия надо избавиться. Нас могут досмотреть при входе в порт Гонконга и все.
— Господин Ва-ит! Все будет хорошо!!! — в глазах Жонга появился блеск. — Я заведу лодку так, что никто не будет досматривать. Это же много денег, очень много. Я знаю, как продать, у меня есть знакомые в городе. После чего можно уехать отсюда навсегда.
Я понял, что добром образумить китайца не получится и кивнул:
— Хорошо. Идем вниз, поможешь закрыть брезентом.
— Как скажете, господин Ва-ит, как скажете!!! — бурно обрадовался парень. — Все получится, вот увидите. Идем, конечно, я помогу…
А внизу, беззвучно осел вниз от удара рукояткой пистолета по затылку.
Я присел рядом с ним и вздохнул. Давно перестал удивляться человеческой глупости. Жадность и алчность когда-нибудь погубят это мир, наряду с китайцами, жрущими летучих мышей. Как там говорят, лучше перебдеть, чем недобдеть? Пусть пока слегка отдохнет, а потом посмотрим.
 
    
Глава 7
 
«Как правило, странности имеют пакостное свойство перерастать в неприятности…»
 
Бенджамин «Док» Вайт
 
— Ты понял?
Жонг угрюмо кивнул.
— Вижу, что нет… — я тяжело вздохнул и коротко врезал пацану под дых. — Ну что же, начнем сначала.
Китаец всхлипнул, согнулся и завалился на пол.
— Ты тупая обезьяна… — я его поднял на ноги за шиворот, подождал пока он отдышится, а потом, без замаха отработал хук по печени.
Жонг пошел боком и, виновато поскуливая, сполз по переборке.
— О чем это я? Даже обезьяна способна учиться на своих ошибках…
— Не надо, мистер Ва-ит!!! — Жонг подполз ко мне на коленях. — Простите меня, я понял, я все понял, клянусь! Я больше не буду-уу…
— Он не понял, — с палубы раздался язвительный голосок Мари. — Думаю, его стоит утопить. Хотите, я сама его утоплю?
— Я подумаю над этим, — я тяжело вздохнул.
После того, как Жонг пришел в себя, я с ним серьезно поговорил и, после обещания исправиться, восстановил в правах. Но потом случайно обнаружил, что китайский засранец успел стырить и спрятать на джонке несколько кирпичиков опия. И при раскаянии в этом не признался. Да уж… Обезьяну можно научить ездить на велосипеде, но алчность и тупость выбить из человека очень трудно. Практически невозможно. Вроде сообразительный малый, а с головой проблемы. В принципе, Мари права, толка из Жонга не получится. Рано или поздно он подведет нас под монастырь. Зачем лупил его? Хотел увидеть в гребаных, косых глазах понимание своей ошибки. Но так и не увидел. Когда рассчитываешь на человека, думаешь о нем хорошо, а он по итогу оказывается дерьмом — это очень обидно.
Решение проблемы простое, как говорила моя бабушка, пуля в лоб и в море. А с другой стороны, китайчонок фактически нас спас, предупредив о пиратах. Ну и что делать? Твою же мать, как назло и опий сбросить в воду не получилось. А гребаный Гонконг уже видно.