Месть фермера

— Говорить-то говорит, — вздохнул Сэксон. — Но правильно ли это?
— Как инстинкт может быть неправильным? — воскликнул адвокат. — Око за око, зуб за зуб!
— А я думал, это неверно, — простодушно признался Джон.
— Неверно для молокососов из детского сада! — свирепо уточнил Финли. — Существует неписаный закон: человек должен поступать так, как велит ему сердце!
— Этот закон делает человека свободным! — обрадованно произнес Сэксон, уже чувствуя привкус свободы.
— Когда тебя ограбили, ты пошел к шерифу, не так ли?
— Да.
— И он посмеялся над тобой?
— Даже хуже того!
— Потом ты отправился к банкиру. Он не расхохотался тебе в лицо, но стал смеяться у тебя за спиной.
— Вот как? — мрачно удивился Сэксон.
— Конечно! Банкир пользовался тобой, покуда мог вытягивать из тебя проценты по ценным бумагам. А когда их не стало — что значит для него Джон Сэксон сам по себе? Ровным счетом ничего!
— Вероятно, так оно и есть, — согласился парень.
— Но разве это правильно? — развивал мысль дальше адвокат. — Разве важен только документ, подтверждающий право человека на собственность? Ну нет! Люди ценны не только этим! Даже Дэниел Финли, жалкий, всеми презираемый калека, чувствует, что стоит побольше пачки долларов — по крайней мере, верит, надеется и молится, чтобы это было так!
— Конечно это так! — воскликнул Сэксон, тронутый не только словами собеседника, но и сопровождавшим их жестом лишенной кисти правой руки. — Вы самый лучший и самый умный человек во всем городе, мистер Финли! Мы все это знаем — во всяком случае, я!
— Если в тебе есть хоть капля доверия ко мне, не сомневайся, что я даю тебе советы для твоего же блага. — Адвокат стиснул зубы, чтобы удержать торжествующую улыбку.
— Я и не сомневаюсь…
— Тогда иди и займи за столом лучшее место! Мир задолжал тебе. Потребуй долг, как мужчина!
— Да, — еле слышно прошептал Сэксон.
— Бог сделал тебя сильным. Так воспользуйся же своей силой! Когда Уизерелл свалился перед тобой на пол, ты ощутил радость. Почувствуй же ее вкус снова!
— Но, мистер Финли, — неуверенно запротестовал Джон, — одна женщина уже говорит, что на моих руках кровь.
— Болтовня глупой девчонки! — отрезал тот. — А если закон когда-нибудь начнет преследовать тебя, то у тебя есть я. Я буду твоим щитом, друг мой!
Он произнес это так горячо, что на глазах молодого человека выступили слезы.
— Я чувствую, что должен слепо вам доверять, — сказал Джон. — В конце концов, вы ведь не извлекаете из этого никакой выгоды. Конечно, здорово быть абсолютно свободным — поступать так, как велит тебе сердце!
— Тогда доверься своему сердцу! — воскликнул Финли. — Только не забывай об опасности, подстерегающей тебя впереди.
— Какой опасности? — не понял Сэксон.
— Пасьянс, — коротко бросил адвокат.
— Боже, я и в самом деле позабыл о нем! А ведь он явится сюда, как только узнает о смерти Боба!
— Явится, и со своими людьми. Так что, друг мой, поскорее убирайся из Блувотера.
— Явится, и со своими людьми. Так что, друг мой, поскорее убирайся из Блувотера.
— Да, пока ты не станешь сильнее его. Ты одержал верх над Бобом Уизереллом, но Пасьянс покруче своего брата.
— Это верно.
— Я могу указать тебе путь. Борьба должна стать твоей стихией. Познакомься с ней поближе. Дыши атмосферой опасности.
Сэксон промолчал.
— Собери вокруг себя людей, которые будут смотреть на тебя как на своего вождя, — продолжал адвокат. — Которые будут оберегать тебя и охотно выполнять твои приказания, потому что признают твое превосходство.
— Как же мне их найти? — удивленно поинтересовался Сэксон.
— Я найду для тебя ядро твоего будущего отряда, — пообещал Финли. — Иди по юго-западной дороге. Когда доберешься до первой развилки, свернешь направо и вскоре увидишь в лесу хижину. Там живет маленький человек с большим сердцем. Ты его знаешь — у него торчащие передние зубы, поэтому кажется, будто он постоянно улыбается. Тебе он известен под прозвищем Бутс, но только я и еще несколько человек знаем его настоящее имя. Отправляйся к нему. Днем или ночью он будет рад тебя видеть. Поговори с ним — у него найдется что тебе сказать.
