Подземелье ведьм

– Я об этом не знаю, – возразил Октин Хаш, – потому что мы еще не воевали. Но думаю, что мои воины сильнее.
– Что ему нужно? – спросил Конрад у Андрея. – Я ни черта не понимаю. Он в самом деле хочет с нами воевать?
– Вряд ли, – сказал Андрей. – Он даже не удосужился изобразить гнев. Спроси его, хочет ли он меняться с нами или торговать.
Октин Хаш кинул на Андрея острый взгляд. Жан перевел.
– Что вы мне дадите? – Октин Хаш рассматривал палец ноги.
– У нас есть пища, украшения, у нас есть котлы, чтобы варить еду. – Конрад задумался… Чем бы еще пожертвовать? Хорошо было капитану Куку. Он специально вез бусы для туземцев.
– Мы сами добудем себе пищу, – сказал Октин Хаш. – И у нас есть из чего ее хлебать. Нам нужно оружие. Железное.
У их копий железные наконечники, подумал Андрей. Надо проверить. Выйти к воинам и проверить.
Но Конрада это не удивило. Он думал о другом.
– Мы не можем дать вам оружие и железо, – сказал он твердо, – потому что ты будешь убивать им других людей.
Вот зачем приехал Октин Хаш, понял Андрей. Все остальное – камуфляж.
– А зачем еще нужно железо? – удивился Октин Хаш.
– Железо нужно, чтобы строить и добывать руду, пахать поля и делать нужные вещи, – наставительно сказал Конрад, и его слова канули в пустоту.
– Железо нужно, чтобы завоевывать, – не менее наставительно произнес Октин Хаш, и старейшины, сидевшие на полу, закивали головами, поражаясь мудрости вождя.
Октин Хаш откинул полу своей накидки – у пояса висели два ножа в кожаных ножнах. Он не спеша вытащил один и протянул его Андрею, которого считал более важным вождем, чем Конрад.
Андрей взял нож. Нож был из стали. Одного взгляда было достаточно, чтобы это понять. Но даже не это более всего заинтересовало Андрея. Он понял, что основой для лезвия послужила прокатанная на заводе полоса стали, которую потом разрезали на куски и заточили. Разумеется, здесь никто еще не умеет выплавлять железо и тем более сталь. Но откуда-то в лапы Октина Хаша попала настоящая сталь…
– Это хороший нож, – сказал Андрей и вернул его Октину Хашу. – Из чего сделана такая красивая рукоять?
Октин Хаш дождался перевода и не смог сдержать удивления.
– Рукоять сделана из зуба акулы, – перевел Жан и добавил от себя: – Это в самом деле сталь?
– Да, – сказал Андрей. – Но поговорим позже.
Из-под потолка прозвучал голос Теймура – тот включил внутреннюю связь:
– Пища для воинов готова. Белогурочка говорит, что им должно понравиться. Мы понесли ее к ограде. Где их контролер?
Октин Хаш даже не взглянул на потолок. Он не выпускал из руки ножа, все еще раздумывая над словами Андрея.
Конрад сказал:
– Октин Хаш просил, чтобы его колдун проверил пищу. Пускай он пойдет и проверит.
Октин Хаш выслушал перевод и кинул два слова толстой бабе в меховой шубе. Та захихикала и с трудом поднялась с пола.
– Андрей, – устало попросил Конрад, – ты не проводишь его? И скорее возвращайся.
Андрей пошел к двери. Колдун за ним. Снаружи у дверей станции уже стоял Теймур. Рядом на тележке закрытый котел и в ящике – груда лепешек.
Белогурочка стояла у самой стены, не решаясь выйти на свет, потому что совсем близко, за невидимой преградой, столпились воины. При виде пищи они зашумели – видно, в самом деле проголодались.
Колдун заковылял к тележке.
– Он что, пробу будет снимать? – спросил Теймур.
Колдун открыл крышку котла, и оттуда повалил мясной пар, при виде которого воины за оградой еще более оживились. Колдун ткнул толстым пальцем в Теймура и заверещал.
Теймур понял. Он зачерпнул поварешкой из котла и отхлебнул. Воины, повинуясь знаку Теймура, чуть отошли от входа. Теймур покатил тележку вперед.
– Вам помочь? – спросил Андрей.
– Нет, не тяжело. Подстрахуйте меня.
– Я подожду, – сказал Андрей.
Он держал руку на бластере.
– Медея! – крикнул Теймур. – Открывай проход. Обед везем.
Зеленые огоньки в проходе погасли. Затем загорелись красным светом.
