Голубой огонёк (СИ)

Вздохнув и смирившись с судьбой, я все же кивнул, и Кирилл отправился показывать мне ванную комнату.
Она была огромная, из чёрного мрамора. Там стояла большая овальная ванна и душевая кабина, встроенная в нишу. Все подсвечивалось синим неоновым светом и в целом напоминало космический корабль.
Я мылся около часа, отогревая свои замёрзшие конечности, и вспоминал, как их до этого растирал Кирилл, совершенно не брезгуя при этом. Я даже не уверен, что сделал бы тоже самое на его месте: привёл домой незнакомца и предложил остаться на ночь…
Во всю заднюю стену душевой кабины было установлено зеркало. На меня смотрело мое осунувшееся лицо с впалыми глазами. За эти два дня в больнице я похудел ещё больше: рёбра выпирали, торчали тазобедренные кости, ключицы, а ноги были, как у подростка — тонкие и прямые. Внизу живота, справа, красовался некрасивый шов, который мне, кстати, сказали не мочить неделю.
Я повернулся боком и посмотрел на задницу, покрытую синяками от уколов. На моей коже сразу остаются отметины, поэтому я вечно в синяках. Я вздохнул и, прислонившись спиной к зеркалу, съехал вниз и сел на пол кабинки. Меня не покидало странное чувство. Какая-то тревога и беспокойство, такое ощущение бывает, когда что-то забыл, а что именно — вспомнить не получается. Кирилл выходил каким-то феем-крестным, ведь если бы не он, я бы там замёрз, как та девочка со спичками.
Я вытерся насухо, надел предложенную одежду: пижамные синие штаны и чёрную футболку, и вернулся в комнату. Кирилла я не увидел, но слышал, как он где-то разговаривает по телефону. Я пошёл на голос и нашёл его на кухне, он увидел меня, кивнул и сразу же закончил разговор, положив телефон на столешницу.
— Согрелся?
— Да, спасибо.
— Садись. Есть наверное хочешь.
Я сел за большой обеденный стол и уставился на парня. Он слишком поспешно закончил разговор, и это было подозрительно. Я опять занервничал.
Кирилл уже что-то готовил и периодически отвлекался на телефон — ему приходили смски и оповещения. А я сидел и кусал губы.
— М… Кирилл, а к тебе точно никто не придёт? — тихо спросил я и он обернулся.
— Нет, — он сузил глаза и улыбнулся уголками губ. — Я не вру.
— Понятно.
— Расскажи о себе, — попросил он. — Что с тобой случилось?
— Это будет долго, — тихо усмехнулся я.
— Мы не торопимся.
— Ладно, — вздохнул я. — Что именно ты хочешь знать?
— Для начала — как ты оказался на улице?
— Я жил с другом в его квартире. Мы поругались и он меня выгнал. Вот и все, — быстро ответил я.
— Без вещей? — нахмурился парень.
— Мы сильно поругались, — поморщился я.
— Расскажешь из-за чего?
— Ну… — замялся я. — Он решил, что я кое-что сделал, а я не делал этого. Как-то так.
— Интересно, — усмехнулся Кирилл. — Семейная ссора?
Я округлил глаза и, скорее всего, покраснел. Щеки обдало жаром, и я поспешно отвёл глаза. Кирилл промолчал и полез в холодильник.
— Поможешь мне? — позвал он. — Рук не хватает.
— Ага.
Я слез со стула, и он дал мне в руки тарелку, сам взял контейнер и, обойдя меня, поставил его на стол. Затем он подошёл ко мне вплотную, забрал из рук тарелку и отставил ее в сторону, но от меня не спешил отходить.
— Ты спрашивал почему я привёз тебя к себе? — каким-то севшим голосом спросил он, и меня опять бросило в жар. Кирилл стоял так близко, что я чувствовал запах его ненавязчивого парфюма. Его глаза, в свете кухонной лампы стали янтарными и смотрели прямо в мои. Я прерывисто вздохнул и взглянул на его приоткрытые губы. — У самого никаких идей?
— Н-нет, — проблеял я дрожащим голосом.
— Я напугал тебя? — нахмурился Кирилл и отошёл от меня.
— Немного… — покривил я душой. Я реально испугался.
— Прости, — он резко сделал шаг назад, увеличив между нами расстояние. — Я не хотел.
— Хорошо.
Меня всё ещё немного потряхивало от ощущения дежавю. Буквально неделю назад ситуация была идентична этой.
