Дикие Земли
В самом маленьком крыле располагались жилые помещения для тех, кто занимал достаточно высокое положение. Здесь находились бассейн, боулинг, кинотеатр и две огромные кухни. Слуги жили в подвальных помещениях. Оставшаяся часть дворца предназначалась для бизнеса и для того, чтобы производить впечатление. Великолепные залы, театры, рабочие офисы, учебные помещения, кафе – действительно все, что можно пожелать. Своеобразный город. Моя горничная, Майя, любила говорить о великолепии здания, о десяти внутренних дворцах, двадцати девяти лестницах и шестистах девяноста одной комнате.
Охранники, работающие ночью, наблюдали, как мы с Кейденом идем по коридорам к жилым помещениям. Их лица ничего не выражали, но я могла поклясться, что слышала их вздохи. Как и всегда: Брексли Ковач втянула принца в неприятности.
Да, ладно, так оно и было. Часто. Но Кейдену необходимо немного волнения в его размеренной жизни. Скоро он больше не сможет со мной улизнуть. Меня пугало, что наша «свобода» исчезала на глазах. Через несколько недель Кейден закончит академию и станет лейтенантом Кейденом Маркосом, у которого начнется своя жизнь.
И на меня у него больше не будет времени.
Когда мы крались к резиденции, наши ботинки скрипели в унисон. Я рассмеялась.
– Брекс, будь тише, – прошипел он.
Но звук, издаваемый ботинками, разнесся по залу громче, как и мое хихиканье. Кейден повернул ко мне голову, пытаясь впиться в меня серьезным взглядом, но ему тоже стало смешно.
– Я рад, что вам весело, – прогремел глубокий голос в коридоре.
Сердце ушло в пятки.
Черт.
Перед нами стоял лидер вооруженных сил людей, генерал Иштван Маркос.
Вы сразу бы смогли понять, от кого Кейден унаследовал свою внешность. Высокий и широкоплечий, похожий на своего сына, Иштван был подтянут. Коротко подстриженные седеющие волосы на затылке, аккуратная борода, скрывающая сильную челюсть и стальные голубые глаза. Морщины на его лице свидетельствовали о тяжести и ответственности его положения, но красивые черты и положение притягивали женщин, когда он этого желал. Красота жены Иштвана никак не способствовала сохранению его верности. Когда мне было четырнадцать, я видела, как он трахал украинскую принцессу в своем кабинете. В то время ему было сорок восемь, ей – двадцать.
Кейден остановился, застыв рядом со мной. Выпрямившись и подняв подбородок, словно мы оказались на тренировке.
– Отец.
– Я так сильно разочаровался в тебе, Кейден.
Голос Иштвана выражал недовольство и осуждение, при взгляде на сына выражение его лица посуровело.
– Мне казалось, ты вырос и оставил эти глупости в прошлом. Прошло много времени с тех пор, как ты был ребенком. И все же… – Иштван наклонил голову, взгляд его голубых глаз метнулся ко мне, точно определяя истинную причину плохого поведения сына. – Ты ведешь себя как дитя. Как и ты, моя дорогая. Твой отец ожидал бы большего от тебя.
Ауч.
Я вздрогнула. Слова попали прямо в сердце. Взглядом я впилась в ковер.
Поправляя свою форму, блейзер, украшенный значками, шевронами и наградами так, что его можно было бы использовать в качестве дверного упора, Иштван вздохнул. Генерал пятизвездочного ранга выглядел устрашающе. Холодный, расчетливый и безжалостный. Именно поэтому он достиг высокого положения и смог удержать его.
И все же Иштван иногда проявлял доброту. Он принял меня в свою семью, когда у меня никого не осталось, хотя, вероятно, это связано с тем, что он испытывал глубокое уважение к моему отцу. Он всегда смотрел на меня так, словно я была грязью под его ботинками, но, когда я осиротела в четырнадцать, он и его жена Ребекка стали моими опекунами. Я и так являлась неотъемлемой частью их жизни, поэтому почти ничего не изменилось. Разве что моя комната поднялась на несколько этажей и мне пришлось следовать правилам Иштвана. Мне пришлось тяжеловато. Я никогда не следовала правилам.
– Могу ли я спросить?
Иштван указал на нашу одежду, его губы скривились от отвращения.
