Безжалостные Фейри (ЛП)

— Ух ты, — выдохнула Дарси, когда мы двинулись за ними, и я обнаружила, что моя паника по поводу этого урока прошла.
Я не могла сказать, что мы когда-либо действительно делали что-то, чтобы заслужить такую непоколебимую преданность со стороны О.С.Е.Л, но в тот момент я поклялась никогда больше не принимать их как должное.
***
Я проснулась посреди ночи от звуков музыки, струящейся сквозь стены и проникающей в мой череп. Потрясла головой, чтобы прояснить ее, пока жуткая мелодия продолжалась. Она была завораживающе красивой и в то же время мучительно грустной. Что-то в ней заставило мое сердце учащенно забиться. Это было непохоже ни на что, что я когда-либо слышала раньше, и даже представить себе не могла, какой инструмент может сыграть такую мелодию. Нет. Это был не инструмент, это был голос. Но вместо голоса, который мог бы дать слова миру, это было похоже на голос души.
Как только эта идея пришла мне в голову, я попыталась отмахнуться от нее. Голос души? Это было безумие. И откуда бы у меня было хоть малейшее представление о том, как он звучит в любом случае?
Я потрясла головой, пытаясь избавиться от странных мыслей и бесконечной музыки, затем снова легла на спину, закрыв глаза с твердым намерением заснуть, но не успела опомниться, как оказалась на ногах.
Я направилась к двери и остановилась, положив кончики пальцев на ручку.
 Что происходит? Почему я пытаюсь выйти наружу посреди ночи? 
Песня снова закружилась вокруг меня, мое сердцебиение, казалось, находило ритм вместе с ней.
Я закрыла уши руками, чтобы заглушить ее, но почему-то она зазвучала еще громче, чем раньше.
Маленькая частичка меня понимала, что я должна быть в ужасе от того, что это была неизвестная магия. Кто-то наложил на меня заклятие. Но не испытывала страха; мне не терпелось последовать за музыкой и выяснить, куда она ведет.
На мне была только пара темно-зеленых шелковых шорт и подходящая майка, но день был довольно теплый, поэтому я надеялась, что на улице не будет слишком холодно, хотя была середина ночи.
На всякий случай я сняла с крючка у двери серую толстовку с капюшоном и сунула ноги в кроссовки. Это было все, что я смогла сделать, прежде чем песня вытолкнула меня за дверь.
Улыбка тронула мои губы, но я не была уверена почему.
Я направилась по коридору к выходу от своей комнаты и спустилась по лестнице в общую комнату Дома Игнис, засунув руки в толстовку и оставив молнию расстегнутой. Один старшекурсник заснул, занимаясь за столом в углу, но в этот час больше никто не бодрствовал. Огонь все еще горел, освещая комнату достаточно, чтобы видеть, и я быстро пересекла пространство.
Мое сердце продолжало колотиться в такт песне, когда я вышла в ночь, и она стала еще громче.
 Почему никто больше не проснулся? Другие же тоже это слышат… 
Я ускорила шаг, следуя за музыкой в темноту. Здесь была кромешная тьма и холод, но я точно знала, куда иду, хотя на самом деле понятия не имела. Мои ноги продолжали двигаться в убаюкивающем ритме музыки, и я была не в силах сопротивляться желанию следовать за ней, куда бы она ни вела.
Я все еще не боялась. Было ли это частью этой магии? Чтобы я была тихой и подавленной, пока песня вела меня… куда именно? Я не знала. Но собиралась идти по следу, пока не выясню.
Я миновала Сферу, которая слегка мерцал в свете звезд, и повернула на запад, на Водную Территорию. Я никогда не была здесь ночью, и звук воды, бегущей вокруг меня в ручьях и протоках, пробудил воспоминания о моих страхах. О том, чтобы утонуть в той машине. О том, как тонула в бассейне на глазах у всех Наследников…
Несмотря на то, что эти воспоминания всплыли при звуке воды вокруг меня, я все равно никак не отреагировала. Мое сердце продолжало колотиться в такт музыке. Ноги продолжали ступать по тропинке, которая вела меня дальше.
Я боялась, но это было не так. Я была в ловушке, но хотела этого.
Внезапно мои ноги свернули с тропинки, и я пробралась сквозь тянущуюся полосу замшелых виноградных лоз. И оказалась на поляне, окруженной завесами лиан, усыпанных белыми цветами в полном цвету, несмотря на то, что была ночь.
