Охота на олигарха (СИ)

— Но это незаконно, он подделал мою подпись, нужно согласие всех собственников. Я подам на него в суд, он что этого не понимает?
— Он сейчас трахает ту официантку в Сочи и поверь ему глубоко похеру, куда ты на него будешь подавать.
— Ты откуда знаешь?
— Евгения Генриховна, есть такое явление в современном обществе, называется: социальные сети, тебе знакомо?
— Мне не до этого.
— Женя, ты меня слышишь вообще? — Тома повышает голос, приподнимается, щелкает перед моим лицом пальцами.
Яркая брюнетка с миндалевидным глазами Шамаханской царицы Тамара Беридзе, моя школьная подруга и самый близкий человек. Ее никак нельзя назвать женщиной, а вот я глупая баба, которая пахала, тащила на себе все, закрывая глаза на измены мужа. Пока в октябре просто не застукала его в койке с девицей, причем он даже не оправдывался.
— Забудь уже его, выкинь из памяти и жизни, захлопни дверь этого несчастного ресторана, где ты потратила лучшие годы своей жизни, и начни ее заново.
Томка умеет убеждать, она психолог.
— Женечка, милая моя девочка.
— Да какая я девочка?
— Ты не любишь себя, поэтому об тебя все вытирают ноги, — теперь подружка говорит вкрадчиво, гладит по руке, заглядывает в глаза. — Сколько лет я тебе твержу: подумай о себе; со сколькими мужиками познакомила, отрывая их от своего сердца. Но ты, как курица-наседка, сидишь в этом «Ля Миноре» пытаясь возродить из пепла то, чего уже давно нет.
— Я не курица.
— Нет, конечно, нет, ты прекрасная, красивая, голубоглазая натуральная блондинка, снежная королева в этом царстве замороженных полуфабрикатов.
— Тамара, прекрати свои сравнения, не до них.
— Я не знаю чего-то еще?
Поправляю волосы, снова смотрю в окно, снег все идет, совсем скоро Новый год, даже не знаю, что он принесет.
— Он был здесь.
— Кто?
— Тот, мой ноябрьский деревенский роман.
— Электрик с отличной эрекцией?
На Тамаркину шутку оборачиваются, она разводит руками, отпивает вина.
— Да.
— Чего хотел? Надеюсь, ты не оставила ему специально адрес и телефон? Нам электрики не нужны, ты теперь девушка свободная, нужно повышать планку, один бездельник у тебя уже был двадцать лет.
— Он олигарх.
— Кличка, что ли, такая?
— Нет, он настоящий олигарх, Владимир Дымов.
Достаю из фартука вырванный листок из какого-то бизнес-журнала, на нем фото мужчины в дорогом костюме, идеально сидящем на широких плечах. Темные с сединой волосы, стильная борода, внимательный взгляд, тонкая оправа очков, он серьезен и собран.
Подруга рассматривает помятый листок, быстро пробегается по тексту, там ничего особенного, статья о слиянии двух компаний, банкет и планов на будущее.
— Шутишь?
— Я так похожа на шутницу?
— То есть ты хочешь сказать, что Владимир Дымов и твой сексуальный электрик, о котором ты мне рассказывала и лила слезы после стопки коньяка, один и тот же человек?
— Ничего я не лила, и не надо было тебе ничего рассказывать.
— Сейчас не об этом.
— Да, это он, пришел сегодня с девицей, ну, из тех, у которых загар никогда не сходит, и они ведут себя так, словно вылезли не из того же места, откуда все, а из золотой вагины богини. Пришел, мол, я купил у вас ресторан, будьте добры, освободите до Нового года.
— А ты что?
— Стою, обтекаю дерьмом, молчу. Что я могу? Денег никто не дает, все давно перезаложено, а Слава сказал, что моя доля — это его доля, так как он оставил мне квартиру, но при этом продал теткин дом. Твою же мать, как же я устала от всего.
— Что он еще говорил?
— Слава?
— Да гори твой Слава в аду. Дымов что говорил?
— Предлагал подарить мой ресторан своей маромойке малолетней, а она здесь откроет магазин трусов.
— Он что, не узнал тебя?
— Не знаю. Но мне кажется, ему было стыдно, что вот я такая — в фартуке официанта, а он весь лощеный, богатый, довольный собой. Противно было.
— Женька, это шанс, нужно встретиться с ним, напомнить о былом, о проведенных страстных ночах, слово за слово.
— Совсем ненормальная? У меня есть гордость и самолюбие. Но, блин, как все было складно и логично, как он хорошо играл и притворялся, — хватаюсь за голову, смотрю в одну точку. — Я ведь верила ему, да скажи он тогда, что богат, да мне было бы все равно.
 
