Только позови

Она с негодованием фыркнула и огляделась вокруг. Похоже, что больше ей не удастся оттянуть встречу с Колби. Взяв в руки пакет со своими вещами и сумочку, она вышла из спальни.
— Доброе утро, — приветствовал ее Колби, откладывая газету.
Он сидел около застекленной стены за длинным золотисто-кремовым мраморным столом, стоявшим на возвышении, к которому вели две ступеньки.
— А я уж гадаю, когда вы наконец проснетесь?
Она положила пакет и сумку и посмотрела на часы.
— Еще не так поздно. У меня еще примерно час до того, как надо быть в магазине.
«Еще совсем не поздно», — мысленно согласился он. Просто ему не терпелось увидеть ее.
— Садитесь, я приготовлю вам завтрак.
Ноэль ничего не могла с собой поделать — ее глаза словно прилепились к Колби, изучая, вглядываясь, оценивая каждую деталь. В это утро на нем были легкие коричневые брюки, зеленая рубашка и слишком яркий, на ее взгляд, галстук с геометрическим рисунком, который ей не очень понравился. «Однако, — одернула она себя, — мне нет никакого дела до его галстуков. Кроме того, он все равно великолепно смотрится».
Она вспомнила, как Маурен назвала его «крутым». Нет, это слово далеко не полностью характеризовало его. Ноэль видела в нем сильного, властного, сексуально притягательного самца, от одного взгляда которого у нее замирало сердце.
— Нет, спасибо. Я перекушу попозже. Сейчас я вызову такси и поеду домой. Можно воспользоваться вашим телефоном?
«Ее настороженность снова вернулась к ней», — подумал Колби, мысленно чертыхаясь. Хотя частично он был к этому готов, у него оставалась слабая надежда, что она не будет жалеть о том, что произошло между ними. Он-то не жалел! Если бы только он мог довести тот поцелуй до его логического завершения! Колби невыносимо тяжело было уйти от Ноэль, и, хотя он знал, что поступил правильно, его тело жестоко заплатило за это: ночью он долго лежал без сна, и каждый нерв в нем пульсировал от страстного стремления к ней, каждый мускул болел от неудовлетворенного желания.
— Не надо такси. Когда вы будете готовы, я сам отвезу вас. А сейчас сядьте и хотя бы выпейте кофе с тостами.
Поколебавшись, Ноэль согласилась. Ей нужно с ним поговорить, и чем скорее она с этим разделается, тем будет легче.
Стол был накрыт в расчете на нее. Ноэль опустилась на стул с высокой спинкой. Колби налил ей кофе и сел напротив.
Откинувшись назад, он задумчиво разглядывал ее. Затем иронически усмехнулся.
— Вы что-то хотите сказать мне, я не ошибаюсь?
Она сделала глоток и мрачно уставилась на темный напиток.
— Об этом нетрудно догадаться. Очевидно, я должна перед вами извиниться.
Он тяжело вздохнул.
— О Господи! Дело обстоит хуже, чем я думал. Ноэль, если вы попытаетесь извиняться, я обещаю вам принять решительные меры.
Она подняла на Колби взгляд, заинтересованная угрозой, прозвучавшей в его голосе.
— Например?
— Например, обойду вокруг стола и буду вас целовать до тех пор, пока у вас из головы не вылетят все неподобающие мысли по поводу того, что произошло вчерашней ночью. Пожалуй, это я могу сделать в любом случае. Уж очень хочется.
Она испуганно выставила вперед ладонь.
— Подождите минуту!
— Нет, это вы подождите! — Он выпрямился, оперся локтем о стол и указал на нее пальцем. — Вы смущены, потому что вам кажется, что вы все это начали, но вы забываете о том, что я поцеловал вас раньше и что я первый обнял вас.
Ноэль покачала головой, на ее лице отразилось упрямство.
— И все же…
— В любом случае, какая разница, кто кого первый поцеловал и кто что начал? Это все равно должно было случиться. Раньше или позже.
— Я не согласна с вами.
— Вы можете, конечно, не соглашаться, это ваше право, но если вы хоть немного объективно взглянете на ситуацию, то поймете, что я прав. Я же сказал прошлой ночью, что безумно хочу вас.
