Дар! (СИ)

— Если надумаете возмущаться или бежать, вам же хуже, окажетесь там, где провели предыдущие сутки, навсегда, — сказал он. — Только я к вам больше не приду, так что без еды и питья вы долго не протянете.
Они и не ожидали, что, проснувшись утром, обнаружат себя «в Раю».
Белатория действительно напоминала то место, которое люди называют Раем: чистейший воздух, ароматные цветы, люди, летающие наравне с птицами…
Вот только оставались они там недолго.
В Белатории оттого и красиво, что всё, что необходимо, производится в других измерениях. А ночное освещение гарантирует магия, которой владеет каждый житель в той или иной мере. Другими словами, если белатор хочет пройти по тёмной улице, ему не нужны фонари, он просто, щёлкнув пальцами, разместит в воздухе множество ярких огоньков. И само собой, чем сильнее его магия, тем светлее улица, по которой он идёт.
Для того, чтобы кипела жизнь в поместьях, достаточно несколько работников низкого ранга, которые обучены открывать порталы, и конечно же, деньги.
В этом «Раю» всё оказалось таким же, как и везде. Разделение на богатых и бедных, праздно живущие и работающие в поте лица…
18.
Утром Ольга увидела на стуле роскошный наряд. Нежный, струящийся шёлк платья украшала замысловатая золотистая вышивка.
«Да, такой с кроссовками не наденешь! Нужно попробовать надеть его с босоножками!» — подумала она.
Нит словно прочёл её мысли.
Он достал из-за спины симпатичные туфельки.
— У нас обувь из этого измерения не носят, поэтому ваша может вызвать ненужные вопросы, лучше примерьте это.
— Ух ты, впору! Как вы угадали мой размер?
Парень лишь пожал плечами в ответ, мол, случайно вышло.
На самом деле он брал её обувь с собой, чтобы можно было, приложив к выбранной паре, сориентироваться. Поскольку, сам ничего не понимал в женских нарядах, помогала ему одна из наложниц отца. Вводить женщину в курс дела он не стал, но та и сама очень быстро сообразила, что у хозяйского сына, обычно не интересующегося дамскими прелестями, наконец-то, завелась девушка.
А когда он приобрёл всё самое лучшее, заплатив за это огромную сумму, она поняла, что не просто девушка, а любимая. Иначе парень не стал бы выбирать столь тщательно то, на что обычно не обращал ни малейшего внимания.
Наложница мило улыбалась, обещая никому не рассказывать об этом, но едва Нит ушёл, тут же побежала к своему хозяину.
— Наконец-то. Неужели мальчик вырос? — только и сказал господин Морэн.
Он полагал, что это подарок для кого-то из их мира. Если для достойной девушки — отлично, если для бескрылой белаторки, тогда она сможет стать наложницей, тоже не страшно.
Дети, родившиеся от наложниц, имели право на фамилию отца, окажись малыши крылатыми, но, если крылья не вырастали, они жили в поместье, как прислуга, лишь одно их отличало от обычных слуг, на ночь они не возвращались в другие измерения, куда давно отселили всех бескрылых. Оставаться жить в «Раю» было их привилегией, но взамен их лишали возможности продолжать свой род.
Просто отправить за пределы Белатории, не лишая детородной функции, как прочих бескрылых, этих детей было нельзя, слишком ценная кровь текла по их жилам.
Отец и не предполагал, что избранницей сына окажется одна из тех, кто по происхождению годился лишь в рабыни, та, кому путь в «Рай» заказан.
Нит решил, что он перенесёт духовную капсулу Ории в какую-нибудь безродную белаторку, сделав после этого её своей наложницей.
Против этого никто не скажет ни слова.
Даже если позже не получится использовать кого-то из дочерей знати для того, чтобы, женившись, перенести капсулу его возлюбленной в новое тело, она хотя бы будет бессмертной.
Поскольку Ория, как и он, из крылатых, то их дети, бескрылыми в любом случае не окажутся.
В измерении, где она сейчас живёт, есть глупая новомодная традиция, каких-нибудь лет сто или даже меньше, девушки сами выбирают себе пару. Они могут отказать даже достойному претенденту на их руку и сердце, обманувшись чьими-то сладкими коварными речами.
