Апокрифы Другого мира: тулку на испытательном сроке (СИ)

Явившийся как-то на тренировочную площадку комендант поселения мерл Эймс Спенер поинтересовался, насколько удачной находит Джал эксперимент по моей дрессуре. И услышав восторженные отзывы предложил остальным офицерам организовать для их чад отдельный учебно-воспитательный взвод, в котором и детки будут под присмотром, и, чем черт не шутит, удастся вырастить из этих шалопаев себе достойную смену.
Вскоре на плацу появилось ещё с полтора десятка штрафников-залётчиков в возрасте от пяти до девяти лет. Меня, как наиболее обтёсанного, назначили командиром учебного взвода, что вызвало злобное недовольства у большинства новоприбывших. Милый и послушный мальчик, коим я числился у дворовых пацанов, на роль командира никак претендовать не мог. За прошедший почти год мой авторитет в глазах пацанячьей общественности не вырос ни на грош, так как чем я занимаюсь в части особо не афишировалось. Но то, что взрослые мной восторгаются опустило мой и без того низкий рейтинг до самых нижайших глубин. В глазах хулиганствующих сверстников на мне безальтернативно висел ярлык "задрота-омеги по жизни". Как только лейтенант, перепоручив учебный взвод моим заботам с демонстративно-безразличным видом "пошёл по своим делам" за ближайший барак, так тут же была предпринята попытка пересмотреть официально выстроенную властную вертикаль.
— Ты, малявка, маменькин сыночек! Даже не надейся, что я буду выполнять твои приказюльки! — Рой Селин, на год старше меня, сирота, племянник интенданта презрительно сплюнул себе под ноги, всем своим видом показывая, где он видел такого командира. Ну что ж, ситуация более чем стандартная и настолько же стандартными являются все последующие сценарии.
Как же я соскучился по этим мальчишеско-подростковым ритуальным играм в определение главного бабуина на поляне. То, что мое сознание в десять раз старше тела ещё не означает, что я не получу удовольствие от замаячевшей хорошей драки. Но, как того требует дворовая традиция, предварительное доведение оппонента до нужной кондиции следует начинать орально, то бишь с подначивания друг друга и поливания грязью.
— Рой Селин, ты, похоже считаешь, что чего-то из себя представляешь? Ну так если не трусишь выходи и докажи, что умеешь не только бахвалится. Или слабо? — смотрю прямо в глаза, изображая всем своим видом откровенное презрение к противнику. Не забываю откровенно скалиться, демонстрируя зубы. Обезьяньи инстинкты никто не отменял.
Рой тоже не первый день на свете живёт и свято соблюдает установленный негласный регламент, когда к драке надо прийти постепенно, повышая градус взаимных оскорблений и подначек. Бить морду не доведя противника до белого каления — откровенный моветон:
— Небось надеешься, что придёт лейтенант и за тебя заступится? Или побежишь мамочке с папочкой жаловаться, что тебе носик разбили? — мой противник не торопясь выходит, разминая кулаки.
— А за тебя дядюшка не вступится, даже когда ты сегодня его разбитой харей порадуешь? Ему на тебя настолько плевать? — да, сироте говорить такое жестоко, но мне надо быстрее закончить эту неприятную, но необходимую часть. И так уже два часа от тренировки коту под хвост, а у меня ещё ни одна мышца не болит. Рой зло сверкнул глазами, подначка достигла цели:
— Зато мой дядя не придумывал способа от меня отделаться, как твой отец!
— Конечно, ты же такой паинька, не то что я! — не упускаю возможности вывернуть на изнанку наши с ним позиции. — Это я ни на что не гожусь, кроме как новобранцев обучать и гонять. Ты же умничка, наверняка и тётушке с готовкой-стиркой-уборкой помогаешь, как хорошая девочка. Как такую лапочку-племянницу не ценить!
— Ах ты, гад! — Рой кидается на меня совершенно прямолинейно, пытаясь схватить за грудки. Мне осталось лишь ему слегка помочь. Классический самбистский «бросок через себя с упором ноги в живот», бывший в прошлой жизни моим излюбленным приёмом за свою простоту и безотказность. В этой жизни его применяю впервые, но хорошо тренированное тело и память прошлого срабатывают безупречно. И вот уже Рой на спине, а я сверху. Пока он не успел опомниться, рву на себя его левую руку, переходя на болевой «рычаг локтя». Да, не долго дёргался бедолага, прежде чем сдаться. Терпеть болевой можно, но не долго. А тут у нас не соревнования, я никуда не тороплюсь, так что спокойно и обстоятельно вытребовал с Роя версию клятвы, которая полностью определяла наши с ним дальнейшие взаимоотношения как на тренировках, так и за их пределами. И только после этого отпустил. Унижать я его и не думал, так что по большому счёту ни его гордость, ни авторитет серьёзно не пострадали. А если и пострадали, то к концу первой тренировки всё встало на свои места.
