Мир в пузыре. Том I: Иллюзия реальности (СИ)

Докладчик склонил голову к трибуне и что-то быстро подчеркнул ручкой в своих записях.
— В мою группу входило двенадцать человек плюс я — вместе тринадцать, — продолжил он, приподняв голову. — Магическое число, не правда ли, — докладчик усмехнулся, бросая взгляд на первые ряды с номинантами, а после сделал глоток воды. — Действует на психику суеверных людей, — мужчина сделал небольшую паузу. — В своих книгах я писал о паранормальной активности человеческого мозга. Я встречался с физическими проявлениями психокинетической энергии и смог провести анализ эктоплазмы, хотя это удавалось очень редко. Три мои книги были основаны на открытиях в этой области науки. В четвертой я опубликовал свои дневники, которые вел во время исследования поместья Лэроуз.
— Лэроуз, — повторил про себя Лесневский. — Какое знакомое название и одновременно нет. Может быть, я просто путаю с каким-то фильмом? Нет! Это название очень знакомо или мне это кажется?
— Я наблюдал психологическое воздействие поместья на настроение и мышление подопытных — членов группы, — продолжал докладчик. — То есть на психику человека. Мне самому было не по себе, я проводил анализ реакций всех тринадцати человек, включая и себя. Книга выйдет через пару недель. Она до сих пор еще на стадии редактуры. Одно могу добавить… — он сделал паузу. — Призраки или, как их еще называют, „голодные“ духи — существуют. Но они явно не из нашего мира. И их мир не один! Это все!
— Спасибо, профессор Моран, — сказал глава симпозиума.
Следом за профессором вышел следующий докладчик. Моран сел на соседний ряд перед Лесневским.
— Профессор, — обратился Владислав.
— Да, коллега, — поправляя очки, обернулся Моран.
— Раньше Вы не посещали нас?
— Дорогой друг… — произнес профессор, читая бейджик с именем, — Доктор Лесневский. Я впервые здесь. Ранее просто не был осведомлен о подобном мероприятии. Писательство, исследования, я был занят работой. А скажите, на первом ряду всегда сидят злые люди или мне это показалось?
— Да, они просто бояться, что найдется тот кто-то умнее их, они же номинанты, что с них взять.
— Ага, вот оно, в чем дело. То-то я заметил какое-то неодобрение. Но, меня это как-то не зацепило.
— Это хорошо. А вы действительно занимаетесь исследованиями паранормальных явлений?
— Нет, коллега, точнее, не совсем, я занимаюсь исследованиями их воздействия на психику человека.
— Тогда у вас есть все шансы попасть к злым людям на первые ряды, — улыбнулся Лесневский. — Такие исследования редки в наше время.
— Ой, боже упаси, не хватало мне еще завистников дома.
— Но вы ведь уже три книги написали в этой области, сами рассказывали, и что вы не хотите получить Ноб…
— Тише, — обрывая, прошипел сидящий рядом, другой профессор. — Не мешайте слушать, уважайте других.
— Ой, — улыбнулся Владислав. — Извините, но неужели Вам все это интересно?
— А Вы считаете это не интересным?
— Я считаю, что на улице прекрасная погода, а мы здесь уже несколько часов просиживаем штаны. Лучше пойти на улицу и подышать свежим воздухом, чем в тесноте соблюдать, так называемую, социальную дистанцию.
— Ну, кому как, — вздыхая.
— Ладно, Вы правы, я не прав. К тому же у меня выступление впереди.
— О, так Вы докладчик. А разве Вы не должны сидеть одним рядом ниже? Как докладчик, с которым Вы сейчас говорили.
— И все последующие ряды к центру — все для докладчиков, — добавил профессор Моран.
— О, так я Вас послушаю и с большим удовольствием, — сквозь улыбку прошептал другой профессор. — Но, почему вы тогда на этом ряду?
— Я опоздал и совершенно не готов, весь доклад не понятно где. Аэропорт половину багажа пассажиров, кто летели со мной, отправил не тем рейсом. Я до последнего бился у терминала с требованием вернуть мне мои вещи, а они сквозь улыбку кормили меня обещаниями и извинялись. Придется рассказать о своем хобби. Вот смеха-то будет.
— А это Вы зря. Может именно ваше выступление оживит итак уже чересчур протокольные выступления. Хобби, это интересно!
 
