Моя Нирвана
Через час паркую мотоцикл на тротуаре возле дома и поднимаюсь в квартиру. Дома никого нет, что меня очень радует. Не хочу сейчас никого видеть и ни с кем разговаривать. Мало того, что сегодня 18 августа и я ездил на это дебильное кладбище, так еще и мама, подумав, что я стал наркоманом, загремела от нервного срыва в больницу.
Я опускаюсь в гостиной на диван и вытягиваю ноги на журнальный столик. Откидываю голову на мягкую спинку и прикрываю глаза. Шея и грудь покрылись испариной, а сердце бешено колотится. У меня всегда так 18 августа. В этот день после похода на могилу меня ломает неимоверно.
Я отдыхаю так минут 10, изо всех сил стараясь выровнять дыхание и успокоить нервы. Но вдруг ключ в замке несколько раз поворачивается, входная дверь хлопает, а затем я слышу рингтон ЕЕ телефона.
— Алло, — звонко отвечает, и ее голос пробирается мне под кожу. — Привет! — Радостно щебечет. — Как твои дела?
Со всей силы зажмуриваю глаза и сжимаю кулаки.
Она пришла меня добить.
Глава 5. Провокация— Супер! Да! Давай! — радостная и беззаботная интонация ее голоса выворачивает мою душу наизнанку. — До встречи.
Я слышу, как она сбрасывает на пуфик сумку. Как кладет ключи от квартиры на тумбочку у зеркала. Как делает несколько шагов по направлению к гостиной и резко останавливается. Я ее не вижу, но знаю, что она печатает сообщение на телефоне. Вот сейчас убирает его в карман и идет дальше. Заходит в комнату.
Я все еще с зажмуренными глазами, но чувствую, как ее взгляд скользит по мне. Чувствую, как разводит губы в презрительной ухмылке. Она проходит мимо, обдавая меня мощнейшим шлейфом своих духов, и плюхается рядом на диван.
Ее запах заполняет легкие. Это гребанный наркотик для меня, и я инстинктивно вдыхаю еще глубже. Лиза меняет парфюм каждый год. Сейчас у нее какие-то цветочные духи. Но не они мне интересны, а ее личный запах.
Отбрасываю мишуру вроде то ли пионов, то ли роз и концентрируюсь на ее собственном аромате. Лиза пахнет айвой. Задерживаю дыхание, цепляясь за наркотическую айву, и чувствую, как чистый кайф разливается по всему телу.
Я продолжаю сидеть с закрытыми глазами, но чувствую, как она прожигает своими невозможными серыми глазами мой профиль. Даже знаю, что подняла правый уголок губ в презрительной усмешке.
Ее взгляд просто выворачивает меня.
Не выдерживаю, открываю глаза и поворачиваю голову к ней. Да, именно так она на меня и смотрит, как я только что подумал. Отрываюсь от ее глаз и скольжу вниз по телу. Сердце неприятно саднит, когда я осознаю, что она вырядилась, как шлюха.
— Что это еще за проститутская юбка? — рассматриваю кусок джинсовой ткани на ее бедрах, который едва прикрывает трусы.
— Тебя забыла спросить, как мне одеваться. — И показывает мне фак с красным лаком на ногте.
— Я тебе этот палец сейчас в задницу засуну.
— Рискни.
Ну конечно, она пришла провоцировать и выводить меня на эмоции. И день для этого выбрала подходящий. Она знает, как я ненавижу 18 августа.
Три года назад Лиза зачем-то поперлась на кладбище со мной и мамой. Перед этим она с особой тщательностью расспросила родительницу, что это за женщина, на могилу которой мы каждый год ездим. Мать ответила, что это была ее лучшая подруга и одноклассница, которая покрестила меня, когда я родился. Лиза тут же увязалась с нами.
Сероглазая бестия внимательно всматривалась в надгробный камень, о чем-то усердно размышляя. Мать погрузилась в раздумья и не замечала никого вокруг. А мне, как всегда, было скучно и хотелось поскорее свалить, поэтому я просто наблюдал за Лизкой. Она щурила глаза, и у нее было такое выражение лица, будто она в уме решает задачи по матанализу.
В машине Лиза начала задавать маме новые вопросы.
— Кристина, а из-за чего умерла твоя подруга?
— Трагически погибла, — сухо ответила мать. Она не любила говорить на эту тему.
— А сколько Мише было лет, когда это случилось?
— Три годика.
Какая разница, сколько мне было лет???
— А у нее был муж?
От этого вопроса растерялась даже мама.
— Нет, Вика была не замужем.
— А какие-нибудь родственники у нее были?
— Были, но она с ними не очень ладила.
— То есть, ты была для нее самым близким человеком?
Вот зачем Лизе вся эта информация?
— Да. — Просто ответила мама и сконцентрировалась на дороге, давая падчерице понять, что больше не хочет говорить на эту тему.
Но Лиза не унималась и повернулась ко мне.
— Миша, ты вообще ее не помнишь?
— Вообще, — отрезал и засунул в уши наушники, повернувшись к окну. Но я затылком чувствовал Лизин пристальный взгляд.
И вот сегодня, 18 августа, эта Бестия, зная о том, что мама по моей вине загремела в больницу, и я ездил на кладбище один, приперлась сюда, чтобы добить меня окончательно.
Я отворачиваюсь от нее и смотрю на фотографию молодых родителей, висящую на стене.
— Какой же сегодня хороший день! — восклицает Лиза. — Правда, Миш? — и издает смешок.
Я продолжаю смотреть на портрет папы и мамы, игнорируя ее выпад.
— Но скоро лето закончится, — продолжает. — Начнется учеба. — На секунду замолкает. — Ой, у тебя не начнется. Тебя же снова отчислили. В который раз, напомни?
Я все еще молчу, но стерва не унимается.
— Все дети как дети в нашей семье, один ты непонятно, в кого пошел, — качает головой осуждающе. — Как там Кристина? Живая хоть? Или ты уже до могилы ее довел?
— Закрой рот, — цежу. — И даже не произноси имя моей мамы.
Бестия громко смеется.
— Хорошо, я не буду произносить имя твоей мамы. — Она делает акцент на слове «твоей».
Я бы с радостью ушел сейчас в свою комнату, но никогда не доставлю стерве такое удовольствие — знать, что я сдался.
Боковым зрением замечаю, как она достает из кармана проститутской юбки телефон и берет его в руки горизонтально. Бьет пальцами по экрану и включает какое-то комедийное шоу.