Балтийские патриоты (СИ)

Погрузившись на перископную глубину минут за двадцать до того как мимо прошли возвращающиеся в залив крейсера Эссена, подводная лодка №113, время от времени подрабатывая винтом, зависла на месте на долгих два часа, игнорируя вертящиеся на удалении пары миль бронепалубные крейсера. Уж что-что, а силуэты кораблей японского флота офицеры подводники знали назубок и потому даже могли определить, кто именно заскочил к ним на огонек. Но все имеет свойство заканчиваться. Так и время подхода основных сил эскадры Того вышло. Ровно в 10:52 флагманский броненосец «Микаса» открыл огонь по Саншандао с расстояния в 5 миль, а следом за ним заговорили орудия еще десятка броненосных кораблей. А маленький безымянный подводный хищник двинулся на пересечение растянувшейся и скинувшей скорость колонны главных сил японского флота, чтобы продемонстрировать, кто нынче на море хозяин.
В отличие от подводной лодки «Холланд», уже как несколько лет покоящейся на дне морском, ее русские аналоги не несли динамитных пушек, зато могли похвастать аж двумя торпедными аппаратами. Правда, для небольших 381-мм самоходных мин, стоящих на вооружении Российского Императорского Флота. Зато на внешних подвесках оба построенных по одному проекту корабля могли таскать мины любого типа и размера. Именно с них в сторону попавшего в окуляр перископа броненосного крейсера и устремилась пара 450-мм торпед, теоретически способных преодолеть аж 11 кабельтов на скорости в 25 узлов. Как Керн ни гнал вперед свою подлодку, выжимая из аккумуляторов все, что можно, к моменту выхода той на предельную дальность торпедного пуска шестой броненосец японцев уже прошел мимо, начав удаляться, а в прицел принялся заползать идущий следом броненосный крейсер.
Время, потраченное на расчет ставшего уже столь привычным торпедного треугольника, дало возможность проскочить точку встречи корабля с торпедой еще двум вымпелам, подставив под удар броненосный крейсер 1-го класса «Якумо». Но и он оказался отпущен с Богом, поскольку ограничиваться пуском лишь пары «рыбок» с внешних подвесок Георгий Федорович не собирался. К сожалению, статистика показывала, что 40% торпед отклоняются от курса сразу после выхода из минного аппарата или схода с направляющей. Из оставшихся 60% примерно половина могли не сработать или утонуть по пути. Остальные 30% теоретически имели шанс поразить противника, но тут вступала в свои права ее величество математика и аналитические возможности командира лодки. Правильно ли он определил курс, правильно ли определил скорость и расстояние, правильно ли рассчитал угол и вывел свой корабль на этот самый угол. А ведь свое воздействие оказывали еще множество прочих факторов! Одним словом, даже для очень хорошего подводника результативность в 30% являлась верхом мастерства по не зависящим от него причинам. Керн же был не просто хорошим. Он был лучшим! Лучшим во всем мире! И еще его научили ждать. Потому все четыре подготовленные к пуску торпеды ушли к предпоследнему в колонне броненосному крейсеру «Токива». Отстрелив 450-мм самоходные мины Шварцкопфа, Керн выждал положенное время и дал команду на пуск из обоих носовых аппаратов разом. Спустя какую-то долю секунды подводную лодку здорово встряхнуло, и она привычно начала проваливаться на глубину из-за приема в освободившиеся от своего смертоносного груза минные аппараты воды. По этой причине о своем успехе или неудаче он мог судить исключительно по звуку – расстояние до цели составляло четыре с половиной кабельтовых, а вода являлась отличным проводником звука.
