Сводный гад
Глава 31 — ИдиллияСаундтрек к главе: Белые ночи — NЮ
Алексей Михайлович нанизывает шашлык на шампур. У нас типа семейный вечер, первый раз за эти дни он вырвался, чтобы провести время с нами. Ольга Валерьевна подаёт ему черри и маленькие луковки, которыми он разделяет куски мяса.
Мы с Яськой сидим рядом на качелях. Хочется в обнимку, но сидим на разных концах диванчика, забравшись с ногами, незаметно касаясь ступнями. Лениво перебираю струны. Идиллия…
Ольга Валерьевна поднимает телефон, делая несколько фоток.
— Улыбайтесь.
Да мы и так щеки уже порвали — улыбаться! Губы наши, расслабляясь, расплываются в счастливых улыбках.
— Красавцы наши! — гордо и довольно хвалит нас Ольга Валерьевна. — У Ванечки ямочки прямо как у отца. Леш, улыбнись, я ещё сфотаю…
Под брошенной на ступни подушкой, Яся сжимает пальчики, заигрывая со мной.
— «И ты люби меня нежно, люби если сможешь, — закрываю глаза, потому что текст плюс взгляд — это провал, Штирлиц. — Я придурок конечно, ты с приколами тоже… Нo ты моя абсолютно, ты моя безвозвратно…»
Родители отворачиваются, разговаривая по телефону с кем-то из родственников.
Гитара затихает, мы дергаемся друг к другу, на мгновение касаясь губами. И снова падаем в разные стороны, как только они оглядываются.
— «Стоит жара аномальная, ты вообще ненормальная… — улыбаясь, продолжаю я. — Мне с тобою так круто…».
— Бабушка приедет скоро, — разворачивается мама. — Хочет с Иваном познакомиться.
Интересно, это моя бабушка или Яськина?
— Дочь, — поднимает от экрана взгляд Алексей Михайлович, — почему Корниенко привёз твои вещи? Как они у него оказались?
«Да, блять!» — беззвучно психует Царевна.
— Я их оставила у него в машине. Всë?
— Нет, не всë. А что ты делала у него в машине?
Яська зажмуривается, сжимая кулаки и, пропсиховавшись, выдыхает.
— Мне тоже… Очень… Интересно… — бормочу под перебор я, прищуриваясь.
«Мы курили», — шевелит она губами мне, раздраженно растопыривая пальцы.
— Ответ будет? — раскладывает Алексей Михайлович шампуры на угли.
— Нет.
— Ярославна… — строго.
— Пап, я уже взрослая девочка!
— Ты девочка не свободная.
— Эдик спросит, ему отвечу! — бросает зло Яська.
Давлюсь воздухом, прокашливаясь.
«В смысле??» — шевелю губами, гневно поглядывая на неё.
Закрывает ладонью глаза.
Наступаю на еë пальчики своими.
— Ясь…
Достаёт телефон.
Царевна: «Вань, ну давай после выборов! Пожалуйста! Чтобы без громких скандалов. Ты ж понимаешь…»
Бастард: «А до выборов — что?! Он будет считать тебя своей?»
Царевна: «Да он всë равно болеет, мы и не увидимся».
Сижу, прислушиваюсь к мерзкому ощущению в груди.
Бастард: «Ты можешь поговорить с ним, но не делать эту информацию публичной, верно?»
Царевна: «Ты не понимаешь!.».
Бастард: «Ну так объясни!»
Яся складывает умоляюще кисти, зажимая между ними телефон.
«Пожалуйста!!» — шепчет мне.
Пишу ей в мессенджер: «Он до тебя не дотрагивается, поняла?».
Убедительно кивает.
«И встречаетесь вы только для того, чтобы расставить все точки над «i».
Поджимая губы, кивает. И всë равно — стрëмно.
— Иван, как дела в спорте? — интересуется Алексей Михайлович.
— Не очень, — пожимаю плечами.
— Почему?
— С ритма немного сбился.
— Чем помочь?
— Да… ничем. Я сам.
— А что там за история с твоей квартирой? Почему она в залоге?
— Мм… Ну, мне дали социалку в…
Жопе мира!
— В худшем районе, в аварийном состоянии. Я её продал. Ипотеку мне никто в восемнадцать не дал. Денег у меня на нормальную не было. Поэтому пришлось купить квартиру у застройщика под залог. Выплачиваю… А что?
— Там какие-то зверские условия по платежам.
— Ну… Да. Но других никто не предложил.
— Ладно, разберёмся.
— Не надо, — хмурюсь я. — Я сам.
— А откуда ты берёшь деньги?
— Она пока сдаётся.
— Этого не может хватать.
— Ну… Стипендия… Спонсорские ещё… Премии… Рекламные… Подработка… Разное прилетает.
— Вот, умница какой, — режет салатик Ольга Валерьевна. — Самостоятельный мальчик.
Яська, кривляясь, открывает рот под мамины реплики, дразня меня «хорошим мальчиком».
«Да-да…» — играю ей бровями.
— Но кредит всё же надо выплатить, Леш.
— Нет, не нужно! Я — сам, — вмешиваюсь в их разговор.
— Почему?? — недоумевает отец. — Мы же от чистого сердца.
— Не хочу зависеть ни от кого. И быть обязанным — тоже. Вы уж не обижайтесь.
Но они обижаются, хмурятся… Мне неловко. И всë же, я не могу просто взять бабки.
«Ты — дурак? Соглашайся!» — пинает слегка меня Яся, строя мне претенциозные рожицы.
Сама ты дурочка!
Отрицательно кручу головой. Крутит в ответ пальцем у виска.
Мама уходит в дом, Алексей Михайлович отвлекается на телефонный разговор.
Мы с Ясей протягиваем друг к другу руки, касаясь пальцами.
— Хочу тебя… — шепчу я.
Распахивая в ужасе глаза, отрицательно крутит головой.
— Не понял, — осаживаюсь я.
— Мне после твоих зверств нужен травматолог, — шипит она, закатывая глаза.
О…
— «Мы всë сломали»?? — свожу жалобно брови, улыбаясь.
— «Вообще, всë!»
— Я всё залижу, малыш… — подмигиваю ей, прикусывая язык.
Краснеет. Смущённо улыбаясь, кидает в меня скомканным фантиком от конфетки. Ловлю в кулак. Кидаю в неё обратно. Он попадает ей в декольте маечки.
Тихо угораем.
Она ныряет туда пальцами, пытаясь вытащить.
— Ниже… — шепчу я. — Покажи…
Бросив взгляд на отца, оттягивает маечку, демонстрируя сначала засос, потом ореолу сосочка…
— Shhh… — сокращаюсь я, ерзая на месте.