— Жень, а ты вообще новости смотришь?
— Нет, у меня нет телевизора, Слава забрал.
— На него было два покушения, — Тома стучит острым ноготком по снимку из журнала. — Новости гремели на всю страну: конец октября, все решили, что вернулись лихие девяностые, средь белого дня снайпер, гильзы по асфальту, все залито кровищей.
— Сейчас он вполне живой и тогда в деревне был тоже.
— Да, дела, конечно, странные.
Не думала, что будет так больно снова встретить его, а ведь я ждала, он не просил номер телефона. Я как девочка-подросток — сама написала на бумажке и положила в карман его куртки, когда уезжал.
Я взрослая женщина, у меня куча проблем, жизнь рухнула, муж ушел, любимое дело продали, понятно, что это все не конец света, и в моем возрасте жизнь только начинается.
Жизнь.
А вот это пугает больше всего.
— И еще знаешь что… Кажется, я беременна.
— От кого?
— От олигарха или электрика, не знаю уже.
  
Глава 1
 
Дымов. Октябрь
— Володя, я тебе говорю, место там шикарное, почти центр города, проходимость хорошая. Если из того, что есть, сделать конфетку, отбоя не будет.
— Я не ресторатор, да и купил уже один в сентябре, кстати, тоже тебя послушал. Теперь вот не знаю, что с ним и делать, надо кому-то поручить, чтоб занялся, а времени нет.
— Так купи второй, и будет филиал, я все шикарно придумал, ну не захочешь ресторан — сделай офис. Твоя строительная компания разрастается, людям нужно куда-то нести денежки, чтоб купить квартиры.
Ефим Петрович, развалившись в кресле, пьет кофе из маленькой чашечки, оттопырив мизинец с небольшой печаткой на толстом пальце. Выглядит комично, но ему идут такие понты, Шустов мнит себя аристократом в четвертом поколении. Всем рассказывает, как его прабабка имела интимную связь с каким-то князем.
Невысокий, полный, лысый, всегда в безупречно сидящих на своей неказистой фигуре немыслимых костюмах. Сегодня на нем замшевый пиджак кирпичного цвета, черные брюки, болотного цвета рубашка с оранжевым платком на груди.
— Дымов, я тебя когда-нибудь подводил? Тебе первому все самое лучшее в нашем городе и за его пределами. Кстати, как там Дарья, когда пополнение? Обещаю сделать королевский подарок.
— Тебе, Фима, её муж ноги переломает за подарки, лучше не теряться, а то потом с гипсом ходить будешь.
Смотрю в окно: такая хорошая осень, сухо, солнечно, небо синее — а на душе скверно.
— Так что, Владимир Сергеевич, купишь ресторан?
— Принеси бумаги, мои ребята почитают, что там да как.
— А что по нашему делу?
— Фима, ты опять за старое? Зачем тебе тот завод? Окраина области, глушь, все почти разворовано, работать некому. Ты антиквариатом занимаешься, не лезь из красоты в дерьмо. А там реально дерьмо, это молокозавод и ферма. Или ты решил сменить направление и податься в глушь?
Шустов ерзает в кресле, его маленькие, глубоко посаженные глазки сверлят меня насквозь. Странный он, знакомы лет пятнадцать, и все у человека какие-то причуды.
Знаю я, зачем ему это все нужно. Можно выиграть неплохой госзаказ, получить областные субсидии, пустить пыль в глаза о возрождении старого производства и увеличении рабочих мест. Но Фима ничего этого делать не будет, оформит все на левые лица, а деньги уплывут в его карман. Если, конечно он задумал это, в чем я сомневаюсь.
— Значит, не продашь?
– Нет, Ефим Петрович, но был рад тебя видеть.
Шустов поджал полные губы, поставил чашку на столик, как-то странно посмотрел на меня, но тут же улыбнулся.
— Владимир Сергеевич к вам Максим Анатольевич, говорит, дело важное, звать? — В кабинет зашла секретарь, Фима стал внимательно рассматривать девушку.