Я - палач (СИ)

— Ты не будешь мучиться, — продолжал лысый. — Ценю твою храбрость, так что убью одной пулей. Только… какого хрена?
Кто-то из наёмников, кто был близко, отшатнулся так резко, что споткнулся и растянулся на земле. Другой громко икнул.
Оружие вернулось ко мне. Мою правую руку оттягивал верный Карнифекс, топор, что когда-то привязали к моей душе. Он тоже принял проклятье и откликнулся, стоило его позвать.
Здоровенная секира с красным, немного прозрачным лезвием, которое было острее бритвы, гудела в нетерпении, ожидая снова пролить кровь.
Хотя я собирался рвать всех голыми руками, топор подойдёт лучше.
— Что это за хрень? — спросил седой наёмник, целясь в меня из револьвера.
Ствол мелко дрожал.
— Лучше сдохните сами, — сказал я. — Будет не так больно.
  
Глава 2
 
Я шагнул в сторону, широко взмахнув топором с такой силой, с какой только мог. Стоящий возле меня молодой наёмник с дисковым автоматом выпучил глаза и захрипел.
Ствол автомата упал на землю. Голова соскользнула с тела и упала следом.
Наёмники замерли с открытыми ртами. А я тем временем отбежал.
— Это Небожитель! — крикнул седой. — Надо бежать!
— Хватит паниковать! — взревел лысый. — Огонь!
Я бросился в кусты, а оттуда за сарай. Стреляющие громострелы отправляли в мою сторону кучу пуль. А у меня самого больше не было оружия.
Карнифекс исчез. Своенравный топор выпил крови и бросил меня. Он одичал, придётся приручать его сначала. А пока я схватил лежащую в траве сучковатую жердь из старой изгороди, которую так и не успели отремонтировать.
Ещё четверо. Двое, похожих друг на друга, как близнецы, ещё седой и главарь, тот самый лысый. Они уже начали палить в другую сторону. Ту, где я только что был. Преследовать меня они боятся, только стреляют.
Пули врезались в деревянный сарай, разламывая доски. Но я уже убрался оттуда.
— Дух предка пришёл за вами, ублюдки! — какая-то из родственниц наводила на наёмников панику. — Возмездие пришло с севера!
— Заткнись! — рявкнул лысый. — Или начну вас всех грохать по одному!
— Мы его убили? — спросил один из близнецов.
Со стороны дома раздался одиночный выстрел. Мой левый глаз духа разглядел одинокий силуэт стрелка, сидящего у колодца. Это Варг, тот парень, которого я освободил.
Один близнец схватился за живот, застонал и начал падать. Второй его подхватил, а седой и лысый развернулись в сторону дома, чтобы прикончить Варга.
Не в этот раз. Я кинулся в бой, держа в одной руке жердь, а в другой нож. При каждом шаге я чувствовал пулю в боку. Но остановиться уже не мог.
Жердь, попав седому по голове, треснула, а её обломком я пробил близнецу шею. Седой упал на колени, я рассёк ему горло ножом и сразу же воткнул его лысому в брюхо.
Лысый выронил револьвер и упал на спину. Я схватил оружие за ствол и добил последнего из близнецов ударом рукоятки в лоб.
Это было быстро. Я и сам не ожидал, что мои навыки остались даже в чужом теле. Как же соскучился по своему ремеслу. Если бы не бок и глаз, было бы намного приятнее.
— А ты хорош, — прохрипел лысый и сплюнул кровь. — Весь отряд за минуту. Может, ты и правда Небожитель?
— Кто вас послал? — с ещё более сильным хрипом спросил я.
Горячка боя прошла. Не такой уж я и всесильный. Кровь из раны в боку всё текла и текла. Откуда её там столько? Я уже должен был сдохнуть.
— Я не могу тебе сказать, — ответил лысый. — А то мои предки меня не поймут. Я же ведь тоже из кланов Огрании, как и ты.
А остальные уже сдохли. Но одно имя я запомнил.
— Кто такой Ворон? — спросил я. — Ты его знаешь?
— Знаю, но не скажу, — лысый откашлялся. — Найдёшь его сам, но не по моей наводке. А мне пора помирать. Поможешь?
— Последнее слово?
Любой, какой бы отвратительной мразью он ни был, заслуживает право на последнее слово перед смертью. Так нас учили.
— Всегда мечтал сдохнуть именно так, — сказал лысый. — А не от старости. Добей.
Я вырвал нож из его брюха и воткнул в шею.
Всё, больше никого из врагов.
 
