Дейзи Джонс & The Six

Карен: Мужчины часто думают, будто заслуживают почетной таблички за то, что обращаются с женщинами как с людьми.
Уоррен: Примерно в ту пору Билли начал попивать немножко больше меры. Гудел вроде бы со всеми на равных – но когда все расходились кто куда с девчонками, которых только что подцепили, Билли оставался пить дальше. Хотя по утрам он всегда выглядел как огурчик, а мы все были как очумелые. За исключением разве что Пита. В Бостоне он встретил свою любовь, Дженни, и теперь постоянно переговаривался с ней по телефону.
Грэм: Чем бы Билли ни занимался, он все в своей жизни делает на пределе возможного. Крепко любит, крепко пьет. Даже то, как он тратит деньги – они будто дыру у него в кармане прожигают! И это было, кстати, одной из причин того, почему в отношении Камиллы я посоветовал ему все же не торопиться.
Билли: Камилла иногда куда-то выбиралась вместе с нами, но большей частью ждала меня дома. Она по-прежнему жила с родителями, и я каждый вечер непременно звонил ей с дороги.
Камилла: Когда у него не оказывалось десятицентовика, чтобы позвонить, то он звонил за счет абонента, а когда я брала трубку, быстрым речитативом говорил: «Билли Данн любит Камиллу Мартинес!» – после чего сразу сбрасывал звонок, пока не включился счетчик. [Смеется. ] Мама всякий раз недоуменно закатывала глаза, а мне это казалось очень трогательным.
Карен: Спустя несколько недель после того, как я влилась в их группу, я решительно заявила ребятам:
– Нам нужно новое название.
The Dunne Brothers уже никак нам не подходило.
Эдди: Я давно уже говорил, что нужно новое название.
Билли: С этим названием нас узнавали, у нас было много поклонников. И мне совершенно не хотелось его менять.
Уоррен: Нам никак было не решить, как себя назвать. Кто-то даже, кажется, предложил The Dipsticks. А мне, например, хотелось называться Shaggin’ [13].
Эдди: Наконец Пит сказал:
– Шестерым очень трудно сойтись на чем-то одном.
И тут меня осенило:
– А как вам насчет «шестеро» – The Six?
Карен: Мне позвонил один концертный менеджер из Филадельфии, откуда я родом. Сказал, что The Winters отказались участвовать в местном фестивале. И поинтересовался, не хотим ли мы без них сыграть там.
– Еще как хотим! – ответила я. – Только вот называемся мы теперь не The Dunne Brothers.
– И как вас указать на флайере? – уточнил он.
– Пока точно не знаю, но мы вшестером однозначно к вам закатимся.
И мне очень понравилось, как это прозвучало: «вшестером» – The Six.
Уоррен: Прелесть такого названия отчасти заключалась в том, что оно звучало почти как The Sex. Но не припомню, чтобы кто-то из нас когда-то заикался на эту тему. Это было настолько очевидно, что не было надобности как-то заострять на ней внимание.
Карен: Мне и в голову не приходило, что это может звучать как что-то еще.
Билли: The Sex? Да ну! Не, ничего подобного там не звучало.
Грэм: На слух оно воспринималось как seх. По большей части – да.
Билли: В Филадельфии мы тогда впервые выступили как The Six – и сразу же получили предложение дать в городе еще один концерт. А еще один – в Гаррисберге, другой – в Аллентауне. А еще нас пригласили играть в новогоднюю ночь в одном знакомом баре в Хартфорде.
 
Зарабатывали мы тогда не слишком много. Но я готов был потратить последний доллар, чтобы, пока я дома, сводить куда-нибудь Камиллу. Мы частенько ходили в пиццерию в нескольких кварталах от дома ее предков, а иногда я занимал денег у Грэма или Уоррена, чтобы пригласить ее в местечко получше. Она всякий раз говорила, чтобы я заканчивал с этой ерундой.
– Если бы мне хотелось быть рядом с богачом, я бы не дала свой номер телефона какому-то певцу на свадьбе.
Камилла: Билли обладал удивительной харизмой. И я купилась на это. Я всегда была к такому слаба. Этот его задумчивый, чарующий взгляд, способный растопить душу. Большинство моих подружек выискивали себе парней, что в состоянии преподнести богатое кольцо. А я всегда ждала человека удивительного… способного заворожить.
Грэм: Году в семьдесят первом мы подписались сразу на несколько концертов в Нью-Йорке.
Эдди: Нью-Йорк – это… Это когда начинаешь понимать, что ты что-то все-таки да значишь.
Грэм: Как-то вечером мы играли в баре отеля Bowery, а рядом на улице покуривал сигарету знакомый чувак по имени Род Рейес.
Род Рейес (менеджер группы The Six): Билли Данн был настоящей рок-звездой. Это было сразу по нему видно. Исключительно самоуверенный, он всегда отлично знал, на кого именно в толпе играть, и его песни неизменно заводили аудиторию.
Такая харизматичность – вообще особое качество, присущее лишь исключительным людям. Возьмите, к примеру, девять человек и Мика Джаггера, выставьте их шеренгой – и любой человек, в жизни не слышавший о The Rolling Stones, тут же ткнет пальцем в Мика и скажет: «Вот этот – рок-звезда».
Вот и у Билли такое было. Да и вообще играла группа классно.
Билли: Когда Род подошел к нам после концерта в Wreckage… Это стало для нас поворотным моментом.
Род: Когда я начал работать с их группой, у меня сразу появились кое-какие соображения. Некоторые из них были восприняты хорошо, некоторые… скажем, не очень.
Грэм: Род сказал, что мне следует наполовину урезать свои гитарные соло. Дескать, они интересны лишь тем, кто тащится от самой техники игры на гитаре, а для всех остальных это одна скука.
– Зачем же мне играть для тех, кому плевать на хорошую игру? – не понял я.
– Если хочешь стать мегапопулярным, – сказал Род, – ты должен выкладываться для всех.
Билли: Род мне посоветовал, чтобы я перестал сочинять песни о том, чего я знать не знаю.
– Не надо заново изобретать колесо, – сказал он. – Пиши о своей девушке.
О своей девушке? Легко!
Это был лучший совет во всей моей карьере.
Карен: Мне Род посоветовал носить блузы с глубоким вырезом, а я ему ответила типа: «Ага, мечтай!» На этом все и кончилось.
Эдди: Род начал организовывать для нас концерты по всему Восточному побережью. От Флориды до Канады.
Уоррен: Вот я сейчас скажу тебе, когда для рок-музыканта самая приятная, самая излюбленная пора. Все думают – когда ты уже на самом верху. Ан нет! Вовсе не так. Это когда ты живешь под напряжением и весь кипишь ожиданиями. Классно, когда все видят, что ты куда-то целеустремленно мчишься, что у тебя немерено потенциала и масса перспектив. Потенциал и перспектива – это вообще офигенный драйв!
Грэм: Чем дольше мы мотались по гастролям, тем необузданнее становились. А Билли был не совсем, знаешь… Видишь ли, Билли любил внимание. Особенно со стороны женщин. Впрочем – по крайней мере, на тот момент, – этим все и заканчивалось. Всего лишь вниманием.