БЕСсильный чемпион. Том 7 (СИ)
Дальше начинается буча. Вымесы решились подобраться, и мы с Али и Кали встречаем толпу плотным клинчем. А девушки-«зори», стоя позади, бросают дальнобойные атаки. Огненные вихри Бестии, сферы Ясны, взрывы из катаны Аяно. Классика уже.
Кали, конечно, накрываю Бригантиной. Пускай в лагере поляница и храбрилась, что не надо щитов, типа так заживет, с регенерацией любая рана, даже сквозная, всего лишь царапина, все равно я не позволю, чтобы моя невеста выла и шипела от боли, как сало на раскаленной сковородке. Смотрю сейчас, как Леди Волчица багровыми Когтями шинкует вымесов, а чудовищные лапы тварей соскальзывают по Бригантине, будто дождливые капли по стеклу, смотрю, как поляница весело щерится на бесполезные удары фрагов, и сразу легче на душе, и солнце за окном светит ярче, да даже рожа вымеса напротив не такая уродливая, пускай хоть и представляет собой свиное рыло, ведь свиньи тоже люди или люди тоже свиньи, не помню.
— Животина! — кричит Ясна голосом мамочки на детской площадке, чей карапуз бахнулся с качелей.
Оборачиваюсь. Огромный вымес-медвежатина повалил Али. Вдвоем они кувыркаются по горящему полу. Под огромной мохнатой тушей Крокодил сдает, не может скинуть с себя обезумевшую тварь. А та прижала лапы с Когтями к полу и приближает оскаленную пасть к зеленому крокодильему носу. Щас как куснет, блин!
Куча вымесов заслоняет этих любителей борьбы в партере. За пару секунд не пробиться, поэтому ору:
— Кожеголовый! Чего разлегся! Бей!
— Лапы застряны, — хрипит Али, показывая прижатой к полу рукой мне фигу, но думаю, он неспециально. — Вишь?
Сегодня он какой-то несамостоятельный. В обычно багровых глазах розовый блеск, который обычно бывает от бессонницы или беспробудного пьянства. Хотя у рептилий, может, по-другому всё.
— Кусай ему морду, балда! — кричу. — Только без языка, а то тогда это будет французский поцелуй! Сожри этого Винни-Пуха!
— Неззя жрять, — заявляет Кожеголовый, кивая на Ясну. Ну что, довольна? Зашугала мутанта так, что он в смертельную минуту думает о веганской диете.
Тем не менее Али распахивает огромную крокодилью пасть и заглатывает голову медведеподобного вымеса. Хрясь. Обезглавленный бриташка падает на Крокодила, он отпихивает мохнатое тело и встает. Сразу бы так.
— Выплюнь! — крик Ясны перекрывает шум битвы.
Али избавляется от деликатеса. Крокодил пробивается к нам с Кали и больше не дает себя повалить.
Мильфиновыми щупальцами я прикрываю мутанта и поляницу в то время, как рублю и сжигаю вымесов перед собой.
Вымес с диодами в черепе сам прет на меня. Что ж, я как раз расчистил себе путь, пустил раскаленные голубые линии по полу, сжег вымесов, что бросились на меня.
Бриташка с диодами обрушивает снопы молний, я отвечаю встречным иссиня-белым потоком. Есть только один демон грома! И его убил Перун! Дважды!
Слабые разряды вымеса встречают столп обжигающего света и гаснут. Молнии сбивают безумного британца с ног, он разбивает диоды о камень пола и катится в синем пламени, окутанный пенно-голубыми искрами. Монстр сгорел в одночасье, как Икар, посягнувший на солнце.
Битва заканчивается. Кругом дымятся сожженные трупы чудовищ. От напряжения в воздухе у девушек-«зорь» волосы наэлектризовались и поднялись дыбом. Особенно у Аяно — она выглядит, как черный пудель. Милота.
— Как хорошо, что я в сплошном шлеме, — радуется Кали.
Не обращая внимания на поляницу и на свои взбунтовавшиеся волосы, японка подходит ближе, встав по стойке смирно, рапортует:
— Князь, Титли зачищен от вымесов.
— Хорошая работа, — киваю. У меня, конечно, остались вопросы по отсутствию своевременных донесений о такой заварухе от Аяно, но после тяжелой битвы людей надо хвалить, а вопросы и муштровка как-нибудь потом.