– Мы купались в бассейне.
Кейден держал голову ровно, даже не дрогнув, когда ложь соскользнула с его губ. Закрытый бассейн находился шестью этажами ниже. Он использовался для обучения, но мы круглый год купались там, развлекаясь.
– Купались? – Бровь отца Кейдена приподнялась, он не поверил нам. – В два часа ночи, в одежде?
– Я толкнула Кейдена в воду, – соглашаясь с ложью, я пожала плечами, – а он не остался в долгу.
Мгновение Иштван пристально смотрел на нас, прежде чем глубоко вздохнул и потер лоб. От нас с Кейденом такого поведения следовало ожидать, поэтому я почти уверена: Иштван поверил в историю.
– У меня нет на это времени. Мне нужно разобраться с реальными проблемами. На кону жизни. Твоя мать обнаружила твое отсутствие и, позвонив мне, оторвала от настоящей работы, а вы играете, как пятилетние дети. – Он ущипнул себя за нос, каждое слово Иштвана вонзалось в меня так, как он того и хотел. – Идите спать. Я разберусь с вами утром.
Генерал вздохнул и направился к двери, вероятно, направляясь обратно в свой кабинет. Он был не из тех, кто много отдыхает.
– Отец? – Голос Кейдена догнал Иштвана, идущего по коридору. Иштван оглянулся на сына. – Мне очень жаль. Это больше не повторится.
– Я бы хотел в это верить. – Обвиняющий взгляд Иштвана снова ненадолго переместился на меня. – Пришло время тебе серьезно отнестись к своему положению. Другие курсанты смотрят на тебя снизу вверх, следуют за тобой, как за лидером. Однажды ты займешь мое место. Начинай вести себя соответственно. Через шестнадцать часов у нас будет прием. Мне не нужно напоминать, насколько это важно. Прибудет румынский лидер, и мне необходимо, чтобы вы оба вели себя достойно.
– Приложу все усилия.
– С моей точки зрения, вам нужно будет очень постараться, – коротко ответил он, затем вышел, закрыв дверь.
Напряжение отражалось от стен.
– Мне жаль, Кейден.
Я повернулась к своему другу, потянувшись к его руке.
Кейден отпрянул от моего прикосновения, а его лицо исказилось от гнева.
– Ты всегда говоришь, что сожалеешь, Брекс, – сказал он, его челюсти сжались, – но только я в действительности виноват во всем этом.
Он фыркнул, развернулся и ушел, а я смотрела ему вслед со слезами на глазах.
Медленно я направилась в свою комнату. Закрыв дверь, сняла мокрую куртку и бросила ее в корзину для белья. Я почувствовала укол разочарования. Сегодня в корзине будут только мои вещи. Лишь один человек роется в моей грязной одежде, находя украденное, – моя горничная Майя. Она переправляла товары обратно в Дикие Земли. Ее сын и дочь работали там на фабриках, едва имея возможность купить хлеб. Именно она рассказала мне о варварских условиях жизни за стенами Леопольда. Благодарная за то, что у нее появилась возможность работать во дворце, она все еще пыталась помочь своим взрослым детям и их семьям выжить.
Сегодняшний вечер оказался провальным по всем фронтам.
Вздохнув, я зашла в свою огромную ванную, смыла речную воду с кожи и забралась в кровать, утонув в мягком матрасе с простынями, которые на ощупь были бархатными. В темноте мои мысли вернулись к Кейдену. Он был единственным сыном Иштвана. Я знала, под каким давлением находился Кейден. Он постоянно доказывал отцу, что чего-то стоит. Но я вовлекала его в неприятности, потому что чувствовала: мальчик, которого я любила, ускользал из моих рук.
Кейден – все, что у меня осталось.
Глава 3
Упав спиной на коврик, я застонала. Мне хотелось пролежать здесь весь остаток дня. Может, даже немного вздремнуть.
– Еще раз, Ковач, – прогремел голос со стороны ковра. Сержант Бакос хлопнул в ладоши, призывая меня подняться. – Ты сегодня не в форме.
Даже больше. Два часа сна сделают это и с вами. К тому же моему телу не понравились вчерашние прыжки и полет ласточкой с моста. Тогда из-за адреналина я не почувствовала удара. Но сейчас все болело, и я двигалась медленнее, чем обычно.