 
В центре поляны лунный свет падал на большой камень, высвечивая фигуру, сидящую на нем. Он сидел ко мне спиной, но я могла различить мерцающие чешуйки, покрывающие его плоть. Укол узнавания затопил меня, и я резко вдохнула, чувствуя, как петля затягивается вокруг моей шеи. Я только что угодила прямо в ловушку, и волосы на моих руках встали дыбом, когда я почувствовала, как вокруг меня оживает клетка магии.
Песня резко оборвалась, и Сирена на скале повернулся, чтобы посмотреть на меня сверху вниз. Темные черты лица Макса сменились с облегчения на хмурое выражение, как только его взгляд упал на меня в расстегнутой толстовке и шелковой пижаме.
— О, ради любви ко всему, что предназначено судьбой, — прорычал он. — Почему, черт возьми, это должна была быть ты?
— Почему, черт возьми, это должна была быть я? — потребовала я, скрестив руки на груди и не сводя с него глаз, несмотря на страх, пробегающий по моему позвоночнику. — И какого черта я здесь?
Макс нахмурился на меня на мгновение, которое растянулось так долго, что я перенесла вес на другую ногу.
Когда он продолжал хранить молчание, я решила сделать перерыв. Я повернулась к нему спиной, направляясь к выходу с поляны. Но сделав это, моя рука встретила твердую силу вместо того, чтобы погрузиться в завесу виноградных лоз.
Макс громко вздохнул, и я повернулась к нему лицом.
— Отпусти меня, — потребовала я так хладнокровно, как только могла. В последний раз, когда я была в его власти, он пытался утопить меня, и темно-синяя чешуя, покрывавшая его обнаженное тело, только напомнила мне о его близости к воде.
— Как будто я призвал проклятого смертного, — выругался он.
— Что?
— Ты не можешь уйти. Не раньше, чем поцелуешь меня, — сказал Макс, используя тон, который предполагал, что я была глупой.
— О чем, черт возьми, ты вообще говоришь? Я бы скорее поцеловала лошадь в задницу. Выпусти меня отсюда, — огрызнулась я.
— Это не от меня зависит. Тебя притянула сюда моя песня Сирены, так что ты должна поцеловать меня, если хочешь уйти. Я не контролирую это. Она выбирает того, кто, по мнению магии, должен почувствовать мою силу. По какой-то неизвестной причине она выбрала тебя.
— Почему я должна верить всему, что ты говоришь? — потребовала я.
— Ну, ты же не можешь уйти, не так ли? И я тоже не могу. И не обижайся, малышка Вега, но я могу легко найти девушек, которые захотят поцеловать меня, не прибегая к чему-то такому сложному. Это часть того, как устроен мой Орден. Когда звезды выстраиваются правильно, мы вынуждены выпустить нашу песню и ждать прибытия человека, которому суждено ее услышать. Очевидно, я не могу определить, кто это. И никто из нас не может уйти, пока мы с этим не покончим.
— Почему твоя сила требует, чтобы я поцеловала тебя? — потребовала я.
— Потому что, когда ты слышишь зов Сирены, у тебя нет выбора, кроме как ответить на него. Ты Зачарованная Песней. И когда следуешь за песней, должна поцеловать меня. На время этого поцелуя моя сила будет обращена вспять, так что вместо того, чтобы я питался твоими эмоциями, ты будешь питаться моими. И поверь мне, я не мог придумать никого, кому бы меньше всего хотел дать заглянуть в свои мысли. Но вот мы здесь. — Макс выжидающе поднял брови, глядя на меня, и я не могла не поверить ему. Не было никакого другого объяснения песне, которая привела меня сюда, и, насколько я могла судить, не было никакой ловушки, ожидающей, чтобы ее захлопнули.
Я поджала губы, пытаясь придумать какой-нибудь выход из данного положения. И с надеждой уперлась рукой в барьер рядом со мной, но он был таким же твердым, как и раньше.
 Не повезло, значит. 
— Это смешно, — пробормотала я, делая шаг к нему. — Несколько недель назад я околачивалась в байкерском баре и пыталась придумать, как прокормить нас с Дарси этой зимой. Теперь я нахожусь в долбаной школе магии и смотрю на Сирену на скале, которая выманила меня из постели посреди ночи красивой песней, как чертов крысолов для спящих женщин.