Карамазов. Книга 2 (СИ)
— Все, теперь он будет говорить, что заработал, — прокоментировал Виктор.
Я приложил большой палец к сканеру, и на дисплее аппарата появилась надпись:
“Пожалуйста, подождите…
Инициация пользователя…
Идет синхронизация с облаком…
Синхронизация завершена. Добро пожаловать, Алексей Юрьевич”.
Я быстро выбрал оператора связи и тариф, восстанавливая номер. И тут же посыпались оповещения.
Первое сообщение пришло от Кристины. Сначала выпало “Этот абонент звонил вам двадцать пять раз”, а следом высветилось:
“Что стряслось? Перезвони, как только включишь телефон. Целую”.
Я улыбнулся и хотел было убрать аппарат в карман, но заиграла мелодия вызова. А на дисплее высветилось имя. И прочитав надпись, Катерина недовольно скривилась. Но не сказала ни слова. Я же провел пальцем по экрану, принимая вызов:
— Слушаю!
— Ну наконец-то!
Голос в трубке был раздраженным. Но за недовольством я уловил плохо скрытую тревогу.
— Прости. Старый телефон сломался, — попытался было успокоить девушку я.
— Папа не смог до тебя дозвониться. Приглашал в гости. На разговор.
Я покосился на часы и с сожалением ответил:
— Сегодня я не успею. У меня еще остались кое-какие дела.
— Будь осторожен, — с тревогой произнесла Кристина. — В городе творится не пойми что. Говорят, Император ввел военное положение из-за сбежавших психов.
— Не переживай, я с Виктором.
— И еще поди с этой старухой? — уточнила девушка. — Смотри. Заманит она тебя в пряничный домик. Зажарит и съест.
— Не съест, — с улыбкой ответил я. — Ладно, мне пора.
— Созвонимся, когда приедешь домой? — с надеждой спросила Юсупова. — Отец не отпускает меня из особняка. Хочет, чтобы все были под охраной.
— Позвоню, — клятвенно пообещал я. — Ладно, мне пора бежать.
— Жду звонка, — бодро ответила Кристина и отключилась.
Я же убрал телефон в карман.
— Как поживает Юсупова? — ехидно осведомилась Катерина. — Опять называла меня старухой?
— Ну что ты? — притворно удивился я. — Кристина Михайловна — воспитанная, образованная девочка. Она не станет оскорблять тебя за глаза.
— Не хочу вмешиваться в вашу беседу, но нам пора, — иронично обронил Феникс. — Доктор уже скоро свалит из Страны Дураков.
Мы сели в машину, и Круглов выбрал адрес из памяти навигатора. Когда мы оказались у больницы, я напомнил:
— Виктор, камеры.
Напарник достал прибор, похожий на бинокль. Приложил хитроумную штуковину к глазам, осматривая территорию:
— Ага, вижу, — кивнул он и убрал прибор. — Действительно полно.
В эту секунду, кованые металлические ворота дома призрения открылись, и с территории выехала машина.
— А вот и наш клиент, — пробормотал Виктор.
— С чего ты взял? — удивился я.
— На номера посмотри — и сам поймешь.
Я покосился на номер и не смог удержаться от улыбки. На металлической табличке было выбито “ГОРШ 359”
— Молодость, семья и сцена, — буркнул Виктор. — Ладно, поехали за ним.
Феникс переключил машину на ручное управление, подождал, пока автомобиль лекаря-настоятеля отъедет на достаточное расстояние. И двинулся следом.
Преследуемый нами объект проехал по Академической набережной, и выехал на Никитинское шоссе.
— Куда это он? — удивился я.
— Не знаю. Но его путь лежит через Корабельный район. А там клиента спокойно можно будет взять на абордаж.
Машина и правда пересекла знак с надписью, которую кто-то остроумно подправил “Добро пожаловать в Карательный район”. И Виктор, словно ждал этого.
— Советую пристегнуться, — бросил он и вдавил газ в пол.
Авто сорвалось с места, нагоняя Горшковича. Нас прижало к спинкам сидений. Виктор же завершил маневр, выскочив перед машиной преследуемого и перегородив дорогу:
— Выходим, господа и дамы, — весело скомандовал он и выскочил из машины.
Рванул пассажирскую дверь автомобиля лекаря-настоятеля:
— А ну выходи, животное! — рявкнул он.
