Я из Железной бригады

Когда во всем разобрались, меня мгновенно переправили в штаб. Да не полка, а сразу дивизии. Принимал меня лично Антон Иванович. Вот кто бы сказал мне там, что повстречаюсь с будущим белым генералом… Дядька серьезный, понравился мне сразу. Было в нем что-то такое, что выделяло его из когорты штабных офицеров. Может, это его происхождение сказывается? Предки-то у него далеко не дворянами были. Лицо спокойное, чуть полноватое, как, впрочем, и тело. Но эта полнота только добавляла ему очков, он как бы солиднее выглядел от этого. Говорил спокойно, без заносчивости и торопливости, характерной нынешним офицерам, которые часто выслушивают доклад, а сами зевают. Деникин вывалился из моего представления о высших чинах в армии. Хотя, быть может, все дело в добытых мной трофеях.

Гуляя по парку, наслаждался видами конца золотой осени девятьсот пятнадцатого года. Одернув мундир, на котором сверкали два креста, я машинально улыбался в душе. Да, награды были щедрыми. Отправив меня на излечение, слава богу, что в этот раз были только ушибы и сломанные пальцы, дали месяц отпуска. Даже чуть стыдно было, когда отпуск обозвали – по ранению. Предлагали съездить домой, отказался, настаивать не стали. Антон Иванович представил меня к повышению в чине, если выгорит, стану младшим унтером, уже что-то. Непривычно как-то в рядовых ходить, хоть и ефрейтор сейчас, не рядовой, но один черт. Если не отправят в партизаны, то скорее всего, буду командовать отделением стрелков-снайперов. Я наглядно доказал их важность на поле боя. Нет, не стрельбой. В документах фрицев были прошения на имя аж самого Гинденбурга. Просил подполковник Малковски именно снайперов, ибо они наносят существенный урон противнику, уничтожая русских офицеров и тем самым дезорганизуя наши войска. Когда документы были изучены, штабные признали, есть такой факт на поле боя. В первую очередь, это подтверждалось большими потерями в офицерском корпусе. Офицеров явно стало не хватать, убыль огромна. Сообразив, наконец, что протестами к врагу они ничего не добьются, наши чиновники и армейцы согласились, что такой вид пехотинца, как стрелок-снайпер, необходим.
Меня вызывали на совещание, Марков донес до Деникина мои мысли по созданию отряда снайперов. Я поправил полковника, что нужен не один отряд, а чем больше, тем лучше. В каждой роте должно быть отделение стрелков-снайперов, тогда эффективность как в наступлении, так и обороне увеличится на порядок. Делал зарисовки, объясняя свои мысли. Слушали меня внимательно, даже не перебивали. Понравилось. Ни разу ни один из офицеров не назвал «сукиным сыном», как это любили показывать в советском кино. Дескать, это так «ласково» офицеры благодарили солдат за хорошую службу.

Из того отряда, в составе которого я уходил на задание, не вернулся никто. Зато и наши через пару дней накрыли группу немецких разведчиков. Это я посоветовал лучше охранять штабы и усилить передовые и тыловые дозоры. Разведчики ведь не только через передок ползают, могут и с тыла зайти, тем более что войска у нас не сплошной цепью стоят. Жалко было парней, хоть и не знал я никого из них достаточно хорошо, но все же. Даже легкий укор себе сделал за то, что сам предложил устроить дозор на том месте, где парней и обнаружили. Как бы прошло, если бы так не поступили? А черт его знает, может, и вовсе бы сразу всех положили, поди теперь угадай.

Время шло, нашей «железной дивизией» было проведено отличное наступление, окончившееся захватом города Луцка, да только все было зря. Приказ оставить позиции и вернуться на прежние просто взбесил штаб и офицеров. Хоть и понимали они, что все равно не удержали бы город, но возмущались знатно.
– Вернулся? Как рука? – встретили меня в штабе полка.
Марков красовался новыми погонами генерал-майора и новеньким орденом на груди. Я тоже получил обещанное. Мои плечи отныне украшали унтер-офицерские погоны. Ужасно льстило такое отношение командира полка, тем более в этом времени, когда вроде как считалось, что солдат и за людей не держат. Читал помню, что у англов, по крайней мере у них, вообще существовал такой термин, как «допустимый размен». Дескать, нас, то есть солдат Антанты, все равно больше, чем германцев, значит, один черт задавим, а пока пусть умирают русские. Уж насколько правда, не знаю, но судя потому, как в Европе ведут войну, похоже на правду весьма изрядно.
– Да в порядке, ваше превосходительство, готов выслушать приказ! – бодро отрапортовал я.
– Тогда так, – чуть задумавшись, ответил комполка. – Мы тут долго размышляли, я отправлял в ставку твои предложения по использованию метких стрелков. К сожалению, у нас пока не налажено производство своих прицелов и качественных винтовок, ведь там нужна лучшая обработка и сборка, так?
– Так точно.
– Вот я и говорю, – продолжал генерал. – Союзники обещали поделиться с нами своей продукцией, а также предоставить наставления, для ускоренного обучения методам ведения такой войны. Первую партию английских винтовок мы получили буквально на днях, осмотришь их?
– Как прикажете, ваше превосходительство.
– Опыта и вправду у союзников больше, так что нам нужно быстрее вводить эти нововведения и использовать их. Как, возьмешься за организацию и командование первым отделением стрелков-снайперов в нашем тринадцатом полку?
– С удовольствием, ваше превосходительство. А опыт дело наживное, осилим.
– Ну и хорошо. А мы посмотрим, что ты сможешь нам показать на выходе. Даю неделю, справишься? Скрывать не стану, действий пока никаких не предвидится, армия пополняется, но именно в обороне снайперы признаны весьма нужным звеном. Да ты и сам об этом мне говорил. Так что неделя, чтобы обтереться и наметить работу, затем посмотрим, ясно?
– Постараюсь, ваше превосходительство, – ответил я, не понимая пока вообще, что нужно делать. Общий смысл ясен, собирай отряд и положи тут кучу фрицев, но с чего начать и как это будет выглядеть, пока не понимаю. Тактику из будущего им, что ли, внедрить? Так я все больше со спецкомандами работал, а это несколько другой уклон, но в принципе, справлюсь. Правда, оснащение будущего чем заменить здесь и сейчас?
– Свободен пока, если будет, что доложить, сразу в штаб.
– Так точно, разрешите идти?
– Иди, Воронцов, иди. Мой адъютант даст тебе все бумаги и покажет, к кому обращаться при надобности.
Началась моя новая служба. Для начала съездил на склады и осмотрел партию новых винтовок. Конечно, для меня, как для ценителя немецкого оружия, английские винтовки были непривычны, и чего от них ждать, я не знал. Однако как-то же бритты с ними воюют? Значит, и мы будем.
Оценил винтовки, постреляв из одной. Вроде ничего так, непривычно, но вполне удобно. Достал прицел, каждый был упакован в отдельный ящичек, набитый ватой. Без посторонней помощи установил оптику и закрепил. Вроде хорошо, люфтов нет, сидит плотно. Поглядел, да, цейсовская посветлее, но и эта хороша для этого времени. Вернулся на стрельбище и начал пристрелку. Патронов, естественно валовых, прислали много, несколько ящиков, так что никто не ограничивал, да и некому было. Я тут совсем один, чуть позже прислали рядового, уже по моей просьбе. Надоело самому бегать к мишеням. С ним вообще анекдот. Мужичок, лет сорока, когда услышал, что нужно будет приносить мне мишень, то есть находиться на линии огня, охренел и начал причитать.