— Я поеду к нему, — пролепетал Джон, — хотя все это кажется мне довольно странным.
— Возьми с собой револьвер, — сказал адвокат, — и помни, что, когда с тобой случится неприятность, я твой Друг.
— Как я могу об этом забыть? — улыбнулся Сэксон, забирая оружие. — Вы мой самый лучший друг из всех, которые когда-либо у меня были.
Проводив молодого человека до двери, Финли положил здоровую руку на его крепкое мускулистое плечо и проговорил:
— Я мог бы предложить тебе немного денег на дорогу, но мне известно, что голодный волк — самый лучший охотник. Так что я просто пожелаю тебе удачи. До скорой встречи, Джон Сэксон!
Спустившись с крыльца на улицу, парень обернулся и увидел Финли, который махнул ему на прощанье характерным для него жестом искалеченной руки.
Адвокат вернулся в комнату с дьявольской улыбкой на губах и в глазах. Его ликование было настолько бурным, что некоторое время он мог только ходить взад-вперед, обдумывая следующий шаг в осуществлении своих планов.
Наконец Финли заставил себя сесть за стол и начал быстро писать, время от времени сажая на бумагу кляксы. Почерк у него был крупный и неуклюжий, как у ребенка, потому что левой руке так и не удалось полностью овладеть благородным искусством каллиграфии.
«Дорогой Уизерелл! — писал адвокат. — Надеюсь, это письмо быстро дойдет до тебя. Я сразу же отправлю его со специальным посыльным. Новости, содержащиеся в нем, достойны твоего внимания.
К тому времени ты уже узнаешь, что твой брат был убит Джоном Сэксоном в салуне «Катящиеся кости», а этот негодяй Бутс даже пальцем не пошевелил, чтобы ему помочь.
Я неоднократно предостерегал Боба против Бутса. Я говорил ему, что человек, который ненавидит Пасьянса, должен ненавидеть и его тоже, что Бутс следует за ним в надежде увидеть, как его прикончат в какой-нибудь перестрелке.
А теперь приведу доказательства, которые тебя заинтересуют. Джон Сэксон явился ко мне в дом спрашивать совета, так как боялся, что его арестуют за убийство твоего брата. Он знает, что имел преимущество перед Бобом, и опасается, что закон может обрушиться на него.
Я откровенно сказал, что не желаю помогать такому бессовестному негодяю. А у него хватило наглости рассмеяться мне в лицо!
Еще никогда в жизни я так горько не сожалел о том, что у меня изувечена рука! Потеряв голову от гнева, я схватил нож для бумаги и был готов, как последний болван, броситься на него. Он засмеялся еще громче, вырвал у меня нож и швырнул его на пол.
Потом Сэксон заявил, что был дураком, придя ко мне. Сказал, что уже сговорился с Бутсом и его людьми, так что не нуждается в моей помощи и может плевать на закон. Еще добавил, что убил одного из Уизереллов и не успокоится, пока не прикончит и другого, пустив ему пулю в спину или подсыпав яда в кофе.
Я молча слушал, удивляясь, что он настолько забылся, чтобы открыто признаться мне в своем злодействе.
Как только Сэксон ушел, я принялся за это письмо.
Будь осторожен, Уизерелл. Это опасный человек. Он уже попробовал крови, и она пришлась ему по вкусу! Теперь захочет новой порции, и следующей жертвой должен будет стать Пасьянс.
Если ты удивлен, что я взял на себя труд предупредить тебя, вспомни, что я был другом Боба. Беднягу убили и похоронили, как собаку, в тесной могиле на Бут-Хилле. Я протестовал, но эти негодяи отмахнулись от меня. Желаю тебе удачи. Дай мне знать, чем я могу тебе помочь.
Искренне твой
Дэниел Финли».
 
Глава 12
Выйдя из Блувотера, Джон Сэксон двинулся по юго-западной дороге, свернул у развилки направо, как велел ему Дэниел Финли, и вскоре увидел среди деревьев маленькую хижину.
На безоблачном небе светили месяц и звезды, но их сияние почти не проникало в лесную чащу. Однако острые глаза парня быстро обнаружили лачугу. Он направился к двери.