Надо еще разобраться с местными горными жителями, которые так не хотят с нами работать. Партизан в Уэльсе только не хватало. Эти лесистые горы сами по себе сплошная головная боль. Поэтому с горняками надо завязать дружбу, чтобы не было никаких мясорубок, как в Афгане.
Мысли эти уже проносятся по возвращению в лагерь и общению наедине с Аяно. Отмуштровал ее по максимуму, у самого дыхание перехватило…
— Еще! Еще, Перун! — из глаз обнаженной японки брызгают слезы. Ее мускулистое тело качается, оседлав меня, как я давеча непокорного коня Грома. — Накажи меня, мой командир!
Скольжу руками по тонкой женской талии к двум бледным полушариям, на которых виднеются отпечатки моих ладоней. Протяжный всхлипывающий стон означает, что процесс воспитания идет в верном направлении…
Глава 15. Береги честь смолоду
Немного переведя дух с Аяно, я спрашиваю японку:
— Так почему ты со мной не связалась в Титли, когда повеяло жареным?
— Вымесы заглушили связь, — зевает нагая красотка, растянувшись на мне и крепко обхватив руками и ногами. Чувствую, как мягкие груди сплющились о мой живот.
— Э-э… тогда за что просила наказать?
— Ни за что. Просто, — с озорством улыбается японка и мурлычет, прижимаясь всем тело. — Ты такой теплый…ммм…как батарея.
Несмотря на суровый нрав, Аяно очень теплолюбивая киска и любит греться в моих объятиях. Да, киса, хотя прической она все еще похожа на нестриженого пуделя. Сжимаю крепко японку, она сладко потягивается, разминая мышцы и пытаясь успокоить дыхание.
— Еще наказать, мазахисточка? — подмигиваю девушке
— Нельзя, — со вселенской грустью вздыхает она. — Совещание с командованием через пятнадцать минут.
Ах, точно. Сам я и забыл уже.
Разлепив объятия, одеваемся и выходим наружу, под противную уэльскую изморось. Через три ряда палаток, в шатре для собраний, уже сидят за большим складным столом королевские генералы и командиры от Круга. Ливер тоже тут. А еще граф Дмитрий Долгоногий, как командующий войсками своего Дома. С небольшой задержкой этот блондинчик кивает мне, вроде бы как выражая признание моего авторитета. В боях на границе Англия-Уэльс он уже отличился, поэтому отвечаю дружеской улыбкой.
— Итак, леди и лорды, — начинает здоровяк лорд Стивенсон, командующий британской Сухопутной армией. — Восток Уэльса взят, хоть и с трудом. Спасибо отважным дружинникам князя Бесонова, а также оперативно-тактическому мастерству самого князя, что огневые точки на границе подавлены без больших потерь. Равнина позади. Основной фронт сдвинулся в сердце горного массива. Здесь наши солдаты уже не смогут действовать единым мощным кулаком, так как местность вводит свои коррективы.
— Фронт теперь не сплошной, — кивает Серега Ливер, — а представлен редкими оборонительными пунктами, чаще всего блокпостами. Проблема в доступе к этим пунктам. Мы совершенно не знаем грунтовых дорог и горных троп, по которым передвигаются кельты. Не раз бывало, что их отряды оказывались у самого нашего носа. Лесная ширма хорошо прикрывает вражеские высокогорные маршруты от объективов дронов.
— Обстановка понятна, — я смотрю на Стивенсона. — С местными никак не сдружиться? Пусть укажут нам тропы. Это же подданные Элизабет.
— Кельты верны своим лордам, а потом уже королеве, — морщится командующий. — К сожалению, Уэльс всегда был страной в стране. Сейчас мы для местных горожан и сельских жителей — оккупанты, которые вмешиваются в их личные дела. Такова действительность, придется нам ее принять, князь.
— Не пойдет, — жестко обрываю, и огромный лорд удивленно смотрит мне в глаза, а его офицеры напрягаются, недовольные такой фамильярностью. — Если мы не наладим отношения с кельтами, то среди населения будут тысячи невинных жертв. Мы будем убивать не только изменников, но и партизан. Вправьте последним мозги. Проводите просветительные работы с народом, объясняйте, почему их лорды-изменники в опале, вербуйте интеллигенцию: учителей, врачей, а за ними потянутся и остальные. Война это не только пушки и танки.
Стивенсон морщится от того, что опытного генерала учит сопляк, пускай он князь и сильнейший коммандос.