Мы с Егором начали встречаться полгода назад. Я-то и не предполагал раньше, что я гей, но вышло, как вышло. Но мы с ним не спали, только целовались и все. Поначалу он делал вид, что понимает, почему я боюсь, потом нервничал, потом начал попрекать этим, потом стал ревновать. А ревнивый он был ужасно. И вот недавно он увидел меня со своим другом на нашей кухне. Этот друг так же, как и Кирилл подошёл ко мне и что-то втирал про то что влюбился, а Егор это увидел. И я думаю, это был лишь повод чтобы избавиться от меня. Я всегда догадывался что его угнетают наши отношения, мои проблемы, да и я сам. Ещё он был несколько неуравновешен, и также по этой причине я вечно ходил в синяках. В общем, он выкинул меня на улицу, обозвав шлюхой и бросив в след летние кроссовки и ветровку.
 
Кирилл вернулся к готовке, а я опять уселся за стол.
— Так ты гей? — тихо спросил я.
— Да, — отозвался парень, не поворачиваясь ко мне. — А ты — нет?
— Я не знаю, — тихо пробормотал я. — Может быть и гей.
— Твой друг — это твой парень?
— Больше нет.
— И всё же? — повернулся ко мне Кирилл.
— Бывший парень.
— И он так просто выставил тебя на улицу? — удивился Кирилл.
— Как видишь.
— А что за шов у тебя на животе?
— Аппендицит. А откуда ты знаешь про шов? — удивился я.
— Извини, но я должен был осмотреть тебя, — пожал он плечами. — Тебя твой парень не кормил? Ты наверное килограмм пятьдесят весишь.
— Я могу и сам себя кормить, — возразил я, а потом под выразительным взглядом Кирилла добавил: — Ну, не сейчас, конечно. Я же не девочка, чтобы ждать к себе чего-то особенного.
— Я ведь не про это, — покачал он головой.
Мне опять начало казаться, что что-то не так. Он, или был, или казался слишком идеальным что-ли… А ведь так не бывает, и я прекрасно это знал.
— Ты точно не маньяк?
— А что, похож? — вопросом на вопрос ответил он, накладывая из салатницы мне в тарелку оливье.
— У меня какое-то странное чувство, — признался я. — Я понимаю, что должен быть благодарен за то, что ты сделал, но… я тебе не доверяю.
— То есть, ты всё же думаешь, что я маньяк? — Кирилл выгнут бровь и насмешливо посмотрел на меня, что меня немного взбесило.
— Невозможно определить маньяка в человеке, которого впервые видишь! — процедил я.
— Я гадал вспомнишь ты меня или нет… Мы бывшие одноклассники, — продолжал улыбаться Кирилл.
— Чего?!
Я даже спрыгнул с табурета, на котором сидел.
— Десятый и одиннадцатый класс, — продолжал он.
— Нет, — я помотал головой. — У нас в классе был один Кирилл, но это… Это ведь не ты? Не может быть этого, — я растерянно взирал на парня и не верил своим глазам.
В школе я был очень популярен. В нашей модной тусовке были только дети богатеньких родителей, а популярность определялась размером семейного кошелька. В нашей компании были не самые человечные принципы: бедных и слабых, как правило унижали, и Боже упаси, если ты при этом ещё и не симпатичный. Всему этому, как раз и соответствовал Кирилл Толстой. Как только ребята из нашей компании не издевались над ним… Но тот Кирилл был пухлый, не красивый и в очках…
— Саша?.. — парень сделал шаг по направлению ко мне, а я шарахнулся в сторону, выставив руки перед собой, и он остановился.
— Что случилось с тобой? Как ты так изменился за пару лет?! — потребовал я ответа, а в голосе зазвучали истеричные нотки.
— Спортзал. Диета. Психиатр, — он лучезарно улыбнулся. — Я хотел…
— Отомстить за те годы?! — завопил я. Нервы, кажется, сдали.
Кирилл засмеялся и покачал головой.
— Нет, глупый. Поблагодарить. Если бы не те два года жёсткого прессинга и унижений, я бы ни за что не взял себя в руки и не стал мужиком. Не с моими мамой и бабушкой, которые меня воспитывали.
Я, открыв рот, смотрел на него и не верил своим ушам. Так ведь не бывает?.. Словно в глупой детской сказке, гадкий утёнок превратился в прекрасного лебедя, а его обидчик и мучитель получил по заслугам.