 
Вот только решают обычно наскоро, руководствуясь выдуманными призрачными чувствами. Через год- другой, а то и раньше, эти чувства остывают. Пара расходится по разным жизненным тропам, чаще всего люто ненавидя друг друга.
Ория когда-то не приняла его подарка, это было сродни отказу. Но она всё равно стала бы его женой. Что могла знать о любви та девочка? Он и сам тогда был ещё глуп. Только пройдя через все эти годы, он понял, что она действительно его пара.
Поначалу это было игрой. Ему хотелось победить, только и всего. Но постепенно эта девушка стала неотъемлемой частью его самого.
Он даже не заметил, как это произошло, но не мог уйти и просто оставить её жить в этом странном мире. Бесконечная череда перевоплощений не давала ей в чём-то преуспеть. Нит пытался позволить девушке жить, не вмешиваясь, но она всё равно погибала, не оставляя и следа. Поэтому, едва начиналась череда её бед, он прерывал неудавшуюся жизнь, давая Ории новый шанс.
Сейчас белатор пытался осторожно оживить память девушки, утащив «Хрусталь семи божественных слёз» из запасников музея исторических артефактов. Шар нужно было вскоре вернуть, но она вспоминала лишь урывками, перемешивая прошлое в Белатории с прошлым этого измерения.
Если дать Ории припомнить всё разом, её духовная капсула могла не выдержать. Этого он боялся. «Дар чужих страданий» — тоже часть процесса восстановления памяти. Испытывая боль, Ольга укрепляла стенки духовной капсулы. Он мог ей помочь, облегчить мучения, дав свой крылатый амулет, но тогда вся затея была бы бесполезной.
Нит и не думал, что Кьен уже сделал это, не зная его замыслов.
Ольга считала, что Рай выдумали обычные сказочники, но попав в Белаторию, она поняла, что кто-то из людей, случайно оказавшись там, каким-то образом вернулся, и не смог промолчать о том, что видел. А жители этого волшебного места, парящие под облаками, были названы им ангелами.
Они с Нитом шагнули в столицу этого чудесного измерения прямо из комнаты. Оказывается, так можно.
Парень, едва они оказались в Белатории, подхватил девушку под руки и, моментально раскрыв свои огромные крылья, взлетел.
Внизу проносились прекрасные усадьбы, поляны цветов, синие озёра…
Иногда мимо пролетали белаторы, оглядываясь на сына господина Морэна и незнакомую им девушку.
Красивее местности Ольга не видела.
Приземлились они возле большого белоснежного дома, увитого цветущими лианами.
— Нравится? — спросил Нит.
— Да, очень красиво. Это какой-то театр или музей?
— Нет, это — мой дом. А вон там (он показал на ближайшее здание) дом моих родителей. Хотите жить здесь?
Девушка посмотрела по сторонам. Ощущение, словно они в каком-то огромном саду: кругом цветы, извилистые каменные тропинки, фонтаны…
— Что мне здесь делать? Вы сказали, что работать не нужно, я, наверное, умерла бы от скуки!
Нит не стал рассказывать, что белаторы периодически выпускают пар, наводя порядок в других измерениях. Решил не пугать Орию, раз она об этом не помнит.
— Мы можем жить и там, и здесь, да вообще, где захотим… В этом измерении всегда тепло, зимы не бывает. Можем здесь проводить осень и зиму, например, или отпуск.
— Мы? — удивлённо приподняв брови, переспросила девушка.
— Простите, я оговорился, поспешил. Хочу вам кое кого показать, — быстро сменил тему парень.
Когда они подошли к клетке грымта, он удивился, как исхудал зверь, но этот кот даже в таком виде был хорош.
Ольга попятилась, когда счастливое животное с радостным воплем кинулось к ним.
— Не бойтесь, вы со мной, он не тронет, — сказал Нит, открывая клетку и, на всякий случай, заслоняя Ольгу крылом.
Каким же было его удивление, когда грымт, мурлыкнувшись на ходу о его руку, лёг у ног девушки, обхватив их большущими лапами и прижавшись лохматой щекой.