Жизнь на кончиках пальцев – 2

— Что еще ты хочешь узнать?
— Ты уже успела сообщить нашему юному другу о своих планах касаемо его персоны? — продолжил расспрашивать Гассерт.
— Нет еще, — замялась Мстислава, — хотела после выпускного концерта, а тут вон как все закрутилось.
— Не торопись пока, — о чем-то задумался Алексей, — но и держи мальчишку к себе поближе. Утешь, как ты умеешь.
— Значит, ты не обиделся, что я предпочла тебе другого? — растерялась.
— С чего бы это? — расхохотался Гассерт. — И потом — где я и где он?! Ты ведь все равно никуда от меня не денешься! Чтобы содержать достойно такую, как ты, оклада танцовщика явно не достаточно.
Мстислава еле сдерживалась, чтобы не нахамить любовнику. Но в то же самое время понимала — Алексей прав. Она привыкла жить на широкую ногу, ни в чем себе не отказывая. Привыкла, что деньги от вечерних выступлений учеников на частных вечеринках делятся между нею и директором училища. И прекрасно знала, что если бы не связь с Гассертом, о которой все давно осведомлены, и ей, и директору давно бы не поздоровилось. Замалчивать подобное удавалось только при наличии так называемой «крыши».
— Хорошо, — Звездинская, окончательно решила, что сейчас не самое подходяще время для ссоры, — завтра заявится старший балетмейстер нашего театра. Будет «сватать» Истомина. Приложу максимум усилий к тому, чтобы Сергея немедленно зачислили в труппу. И пусть едет на гастроли. Развеется, вольется в коллектив и придет в себя после всего.
— Согласен, — кивнул Алексей Викторович. — Пожалуй, это самый оптимальный на сегодня вариант поведения.
Спустя четверть часа любовники покинули ресторан.
 
* * *
Мстислава ждала, что ей придется долго уговаривать Истомина принять предложение хореографа театра. Но Сергей согласился сразу, хотя, особой радости на его лице видно не было.
Звездинская провела «предварительную работу» с хореографом, убедила его, что Истомина необходимо тотчас зачислить в труппу. Немного посопротивлявшись и покочевряжившись для приличия, поставив непременным условием, что Диана Малышкина будет репетировать с труппой после того, как та вернется с гастролей.
И что Звездинская сделает все от неё зависящее и независящее тоже, чтобы Малышкина никуда не засобиралась по окончании училища, а уже на последнем году обучения считала себя членом трупы и другой судьбы для себя не видела.
Оба, и Мстислава, и хореограф, остались довольны беседой и полученными договоренностями. И только после этого пригласили в кабинет Сергея.
— Спасибо, — поблагодарил хореографа Истомин. — Я рад вашему приглашению и принимаю его. Вот только на счет гастролей мне нужно посоветоваться с родителями.
— Да о чем тут советоваться? — удивлялся хореограф. — Ты должен ухватиться за подобную возможность! В сборном концерте сможешь танцевать Тарантеллу из Щелкунчика. Меня поразило твое выступление! Пусть и остальные члены труппы познакомятся с нашей новой звездой, прежде чем мы приступим к осенним репетициям.
— Я дам ответ в понедельник, — заупрямился Сергей. — Мне нужно посоветоваться.
— Ну хорошо, — вздохнул хореограф, — я жду тебя в театре в понедельник. Уже с документами и готовым выехать на гастроли, — посмотрел на Мстиславу:
— Можем отпустить юношу? И поговорить на счет двух балерин, которых я присмотрел для своей труппы.
Звездинская вышла из-за стола, чего от неё явно не ожидали ни Сергей, ни хореограф, провела юношу до двери, успела шепнуть перед тем, как открыть дверь:
— Приезжай ко мне сегодня вечером. Нужно кое-что обсудить.
— Хорошо, — так же тихо ответил Истомин.
— Ну`с, продолжим, — потирал ладони хореограф, — кто там у нас еще?
 
* * *
— Нужно одеваться и ехать домой, — Сергей сел в кровати и начал осматриваться, отыскивая брошенное впопыхах нижнее белье.
— Останься, — Мстислав распласталась на смятой простыне. — Ты уже большой мальчик и можешь не торопиться к родителям.
— Могу, — согласился, натягивая джинсы, — но потороплюсь. Потому что, во-первых, не предупредил, что не приду ночевать, а во-вторых, нужно поговорить с отцом.
— На счет гастролей? — уточнила Звездинская.
— И на счет гастролей тоже, — наклонился, поцеловал любовницу в щеку, — не провожай. Я сам.
— Завтра придешь? — полюбопытствовала Мстислава. — Я буду вечером дома.
— Постараюсь, — дверь захлопнулась за покинувшим квартиру юношей.
Мстислава была довольна разговором с Сергеем. Она живописала ему прелесть первых гастролей. Рассказывала о том, что нет возможности познакомиться с коллективом лучшей, чем эта. На гастролях все расслаблены и добродушны. Еще не пришло время первых репетиций и дележа ролей. К тебе будут относиться, как к младшему товарищу, а не как к потенциальному конкуренту в борьбе за место на сцене и в спектакле.
— Даже не раздумывай! — настаивала Звездинская. — Подобное предложение делается не каждому! Не упускай свою удачу!
— Мне нужно посоветоваться, — продолжал долдонить одно и то же Сергей…
 
* * *
Юноша быстро шагал по улицам ночного города. Радовался тому, что успел вскочить едва ли не в последнюю маршрутку и через четверть час был в центре. Думал о том, что главное, дабы отец еще не лег спать. Ему так хотелось с ним посоветоваться. А заодно напомнить, что он обещал завтра съездить к Диане.
Сергей Васильевич и Эльза сидели в кухне. Они явно ждали возвращения сына, который ушел еще утром в училище и до сих пор не вернулся домой.
— Сережа! — Эльза выбежала в прихожую, лишь только услышала, как в квартиру кто-то вошел. — Ну разве так можно?! Мы ведь волнуемся! — сразу спросила: — Ну как дела? Тебя пригласили в какой-то театр?
— Что значит — в какой-то? — Сергей сел за стол рядом с отцом. — В театр оперы и балета Южной Пальмиры! И предложили уже в понедельник дать ответ, поеду ли я на гастроли.
— О чем тут раздумывать?! — не понимала Эльза. — Конечно, нужно ехать! На гастролях завязываются более близкие отношения с коллективом! — и тотчас умолкла, словно вспомнив о том, какие «близкие отношения» завязались лично у неё во время гастролей.
— Папа, ты завтра поедешь? — перевел взгляд на отца. — Ты обещал.
— Поеду, — кивнул Истомин-старший. — Вот сразу после завтрака и поеду.
— Значит, решение о гастролях приму после того, как ты вернешься, — Сергей не притронулся к поставленной перед ним чашке с компотом. Встал из-за стола: — Я, пожалуй, спать пойду. День сегодня выдался суматошный.
— Иди, ложись сыночек, — Эльза собралась проводить Сергея в его спальню. Что она намеревалась сделать? Подоткнуть одеялко? Поцеловать в лобик? Пожелать приятных снов? Об этом сын, закрывший дверь в свою комнату перед носом мамочки так и не узнал.