Хроники Бермудского треугольника

В одну секунду тёмная, как дно морское, ночь озарилась ярким светом. Все в королевства, в одночасье замерли в неподвижном безмолвии. А через секунду с неба упала яркая комета прямо в окно покоев матушки. И я поспешила прямиком туда. Подбежав к дверям комнаты и распахнув их, я увидела как человек сверкающий как солнце, склонился над кроваткой братика и еле слышно произнёс: « Этого младенца, не должен лицезреть обычный человек» и поцеловав принца в лоб, растворился в воздухе. В эту же секунду люди ожили, а брат засветился ярче солнца, обжигая глаза своим светом. От резкой боли я закрыла глаза руками и упала на пол подле кровати матери. От обиды сердце разрывалось в груди, всё тело сковал страх, что я не смогла пошевелиться. Повитуха, стоявшая рядом, вопила от боли. А кормилица, успев прикрыть глаза руками, подбежала к принцу и закрыла его полотном, чтобы свет, который излучал младенец, больше ни кому не смог навредить. Когда в комнате свет не был таким ярким, я открыла глаза и увидела пустые глазницы повитухи, лежавшей без дыханья у камина. Мать лежала на кровати без сознания. И не выдержав наплыва чувств, я закричала: «дайте мне обнять брата!», и бросилась с кулаками на кормилицу, державшую брата у себя на руках. Но кормилица, оттолкнув меня, бросилась бежать. И сил она не пожалела, ведь я упала на пол и ударившись головой о спинку кровати, тот час потеряла сознание.
Очнувшись в своей кровати, окруженной лекарями и старейшинами, с той самой ненавистной мне горы. Эти старцы перешептывались между собой, создавая тем самым жуткий гул, который, слился в однородную массу, и я не могла разобрать ни слова. Спустя несколько минут, все заметили, что я очнулась. И парень, стоящий у дверей, гонец, рванул из комнаты за отцом. Я старалась вспомнить, что произошло, но воспоминания путались, а если я пыталась что-то произнести вслух, из губ моих вырывались обрывки не связных меж собой предложений. Тогда старейшина принял решение усыпить меня ещё на какое-то время. Прогнав всех из комнаты, он зажег опиумные палочки и удалился из комнаты. Закрыл за собой двери и приказал страже никого не впускать кроме него, пока я не очнусь. Спустя несколько секунд я уснула.
Спала я около четырнадцати часов. И проснулась уже ближе к ужину. К тому времени в комнате не осталось испарений опиума, а у кровати стояли мои любимые чёрные коалы, которые всегда приносила моя служанка Кая, когда молилась у кровати о моём здоровье. И полностью проснувшись, я вспомнила. Вспомнила, про ту ужасную ночь. И в надежде, что это был сон, попросила стражу, стоявшую за дверью, позвать кого-нибудь из Королевской семьи. Но вопреки моим просьбам, первой в мою комнату вошла заплаканная кормилица.

– Ваше Величество, я молю вас о прощении за тот удар. Просто дикий страх обуял меня в тот момент, страх за Вас. Ведь сияние принца могло лишить Ваше Величество, зрения!
– Так это был не сон,– произнесла я слабым голосом, сквозь ком в горле.
– Да, принцесса, это был не сон. Мне и вправду очень жаль. Примите мои глубочайшие извинения. И умоляю, не говорите ни кому, что я Вас толкнула. Ведь за такое меня казнят.
– Я никому не скажу. Если ты расскажешь, где сейчас мой брат и жив ли он?!
– Да, Ваша Светлость, он жив и здоров. Но свет, который он излучает, так и не иссяк. И старейшина, дабы обезопасить всех от этого света, приказал запереть его в Северной башне и поставил у дверей охрану.
– Что? Да как он посмел? Он не имел право! Срочно! Позовите мне отца! Нет, лучше отведите меня к нему! Нам нужно поговорить! Серьёзно поговорить!
– Боюсь это невозможно. Старейшина забрал его на гору, чтобы получить ответ у Богов, за что прокляли принца.