Те из Громовых, кто выжил, освобождали пленных и помогали раненым. Кто-то подбежал ко мне. Это Варг, родственник из семьи Климовых. Он неплохо стрелял.
— Паша, да ты на ногах едва стоишь! — воскликнул он.
Я шагнул в сторону, но не рассчитал и начал заваливаться набок. Меня подхватили на руки.
— Помогите ему! — раздались крики.
Но я уже ничего не видел. Я убил всех, до кого дотянулся, но не всех, кого нужно. Ворон, нужно его найти и спросить. Только где? Я же не знаю этот мир, я жил только в алтаре.
Но мне не впервой выслеживать жертву. Я знаю, что его зовут Ворон. Я знаю, что он собирает вещи, связанные с предками. Этого достаточно, если я выживу.
Зрячий глаз закрывался, а глаз духа не видел ничего. Умру я или ещё продержусь? Но тело Павла Громова будто было пропитано ненавистью к тем, кто на нас напал. Эта ненависть поможет мне продержаться. Легко я не сдамся.
Но пока… пока мне надо отдохнуть.
* * *
Сначала вернулась боль, как и в прошлый раз. Но я лежал не на траве, а в кровати. В мягкой, в которой я уже очень давно не был. В шею легонько воткнулось пёрышко из подушки. Как та булавка во время казни Короля-Спасителя. С которой и началось моё проклятье.
Боль в боку утихла. Грудь была так плотно перевязана, что было тяжело вздохнуть. На голове тугая повязка на половину лица.
Я открыл зрячий глаз. Это место мне незнакомо. Это не дом Громовых, но судя по брёвнам он построен из таких же деревьев. Пахло от них так же.
На стене висела фотография семьи. Я присмотрелся к ним. Некоторых я знал. Это Климовы, семья из этого же клана. Погибший дед Матвей Громов и Илья, патриарх этой семьи, были двоюродными братьями.
Климовы тоже почитали меня как общего предка. Но не все.
Значит, или остатки Громовых перенесли меня сюда, или Климовы пришли на помощь. Их звали, когда стало известно, что будет нападение.
Надеюсь, их не атакуют, пока я тут валяюсь. Потому что мне даже приподняться тяжело. Но придётся.
Едва я начал вставать, как в дом кто-то заглянул, а я даже не успел рассмотреть лицо. Через несколько минут я услышал стук трости по деревянному полу.
Вошёл сам Илья, старейшина Климовых. В его-то возрасте, а ему уже за сотню, он ещё бодренький, ходит сам, опираясь на трость.
— Очнулся, — проскрипел он старческим голосом и тяжело уселся в кресло. — Думали, не выкарабкаешься.
— Я выжил, — ответил я, хрипя, как и раньше.
— Говорят, ты струсил, но вернулся, — сказал Илья. — Это похвально, но всё равно это будут припоминать. Все мужчины Громовых кроме тебя убиты, так что тебе придётся возобновлять род.
— Начну хоть прямо сейчас, — я чуть приподнялся на локтях. — Только в себя приду.
— Не надо так шутить, — недовольно произнёс он. — Про тебя рассказывали целые небылицы. Как ты в одиночку перерезал всех. Что размахивал призрачным топором, как Небожитель. Скажут тоже, призрачный топор.
— Кто такие небожители?
— Да не до этого сейчас! — возмутился дед. — Ты понимаешь, что они не только напали на наш клан? — он достал из кармана каменную свечу. — Дух предка ушёл! Как он теперь найдёт дорогу домой?
— Никуда я не ушёл, — сказал я. — Громовы сражались отлично, ты бы видел. Каждый убил нескольких.
— Всё равно, ведь свеча… — Илья осёкся. — Что значит, ты не ушёл? Ты о чём вообще, парень?
— Я помню тебя молодым, — я устал и улёгся на подушку. — Когда Матвей показывал тебе свечу, а ты не верил, что там предок.
— Ты сходишь с ума, Павел.
— Потом, когда ты подрос, ты спрятал бутылку самогона за алтарём. Его нашёл Фома и выпил, а потом сказал тебе, что это сделал я.
— Где ты это слышал? — Илья от удивления выронил свою трость.
Стальной набалдашник гулко стукнулся о деревянный пол.
— Фома умер до твоего рождения!