— Но вы…
— Да, черт возьми! Я ушел, но только потому, что вы были совершенно беззащитны и я не хотел использовать свое преимущество. Но не рассчитывайте, что мое рыцарство будет вечным. Разве вы не поняли, что при одной мысли о вас у меня все внутри переворачивается, исчезает все, кроме безумного желания овладеть вами, Ноэль. Как вы думаете, долго я смогу удержаться на расстоянии от вас с таким настроем?
 
Ноэль ошеломленно уставилась на него. Ни один мужчина никогда не говорил с ней столь откровенно. Раньше она всегда сталкивалась с тем, что мужчины вели свою игру скрытно, маскируя свои чувства и желания. А Колби открыл сразу все карты. Она чувствовала бы себя в большей безопасности, если бы он следовал обычным правилам. Ей было бы легче справиться с ситуацией.
— Послушайте, я пытаюсь извиниться за то, что я…
Мгновенно обогнув стол, Колби исполнил свою угрозу и заключил ее в свои объятия. Прежде чем она успела возразить, он впился в ее губы жадным, страстным, глубоким поцелуем. Волна наслаждения захлестнула ее, и она прильнула к нему, отбросив все сомнения. Это заставило Колби еще крепче стиснуть ее и еще глубже проникнуть языком в ее рот волнующим движением, которое заставило трепетать все ее естество.
Она ощущала непреодолимую тягу к нему, желание становилось непереносимым. Ее ногти сквозь ткань рубашки впились в твердые мускулы его рук. Тепло его разгоряченного тела обволакивало Ноэль, ей казалось, что она тонет, и не представляла себе, как выбраться наружу. Его свежевыбритая кожа была мягкой и гладкой, пахла мылом и еще чем-то свежим. Желание кипело внутри ее, она хотела Колби, она знала, что ей с ним будет хорошо! Но…
Сейчас Ноэль могла здраво рассуждать — не то что ночью. Она помнила, почему этому надо немедленно положить конец. С отчаянием утопающего, призвав на помощь все свои внутренние силы, она откинулась назад и уперлась Колби в грудь руками.
Он отпустил ее, отступил на шаг и остановился, тяжело дыша.
— Что-то не так, Ноэль?
Она почти физически чувствовала его напряжение.
— Это не должно повториться, — сказала она, злясь на себя за то, что ее голос дрожит.
— Почему?
— Мне не хотелось бы пускаться в длинные объяснения. Дело не в вас лично, Колби. Я не хочу увлекаться ни вами, ни кем-либо другим.
— Вы так считаете? — В его глазах появился опасный блеск. — Мне очень жаль огорчать вас, но мы уже увлеклись друг другом. И если вы в этом сомневаетесь, то я вас снова поцелую. Вы таете у меня в руках, милая, а я весь пылаю. Это значит, что мы оба завязли по уши.
Она тронула лоб, потом потерла шею. Кожа казалась разгоряченной, словно во время лихорадки.
— Что я могу сказать? Вы правы. По какой-то причине я действительно чувствую прискорбную склонность…
— Прискорбную склонность? Ну и выражения вы выбираете!
Она сжала кулаки, сердясь не столько на него, сколько на себя, на возникшие между ними отношения, на ситуацию, толкнувшую их в объятия друг друга.
— Что бы там ни было, это не должно повториться. Вы понимаете? Я не хочу, чтобы вы меня целовали, прикасались ко мне… Просто не хочу.
— Очень жаль, дорогая, но с тех пор, как я вас встретил, ничего просто не получается.
В особенности то, как мы реагируем друг на друга.
Один шаг — и он снова оказался около нее. Обхватив ее бедра руками, Колби плотно прижал ее к своей напрягшейся плоти.
— Чувствуете? — спросил он хрипло. — Вот что вы со мной делаете! И все будет только хуже, если вы станете повторять «нет»!
Огненный ураган пронесся по ее жилам, уничтожая остатки сопротивления и лишая последних сил. Понимая, что тело ее вышло из-под контроля и не хочет высвободиться из его рук, Ноэль призвала на помощь всю свою быстро убывающую силу духа.
— Отпустите меня, Колби.
Едва проговорив эти слова, она оказалась на свободе.
Его взгляд полыхал огнем, но голос был тих и спокоен.
— Попробуйте справиться с этим, Ноэль. Попробуйте и посмотрите, что у вас получится.
Ища спасения, она вернулась к столу и взялась за чашку кофе. Хотя рука заметно дрожала, Ноэль почувствовала, что к ней постепенно возвращается самообладание. Сделав несколько глотков и немного придя в себя, она поставила чашку на блюдце и обернулась к нему.