– Это был Бог Солнца. Я видела его в ту ночь. Он проклял брата. Об этом нужно сообщить старейшине. Беги и догони их, во что бы то ни стало. Не нужно лишний раз беспокоить Богов. Они и так разгневаны на нас. И не беспокойся, ни кто не узнают нашу тайну.
– Да, слушаюсь, Ваше Величество! Благодарю Вас!
Поклонившись в ноги, кормилица бросилась бежать. Мне были слышны уходящие вдаль звуки цоканья её каблуков и слова благодарности. Но мне было плевать. В моей голове уже тогда возник план, как пробраться в башню брата незамеченной.
Дождавшись смены караула моей охраны, я тихонько выбралась из покоев и побрела по пустому замку к башне. Я шла и недоумевала, от чего же замок пуст? И посмотрев из окна, увидела, что во всех домах окна заставлены ставнями. А все потому что, Северная Башня светилась, как огромный каменный факел и озаряла улицы далеко за пределами замка.
Предо мной стояла не исполнимая задача. Мне нужно было каким-то образом миновать охрану у подножия Северной башни. И после признания самой себе, что это практически невозможно, в голову пришла жуткая идея поджечь амбар около башни. Вытащив из подставки керосиновую лампу, я бросила её в амбар. Лампа разбилась у сена, и деревянный амбар вспыхнул в одночасье. Но вдруг послышались крики молодого парня из горящего амбара, а затем и девичий. Но я уже не могла их спасти. Мне нужно было, во что бы то ни стало попасть к брату. Я убежала к башне и спряталась за повозкой. Сидела и ждала, когда охрана бросится тушить амбар. Но из-за яркого света, исходящего из башни, пожар было не видно. И поняв это, я решилась на опрометчивый шаг. Выскочив из-за повозки, я подбежала к страже и стала кричать, что горит амбар с сеном.
Стража бросилась на пожар, и мой путь был открыт. Я вбежала вверх по лестнице и вот предо мной предстала долгожданная дверь, сиявшая так ярко, что мне пришлось прикрывать глаза руками.
Я долго не решалась отрыть эту дверь и войти, но все же решилась. Закрыв глаза руками, я на ощупь открыла дверь и вошла в комнату. Не открывая глаз, я стала искать кроватку брата. Видимо он почувствовал, что я вошла или просто услышал мои громкие шаги, и заплакал, тем самым помог мне его найти. Взяв его на руки, я присела с ними на холодный каменный пол и слёзы потекли по горячим щекам всё быстрей и быстрей, что я уже не могла сдерживаться, и открыла глаза. Чтобы хоть раз увидеть – это дитя, поцелованное богом. И открыв глаза, я на пару секунд увидела божественный лик своего горячо любимого братика. И спустя эти пару секунд его свет лишил меня зрения навсегда. Но в тот момент я не думала об этом, даже не чувствовала боли, все мои мысли были лишь о том, как спасти моего милого Тене. И тогда я стала молиться всем богам. Я молилась настолько страстно и громко, что мой крик отдавал болью в ушах. Но мои молитвы были услышаны, а вот услышал их не самый лучший и милостивый Бог. Но я и подумать не могла, что случиться что-то подобное.
Не успев закончить молитву, комната стала заполняться чёрным дымом, да так густо, что было тяжело дышать. И чувство было такое, что время, словно опять остановилось, как прошлой ночью, и я поняла, до нас снизошёл один из Богов. Туман становился всё гуще, и тяжело садился на мои плечи. Его прохлада окутывала меня всё сильней и сильней. Дышать было всё трудней, пока и вовсе не стала кружиться голова от нехватки воздуха. Спустя короткий промежуток времени, я услышала тихий и хриплый голос, от которого замерло сердце