 
С видом, будто все так и задумывалось мрачно осматриваю остальных ребят. Теперь закрепляем получившийся расклад:
— Ещё желающие повыёживаться есть? Нет? Тогда… взвод, слушай мою команду! Стройсь! Ровняйсь! Смир-но! На пра-во! Рой Селин впереди, задаёт темп. Бегом марш!
…а наблюдавшие за разыгравшейся сценой лейтенант Джаганн и мерл Рислент смеясь отправились по своим служебным делам. Детский учебный взвод успешно втягивался в ритм тренировок.
***
К своему девятилетию я подошёл с таким багажом заслуг, что в пору было возгордиться. Высокий, мускулистый, с идеальной осанкой, уверенный в себе, так как многократно доказал своё право командовать ровесниками. Теперь и я, наравне с Лайей был гордостью родителей, особенно отца. Того до глубины души поразило, что на третий месяц тренировок я ни с того, ни с сего вдруг освоил боевой транс первого уровня, а к девятому месяцу мог в нем находиться до получаса. Что тут такого? Да только то, что никто никогда не слышал, чтоб боевой транс осваивали раньше четырнадцати лет. Всегда считалось, что это невозможно. Хотя может быть секрет в том, что кроме меня никто не пробовал достигать его из внетелесного состояния? Я же в задушевных разговорах с лейтенантом Джаганном выяснил всю методику и ночами взялся за освоение. И вот результат.
Но кроме успехов учебных были и другие, совершенно недетские. В моем прошлом мире никому бы ни за что в голову не пришла бы идея детей в возрасте начальной школы тащить в зону боевых действий на практику по начальной военной подготовке. А тут мне уже дважды пришлось командовать своими сверстниками во время выходов в мёртвые пустоши. И пусть мы были под очень плотным контролем взрослых и не заходили более, чем на три версты от башен, но своё первое умертвие наш взвод слаженным залпом из арбалетов там упокоил. Так что боевое крещение было пройдено более чем честно.
Правда не все отцы моих бойцов выдержали последовавшие за таким выходом разборки со своими благоверными. Так что вскоре после первого выхода взвод уполовинился, а после второго от него остались лишь рожки да ножки. Но мы с Роем прекращать не думали, да и моя мать восприняла эти выходы хоть и без энтузиазма, но с пониманием.
***
Если первые недели с начала учёбы мне было ни до чего, кроме отдыха, то спустя какое-то время втянулся и опять начало тянуть на эксперименты. Бедная Лайа теперь не могла составлять мне компанию, поскольку всё не занятое учёбой время готовила, стирала, убирала, шила, вышивала и вязала под бдительным маминым надзором, чтоб у доченьки не оставалось ни минуты свободной на проказы. Чтоб у Лайи не остановился рост источника, я первое время просил её накачивать энергией меня с утра и вечером. А когда появился учебный взвод, стал каждый вечер притаскивать домой своего дружка Роя, чтоб Лайа накачала нас обоих. К вечеру мы упахивались как раз настолько, чтоб принять в себя полный резерв моей сестрёнки. Благодаря такой накачке Рой тоже прогрессировал заметно быстрее остальных ребят. Лайен резерв рос, росла и наша с Роем "энергоёмкость", так что на этом направлении удалось добиться динамического равновесия.
Рой, после выпадения Лайи, как-то незаметно стал моим спутником по приключениям и авантюрам и лучшим другом. С той драки мы с ним пройдя период притирки зажили душа в душу, сражаясь исключительно на учебных спаррингах. Рой оказался прекрасным парнем со своим нерушимым кодексом чести. Начав считать меня своим другом, он поделился со мной самым ценным, что у него было — заброшенным сараем, где Рой оборудовал своё «разбойничье гнездо». Это был поистине королевский подарок, поскольку я как раз ломал голову, где найти место под мастерскую начинающего крипто-артефактора. Меньше всего мне хотелось попасться за этим слабообъяснимым занятием кому нибудь из взрослых.