Теймур лихо вкатил тележку в проход, и воины сдвинулись, галдя, отталкивая его и протягивая лапы к лепешкам.
Андрей увидел, что колдун, видно, удовлетворенный, повернулся и вразвалку побрел внутрь станции.
Андрей решил не уходить, пока силовое поле не будет восстановлено. А где Белогурочка? Андрей поглядел вдоль стены. Именно в этот момент все и началось. Когда Андрей снова поглядел на ограду, Теймура не было. Толпа воинов, лязгая оружием, уже вливалась в проход в силовом поле.
– Закройте! – крикнул Андрей. – Закройте!
* * *
Стало зябко, цикады замолкли, и слышались лишь завывание ветра и треск огня – горела станция. Оранжевые языки пламени вырывались из круглых окон и дверей – зрелище было праздничным и даже веселым. Пламя искажало лица, играло на них, и потому Андрею казалось, что все вокруг смеются и гримасничают.
Воины и в самом деле веселились. Они тащили из пылающей станции вещи, назначение которых было неважно, – из любой можно извлечь выгоду. Даже в смутном состоянии ума Андрей все же отметил, что у воинов в изобилии мешки, которые они приторачивали к седлам. Значит, вся эта операция заранее подготовлена, может, даже требование накормить воинов – изобретение военного гения вождя. Странно, старался понять Андрей, почему они уверены, что победят?
Только тут он вдруг догадался, что его ведут, вернее, тащат, что его руки обмотаны веревкой. И когда воин, который вел его, дернул за веревку, в голове так отдалось болью, что Андрей взвыл.
И тут же сквозь треск пламени, крики солдат и вой ветра он услышал высокий знакомый голос Октина Хаша. Воин, который тащил Андрея, откликнулся. И веревка ослабла.
Андрей перевел дух. Боль уходила медленно. Где же остальные? Андрей оглядывался, стараясь понять, что же происходит? Вокруг мелькали лишь фигуры воинов.
Воин подергал за веревку, прикрикнул на Андрея. Андрей, чтобы не возвратилась боль, пошел вперед.
И тут он увидел Теймура. Глаза его были полуоткрыты и тускло отражали свет пожара. Он был мертв. Возле него у опрокинутой тележки лежал на боку котел, куски вареного мяса валялись в траве. Еще сохранился запах похлебки. Воин, который тащил Андрея, наклонился и подобрал из травы кусок мяса, лепешку и сунул в сумку у пояса.
Андрей оглянулся – станция пылала. Неужели он остался один?
– Эй! – закричал Андрей. Он думал крикнуть громко, но голос сорвался. – Эй, кто здесь есть живой, отзовитесь!
Воин окрысился, рванул за веревку, и опять накатилась жуткая боль. Но Андрей все же услышал, как недалеко кто-то откликнулся. Вроде бы голос был мужской.
Чем дальше они отходили от пожарища, тем темнее становилось. Андрей понимал, что находится в сердце потока, который медленно стремится прочь от станции.
Рядом шла мохнатая лошадь, нагруженная мешками с добычей. Соседство Андрея ее смущало, она храпела и косила на него влажным глазом. Перекликались воины, где-то рядом, заслоняя звезды, черной горой покачивался стегозавр, и от его шагов чуть вздрагивала земля.
Вдруг по колонне прошло движение. Спереди донеслись крики. Издали им ответили другие. Воин, который тащил Андрея, остановился.
Рядом возник еле видный в темноте всадник. Андрей почувствовал – Октин Хаш. Он сказал что-то и ткнул Андрея в висок рукоятью нагайки. Засмеялся и растворился в ночи.
Воин снова потащил Андрея. Через несколько метров Андрей понял куда. Их ждали повозки, запряженные быками. Туда переваливали мешки. Воин забрался на повозку, втащив затем Андрея. Андрей оперся о мешок и поглядел в небо. Ему показалось, что одна из звездочек движется. Может, уже спускается планетарный катер? Сколько прошло с момента нападения?
Повозка дернулась и резко покатилась по ровной степи. Высокие колеса не боялись кочек. Но трясло ужасно. Андрея вырвало. Страшно хотелось пить, хотя бы прополоскать рот, ныла голова. За день ей досталось дважды.
Воин вынул флягу – сушеную тыкву с водой. Вытащил зубами деревянную пробку и поднес ко рту Андрея. В жизни еще Андрей не получал лучшего подарка. Вода была теплой, тухловатой, но это была настоящая вода. Когда Андрей напился, воин рассмеялся. Совсем молодой парень, волосы – гребнем поперек головы, шлем он держал на коленях – умаялся, волоча пленника. В темноте поблескивал панцирь.