— Вы так считаете?
— Да, только дайте мне послушать сейчас вон того человека, — указывая на выступающего. — Как раз там самое интересное о рядах Фурье.
— Математика, — выдохнул доктор.
— Нет, он говорит о тригонометрических рядах Фурье, тише, пожалуйста, я слушаю.
— Хорошо, — с унынием на лице, выдохнул доктор. — Какая скука адская, — уже про себя.
Моран молча наблюдал за из диалогом.
— Да, действительно… — хотел он сказать, как вдруг замолчал, обрывая свое предложение.
Его пиджак завибрировал.
— Телефон, — вновь выдыхая. — Извините, — улыбнулся профессор, обнажив желтые зубы.
Моран вытащил телефон и прищурил глаза, читая с экрана. Он внезапно выпучил их, будто удивился чему-то, и тут же нажал мизинцем на кнопку.
— Да… Понял… Иду… — сказал он три слова и убрал телефон. — Ох, простите, мне нужно идти, — голос профессора был встревожен.
Лесневский взглянул на руководителя симпозиума и заметил телефон в его руке. Убирая его во внутренний карман пиджака, он бросил взгляд на профессора Морана.
— Профессор! — воскликнул Владислав. — Вы проводили видеосъемку?
— Н-н-нет, — ответил тут же профессор и стал продвигаться по ряду вдоль главного прохода.
— Куда же Вы?
Моран отмахнулся.
[1] Аттракцион, на котором участников привязывают к длинному резиновому канату, на котором они и совершают прыжок вниз, известный еще как „тарзанка“.
  
Глава 2. Симпозиум (часть 4)
 
— Уважаемый, — прошептал кто-то. — Можно тишины, мы же слушаем.
Доктор лишь качнул головой в ответ, бросив взгляд на очередного докладчика.
— Жаль, — подумал он. — Я не успел у него спросить про это очень знакомое название, как его, ах да — Лэроуз. Ладно. Странный какой-то профессор. И тут очень скучно.
Спустя полминуты Владислав заметил сложенный лист бумаги на месте, где сидел Моран.
— Похоже, это он обронил.
Лесневский сразу же поднял бумажку, но уже не мог поймать взглядом профессора. Владислав хотел было окликнуть его, но что-то подсказывало — этого не стоит делать. Конечно, ведь сейчас все внимание зала было направлено на очередного докладчика. Журналисты сосредоточенно конспектировали что-то в своих блокнотах, а операторы все записывали на камеры.
Развернув лист бумаги, доктор прочитал заголовок: „Доклад“. Далее следовал знакомый текст профессора Морана, а ниже Владислав увидел перечеркнутый абзац и надпись от руки: „не читать“. Почерк Владиславу показался знакомым.
— Интересно, — промелькнула мысль в голове Лесневского.
Любопытство заменило скуку и тревогу перед выступлением — он начал читать: „Исследования проводились в сложных условиях, однако мы использовали тринадцать камер в режиме инфракрасной съемки, или, говоря популярно, в „ночном режиме“. Каждую из них я прикрепил на плече испытуемого. Мы заметили огни в проломе главного холла на втором этаже — впадина уходила в подвальные отсеки. Причем огни были видны лишь в „ночном режиме“. Спектр был не ниже девяти сотен нанометров, даже выше. Насколько мы знаем, есть „этот свет“ и „тот свет“. То есть мир живых и мир мертвых. В древних писаниях, я находил упоминание о трех мирах мертвых. Но, об это сейчас не буду заострять внимание. Я полагаю, нет я убежден, что должен существовать промежуток. Промежуточное состояние для духов, переходящих из одного мира в другой. К сожалению, через три месяца исследований поместье Лэроуз, во время поползней, кануло в лету. Остались лишь видеозаписи и биометрические данные показателей датчиков с каждого испытуемого. Поражает тот факт, что семь из двенадцати человек начали видеть одинаковые сны.“
— Странно, больше ничего не написано, — огорчился Владислав. — Будто еще должна быть страница. Одинаковые сны? — осенило его. — А почему он мне сказал „Нет“ по поводу видеосъемки? Наверно, спешил или не услышал вопроса. Но! Одинаковые сны? Текст подчеркнут. Что он хотел этим сказать… — Владислава посетила важная мысль. — О! — спохватился доктор. — Время выхода! Мой Бог!