Видимо, лекарь-настоятель предусмотрел этот ход и заблокировал двери. Но Виктора было не остановить. Кулак напарника окутало пламя. Круглов размахнулся и ударил в стекло. Поверхность пошла трещинами, но выдержала.
Я подскочил к машине и притронулся к плетению. И в салоне оказался фантом. Который покосился на бледную от страха жертву:
— Он размажет тебя по сиденьям, — предупредил я. — Так что выходи по-хорошему.
— Что вы себе позволяете? В с ума сошли?
— Не надо ставить диагнозы, — недобро протянул Виктор и на мгновенье кости на лице моего товарища проявились под кожей.
Удивиться я не успел. Семен Семенович лихорадочно завозился, открывая дверь и выбираясь наружу.
— Мы ведь с вами цивилизованные люди! — возопил он. — Давайте договоримся! Катерина Сергеевна! Остановите этих безумцев!
— Забирайтесь в багажник, — холодно отчеканила девушка, открывая отсек. — Давайте обойдемся без ваших сломанных ног. И наденьте сами, — она вынула и сумочки наручники, блокирующие силу.
— Сучка, — прошипел мужчина, забираясь вовнутрь со скованными руками.
Виктор загадочно усмехнулся:
— Кажется, я знаю одно подходящее место, где нам никто не помешает.
Вскоре мы подъехали к гаражному кооперативу, который каким-то чудом не был снесен еще во времена борьбы с нелегальными застройками. Рядом проходила железная дорога, по которой таскались редкие вагоны со строительной базы по соседству.
Виктор вышел из машины, направляясь к металлическим воротам. Склонился над замком. Через несколько секунд потянул на себя изрисованную граффити створку, и скрылся в гараже.
Заскрипели ворота, и вскоре Круглов появился в свете тусклой лампочки, дав мне знак въезжать.
— Ладно, достаем клиента.
Крышка подпрыгнула, и багажник открылся.
— А ты это? Не перестарался? — осторожно спросил я, указывая на бессознательное тело, лежавшее на дне багажника.
— Вроде нет, — ответил Виктор. Но в голосе напарника не было уверенности. — Эй! Просыпайся, хрячина.
Парень несколько раз с силой ударил по щекам директора, но это не подействовало.
— Ладно, давай его вытащим. И потом уже решим, как быть.
Сказано — сделано. Вдвоем мы быстро вынули бессознательное тело и бросили его на протёртый диван. Виктор задумчиво почесал в затылке:
— И что теперь с ним делать? — спросил он, глядя на тушу.
Но делать ничего не пришлось. Мужичок сам пришел в себя. Резко распахнул глаза, уставился на нас полным непонимания взглядом:
— Где я?
— В гостях, — просто ответил мой товарищ. — И ты пробудешь в нашем обществе ровно до того момента, пока не расскажешь все, что знаешь о человеке, которому ты продал психов.
— Чего — о — о?
У мужика от удивления аж глаза округлились. Но на нас эта актерская игра не подействовала. Напарник подвинул к дивану стул и уселся на него. А в руке его появился такой знакомый мне нож для разделки. И мне на секунду показалось, будто бы на лезвии темнели бурые пятна крови. Однако в следующее мгновенье я убедился, что их там нет.
— В психологии есть понятие: пять стадий принятия неизбежного, — начал объяснять Виктор. — Отрицание, когда ты будешь гнать одно и то же, что ничего не знаешь. Потом гнев, когда ты начнёшь грозить нам. Типа "да вы понимаете, кто он", и "вам всем хана". Потом будут торги, когда ты будешь отчаянно предлагать нам все, что имеешь, чтобы остаться целым. Потом депрессия, когда ты будешь плакать и просить тебя не убивать. И, наконец, принятие, когда ты поплывешь и расскажешь все. Переход с одной стадии на другую будет очень болезненным. Потому что…
Виктор проверил большим пальцем остроту лезвия. И убедившись, что все в порядке, продолжил:
— Потому что очень устал и вымотался за сегодняшний день. И больше всего на свете хочу поехать домой. Искупаться, попить чаю и выспаться. Поэтому я приложу все усилия, чтобы узнать нужную мне информацию как можно быстрее.
— Кто приходил к тебе накануне произошедшего?