- Оно того стоило, - тихо произнес Керн, как только по небольшому замкнутому пространству центрального поста разнесся гул отдаленного подрыва. Не единожды он задавался вопросом, почему он пошел за Иенишем, почему не покинул его компанию после первой войны. И вот теперь он, наконец, получил столь долгожданный ответ на мучавший его годами вопрос. Ради этого звука «бум-м-м», что разнесся под водой на многие мили, он и служил под началом человека, что согласился запятнать собственную честь ради помощи своей стране. Не заметной со стороны и не известной обычному обывателю помощи. Зачастую даже порицаемой в просвещенном обществе из-за методов ее оказания. Помощи, что привела лично его в этот самый день к перископу одной из немногих существующих в мире боевых подводных лодок. Лодки, что открыла официальный счет побед подводного флота над надводным. - Статистика статистикой, а мастерство не пропьешь! - хмыкнул он после того, как спустя еще четверть минуты до подлодки донесся еще один характерный «бум-м-м», сигнализирующий о том, что половина выпущенных торпед угодили точно туда, куда их и направила длань капитана 2-го ранга Георгия Федоровича Керна. И теперь ему, в зародыше задушив желание полюбоваться на дело своих рук, предстояло увести лодку на глубину, предоставив дальнейшие танцы с противником основным силам флота.
 
То, как началась эта война, мягко говоря, очень не нравилось вице-адмиралу Того. Ставка на неожиданный ночной удар множеством миноносцев не оправдалась от слова совсем. Более того, судя по поступившим докладам, русские их ждали. Не вообще, а именно этой ночью. Ждали и готовили собственную западню, стоившую его флоту четверти истребителей миноносцев, которые так и не вернулись с боевого выхода. Конечно, оставалась небольшая надежда, что кто-то заблудился или потерял ход в силу полученных повреждений и сейчас дрейфует где-то в водах Желтого моря. Но надежда сия, следовало отметить, была очень слабой. Однако верить хотелось в лучшее, и он верил.
Не столь драматичная, но тоже неприятная ситуация произошла с высланными на разведку крейсерами 3-го боевого отряда. Все же русские не были китайцами и не экономили на флоте так, как последние. Вследствие чего теперь японский флот попадал в ситуацию обратную той, что складывалась десять лет назад, когда китайские крейсера вдвое уступали по размерам и боевым возможностям их японским визави. Теперь же то же самое можно было сказать о бронепалубниках Объединенного флота. Слишком большие, слишком зубастые и слишком быстрые бронепалубные крейсера 1-го ранга получил русский флот в последние пару лет. И, как показал недавний бой, русские знали, что делали, заказывая именно такие корабли. Что один на один, что отряд на отряд, даже самые лучшие японские бронепалубники во всем проигрывали русским, отчего теперь предстояло думать о возможности прикрытия их, как минимум, одним броненосным кораблем. Броненосным кораблем, каждый из которых был столь необходим в линии!
Но куда больше незавидной судьбы истребителей и крейсеров командующего беспокоила картина открывшаяся его взору на подходах к заливу Талиенван. Его никто не встречал! А ведь после столь активного противодействия легких сил, он не сомневался в получении не меньшего отпора от главных сил вражеского флота. Но море оказалось пусто! Лишь в глубине залива в небе клубились черные облака многочисленных дымов. И это заставляло крепко задуматься! Все же вице-адмирал Макаров не был дураком и, располагая информацией о приближении японского флота, не стал бы бросать на произвол судьбы вынесенные на острова батареи крупнокалиберных орудий. Сколько бы кораблей в море ни стоило каждое из них, сосредоточенный огонь двух дюжин только двенадцатидюймовок, не говоря уже о многих десятках пушек меньшего калибра, не смогла бы пережить ни одна батарея береговой обороны, брошенная своим флотом на произвол судьбы. И припоздниться с выходом русский командующий тоже никак не мог – слишком много времени прошло с тех пор, как его крейсера обнаружили японские броненосцы. Потому в данной ситуации оставалось лишь предполагать, что русские успели выставить минные поля и, прежде чем ввязываться в грандиозную драку, ждут первых результатов подводной войны. Именно по этой причине перед броненосцами были пущены крейсера 5-го боевого отряда, да и дистанция открытия огня по батареям Саншандао была определена в 45 кабельтовых, являвшейся практически предельной для шестидюймовых пушек. Выбрасывать дорогущие снаряды в белый свет как в копеечку и тратить не сильно высокий ресурс стволов, не было никакого желания. Но, и те, и другие, стоили куда меньше самих броненосцев и к тому же имелись в арсеналах, тогда как новых кораблей взять было неоткуда.