Я всё ещё...

 
Глава 4. Амели
7 лет назад
 
Сегодня я впервые отмечаю Рождество не в кругу семьи. Родители уехали во Флориду — туда, где прошло всё детство и юношество моей мамы. Я же направляюсь к Уокерам, в дом своей лучшей подруги.
Кендра — та самая безбашенная подруга, которая должна быть у каждой уважающей себя девушки. Она сочетает в себе грацию и чарующую красоту Армиды, и бунтарский дух: высокая брюнетка с короткими волосами и с глазами цвета индиго — прямо-таки клубничная мармеладка. Ох, если бы она была мужиком, то съела бы её без остатка, дважды пальцы бы облизала и ни в коем случае не запивала.
Дверь ещё не успела открыться полностью как я уже заключена в объятия подругой.
— Задушишь, — еле слышно проговариваю я.
— От моей любви ещё никто не умирал, — затейливо подмигивает мне подруга.
— Тогда я буду первой, если не выпустишь меня сейчас же.
— Кендра, впусти гостью, — с распростертыми руками встречает меня Миссис Лесли.
Родители Кендры, миссис Лесли и мистер Генри Уокеры, мне как родные. Всё детство в их саду провела и имбирные пряники миссис Лесли уплетала за обе щёки. В спячку не впадала, но жировые отложения на зиму скапливала, чтобы не было межрёберных просветов.
— Давайте барышни поживее, мы заждались, — с гостиной доносится голос мистера Генри.
— Мы? — с вопросительным взглядом я посмотрела на Кендру.
— Не смотри на меня так, — убедившись, что внимание мамы направлено не на нас, подруга вносит важное уточнение, — Ваше Высочество из Стэнфорда решило почтить простых смертных своим присутствием, — с насмешливой ноткой проговорила она, исполняя реверанс.
Приподнятого настроения Кендры я не переняла. Детская любовь, несбывшаяся мечта, и принц на белом коне, ускакавший за тридевять земель — волочащийся за мной по земле багаж, в котором мною скоплено всё, что связано с именем «Дэвид Уокер». С тридевятью землями слегка преувеличено: Стэнфорд в 70 км от Сан-Франциско, но для четырнадцатилетнего подростка переезд его в другой город был катастрофой. С момента поступления в Стэнфордский университет, Дэвид в родной город приезжал очень редко, точнее ни разу за все два с половиной года обучения.
Свою любовь я скрывала тщательно, во всяком случае всё для этого делала; но подруга всё же вскоре спалила, что я сохну по её тупоголовому братцу. Видимо, повышенное слюноотделение; расширенные зрачки, как у кошки, в связи высокой гормональной активностью — явно отражало мои намерения в отношении Дэвида.
В схватке с моими соперницами Кендра была на моей стороне: рядом сидела и утешала меня. Ну что поделаешь — небоеспособной была я. Эти девицы, вертящие вокруг него своими задницами, явно превосходили меня. Их 2+ шли Дэвиду в придачу вместо моих шариков для пинг-понга. Да и, что уж тут скрывать, ораторским искусством я совсем не владела. Короче, по всем фронтам я оставалась в проигрыше.
Вхожу в дом на автопилоте. Руки вспотели, в ложбинке меж грудей целое озеро набралось, хоть рыбок запускай. Продвигаясь вглубь по коридору к семейному очагу семейства Уокеров, в гостиную, меня не отпускало тягостное ощущение в желудке и глотке. Так сказать, тошнота по-братски поддерживала меня в трудные минуты, как могла.
Зайдя в гостиную комнату, я сразу бросилась в глаза Дэвиду, что было и так неминуемо. Его изучающий взгляд был прикован ко мне. Стало быть, есть, на что посмотреть.
— Привет, Амели, — с явным колебанием произносит Дэвид.
— Привет, Дэвид, — произношу за секунду, словно оса в седалище ужалила. Господь всемогущий, выглядит словно только с обложки журнала сошёл, поганец. Он — Кендра только проживает свою жизнь в мужском теле. Хоть скульптуру с него лепи.
И садясь за стол, я также испытываю на себе долгий пристальный взгляд. То-то же, довольствуйся, прожорливый мой. Ты удивлён, что из гусеницы может родиться бабочка? Смотрите-ка, как расхрабрилась, как будто несколько секунд назад у дверей не я чуть сознание не потеряла. Если честно, сама удивлена, что природа все-таки смилостивилась надо мной и одарила меня красотой Афродиты.
— Сынок, так ты на долго или только на эти выходные? — Я с лёгким трепетом жду ответа на удачно выбранный миссис Лесли вопрос. Не придётся мне его озвучивать. Я бы и не сделала этого. Кишка тонка — не надорвать бы её.
— Планировал на выходные, но думаю стоит немного задержаться, мам. А Кендра с Амели составят мне компанию, не так ли? — с горящими глазами и заигрывающей ухмылкой отвечает Дэвид. Вопрос явно был адресован ко мне, и я начинаю нервно покусывать нижнюю губу.
Ужин пролетает мгновенно. Кулинарное мастерство миссис Лесли не может остаться не замеченным, ей нужно мастер-классы организовать, я в числе первых буду.
Рождественский вечер продолжается в компании дам. Мужская часть погрузилась в просмотр повторной трансляции бейсбольного матча между «Сан-Франциско Джайентс» и «Детройтом Тайгерс». Тогда мы одержали победу в Мировой серии. Так получилось, что мой отец заядлый болельщик бейсбола. Однако Дэвиду включенный телевизор не прикрывал обзор, он изредка поглядывал на меня, попивая безалкогольный напиток.
Взаимные улыбки, обмен заряженными частицами, пронизывающими всё тело током — никто и не подозревал, к чему это в итоге приведёт.
 
 
Глава 5. Дэвид
Частое посещение офиса «B&D Corporation» обусловлено активной работой по разработке инженерного проекта здания и внесением многочисленных корректировок. Но это не обеспечило мне случайных коридорных свиданий с Мисс Миллер. Прошло две недели с момента инцидента в ресторане. За это время мы с ней ни разу не пересеклись: по полученной информации у Мисс Миллер незапланированная командировка в Санта-Фе-Спрингс по вопросам выплаты неустойки поставщиком за нарушение им сроков поставки стройматериалов.
За период её отсутствия я время даром не терял и слонялся по офису. Этому виной было желание узнать, кем же является Амели Миллер — женщина, которую я любил. Скучать мне не пришлось, и с каждым днём интерес к её персоне только возрастал. Оказалась много желающих сообщить мне, что подходить к Амели Миллер без весомой причины — недопустимо. К тому же, со слов большинства, эта эгоцентричная особа, не имеющая способность сострадать, готова по головам идти, лишь бы медаль на грудь повесили. Мисс Миллер, я поражён вами, вы самый красивый и милый образ сатаны, когда-либо созданный людьми.
В обеденный перерыв в комнате отдыха ко мне подсел Джесс Тейлор, главный инженер-проектировщик. На вид мистеру Тейлору не больше пятидесяти, статный седовласый мужчина. В своём деле он профессионал, это за версту чувствуется, предельно кратко и ясно излагает свои мысли, без лишних предисловий. Имеется нью-йоркский акцент, выдаёт его протяжность гласных и быстрота речи — значит он завсегдатай Нью-Йорка.
О погоде мужчина говорить и не собирался, его больше волнует по какой такой причине может активно бродить мой вынюхивающий нос.